Бойня - [104]
– А отель? – Стальберг показал на желтую неоновую вывеску позади “Глобена”.
– Отель закрыт по причине аварии в энергосистеме. Автоответчик. Что, разумеется, вранье. Думаю, это Сверд приказал закрыть. Чтобы было поменьше свидетелей.
– Энергосистеме?
– Дичь какая-то. Будто это и не отель, а поезд метрополитена. Но люди верят. Смешно, ей-богу.
Ландон показал правый поворот – выезд на развязку.
– Смотрите!
Впереди три патрульных “вольво” с включенными мигалками на крыше.
– “Соковыжималки”, – просветил он Стальберга.
– Похоже… – Стальберг усмехнулся и откинулся на сиденье, а Ландон протянул левую руку к козырьку, прикрывая лицо.
Они выехали на эстакаду и пересекли полупустое шоссе.
– Они уже здесь…
Стальберг обернулся и еще раз посмотрел на мигающие голубые огни.
– А может, какой-нибудь рутинный контроль? Алкоголь, превышение скорости?
– Все может быть, только я сильно сомневаюсь. На развязке, где все и так пропускают друг друга?
Легкий удар. Машина подпрыгнула: Ландон не заметил лежачего полицейского. Почему-то это маленькое происшествие навело его на мысль об оружии. Он в первый же день переложил пистолет Шёгрена и старое ружье Эдварда Андерссона в багажник “ауди”.
Стальберг засел за телефон, а Ландон обследовал квартиру. Большая часть входа в “Глобен” видна