Бойня - [62]
Прежде всего, его друг не тот человек. Никто не становится Сталиным только потому, что страдает манией величия. Да, трудно отрицать, за эти годы он стал намного капризнее и подозрительнее, но в душе-то он тот же славный парень. С собаками получается хорошо, с людьми – хуже.
Еще раз посмотрел на снимок Глории Эстер, поджал губы и покачал головой. Даже его более чем умеренное пивное брюшко вызывает косые взгляды, так что говорить про такую матрону?
Еще раз проглядел почту, взял мобильник и набрал номер тетки Никласа.
Биби ответила после первого гудка.
Через несколько часов Ханс Кристиан сидел в прокуренной квартире Лены Мюррхаге на Дроттнинггатан в Упсале. Очень пожилая хозяйка принесла кофейник, две чашки и поставила на стол блюдо с пшеничными лепешками, знававшими лучшие времена.
– Не возражаете? Я запишу наш разговор. – Он по-прежнему пользовался старинным диктофоном.
Лена скептически глянула на черную коробочку и пожала плечами:
– Записывайте.
Ханс Кристиан положил диктофон на стол. Ему было не по себе. Собеседница оказалась намного старше, чем он предполагал. Густые седые волосы забраны в сетку, на запястье тонкий прозрачный шланг с миниатюрным краником. Почему-то в ночном халате, хотя уже далеко за полдень. Два часа дня, если быть точным.
Фру Мюррхаге, с трудом подняв руку, придвинула к нему кофейник.
– Я бы вам сама налила, но бывают дни, когда мне и переодеться-то трудно.
Он невольно посмотрел на ее отечные руки. Пальцы казались сросшимися, а правая рука скорее напоминала птичью лапу.
– Ну что вы, – ему стало неудобно, – позвольте мне…
Она склонила голову набок, тоже как-то по-птичьи.
– Вы ведь из “Упсальской Новой”?
– Нет-нет. Независимый журналист.
– Ну-ну… “УНГ” совсем выцвела, никуда не годится. Одна вода. Я и тем сказала, которые до вас приходили. Больше не подпишусь.
Ханс Кристиан вежливо улыбнулся и украдкой заглянул в блокнот. Удастся ли что-то вытянуть из старой леди или она так и будет продолжать светский разговор за чашкой кофе с прошлогодними булками?
– Булки… – Она точно угадала его мысли. – Уж больно быстро вы явились. Только позвонили – и через час тут как тут. Больше ничего дома нет.
– Превосходные булки, возраст им к лицу, – неуклюже пошутил Ханс Кристиан.
Она даже не улыбнулась, и ему стало неловко: сообразил, что в ее присутствии любые шутки про возраст неуместны.
– Ну хорошо… значит, это было на Вознесение? У Кафедрала?
– Ну да. Я в окно видела. Как низкое давление – не сплю. Все тело протестует. Если помните, утром гроза была такая, что… Но еще до грозы… – По лицу пробежала тень. – А встала-то я воды налить.
– В какое время?
– Три часа тридцать девять минут, – сообщила Лена Мюррхаге с неожиданной точностью. – Час волка, как говорят.
Глаза старческие, но совершенно честные. И что? Мало ли что могут вообразить старики? Особенно в четыре утра.
– Это было у длинной стороны собора, – продолжила Лена. – На Епископской. Там, где лестницы.
Ханс Кристиан встал и подошел к кухонному окну.
– Вот отсюда вы их и видели?
Старуха молча кивнула.
Он присмотрелся. Из окна виден сад, очевидно, последний в городе, и часть площади. Не такая большая, но достаточно, чтобы заметить грузовик. К тому же ночи сейчас короткие, в четыре утра уже почти светло. Но детали, разумеется, вряд ли ей удалось различить.
– В таких грузовиках скотину возят. Здоровенные.
Лена добрела до стола и села. Именно так она сказала и Никласу: скотину возят.
– Не слишком-то приятно… вонь в этих грузовиках жуткая.
– И они грузили туда людей? Я правильно понял?
– Сотнями. А может, тысяча или больше.
Ханс Кристиан вздрогнул.
– Тысяча?
Лена Мюррхаге задумалась и сама себе покивала.
– Я не поняла, что происходит, – надо же, столько людей посреди ночи… И в полицию звонить бессмысленно – они были там, полицейские.
– А дальше? Что вы еще видели?
– Настоящие слоны. Эти люди, я имею в виду. Таких по ТВ показывают.
– Те, кто выходил из собора?
– Господи помилуй, ну да… – Она кокетливо наморщила нос, что выглядело довольно странно на ее изможденном, безжизненном лице. – И как им не стыдно так себя запускать? Просто безобразие!
Старуха тяжело, натужно закашлялась, со стонами хватая воздух в секундных перерывах между приступами.
Ханс Кристиан протянул ей салфетку.
Что на это сказать? Ясно одно: она позвонила в газету вовсе не из сочувствия.
– Спрашивайте, – чуть ли не приказала Лена, отдышавшись.
– А вы уверены, что там была полиция?
Она вытерла салфеткой набежавшие слезы и посмотрела на него с удивлением:
– А кто же еще?
– Значит, скотовозы… – пробормотал Ханс Кристиан и сделал пометку в блокноте.
Неужели правда?
– Свиней в таких перевозят. А может, и коров, не знаю. Но в газетах-то нет ничего, а этот журналист из “Новой”… Наверняка решил – из ума выжила старая ведьма.
Ханс Кристиан улыбнулся.
– Не думаю. – Огляделся и спросил: – А у вас бинокль есть?
Она внезапно смутилась.
– Какой бинокль?
– Я имею в виду, в ту ночь… у вас был бинокль?
– Я… – неуверенно произнесла Лена. – В ту ночь… ну да, был у меня бинокль. Вон он лежит, на книгах. – Она кивнула на старинный, неумело, от руки раскрашенный розово-голубым орнаментом кухонный шкаф.
Что скрывается за мечтами? Что хранит молчание, пока продолжается путь? Что показывает свой оскал, когда приходит время остановиться на грани отчаяния? То, что принято не замечать. То, что рано или поздно начинает кричать совершенно незнакомым голосом. То, что заслуживает внимательного наблюдения, пока оно еще мирно спит где-то в глубине…
Тайный поклонник… Друг по переписке… Просто милый парень, который помог в трудную минуту, осыпал комплиментами и подарками. Прежде это был загадочный, добродушный мистер Х. Но так ли оно на самом деле? Кто прячется за маской идеального парня? Подруги пошутили или соперницы пытаются унизить, или все же это сталкер, что неизменно преследует в университете и отслеживает мои связи с другими людьми? Кто он (она) и что ему надо? И во что я вляпалась?! 18+.
Елена — главная героиня, своенравная девушка, жизнь заставила стать ее сильной, ведь она потеряла всю свою семью, выжившая чудом, переезжает к своей бабушке. Елена пытается приспособиться к новой жизни, обрести новых друзей… Но всей этой идиллии приходит конец. Приняв участие в загадочном ритуале поневоле, становится частью ведьмовского ковена. Смогут ли ребята выжить в колдовском мире? Ведь на них уже началась охота. Пожертвует ли Елена своей любовью, чтобы спасти всех?
Повесть-сказка, без моральных нравоучений и объяснения смысла жизни для нашей замечательной молодежи. Она и без нас все знает.
Максим, как и многие люди, жил обычной жизнью, не хватая звёзд с неба, но после поездки в Индию, где у него произошла довольно странная встреча с одним мудрым старцем, фундамент его привычного мировоззрения дал трещину, а позже и вовсе рассыпался в прах. Новый смысл и уже иные горизонты увлекли молодого человека к разгадке очень древней тайны жрецов… И это ещё не всё, впереди другие приключения и жизненные головоломки. С уважением, Вячеслав Корнич.
Тяга к взрослым мужчинам — это как наркотик: один раз попробуешь — и уже не в силах остановиться. Тем, для кого априори это странно, не объяснишь. И даже не пытайтесь ничего никому доказывать, все равно не выйдет. Банально, но вы найдете единомышленников лишь среди тех, кто тоже на это подсел. И вам даже не придется использовать слова типа «интерес», «надежность», «безопасность», «разносторонность», «независимость», «опыт» и так далее. Все будет ясно без слов. Вы будете искать этот яд снова и снова, будет даже такой, который вы не захотите пустить себе по вене, но который будете хранить у самого сердца и носить всегда с собой.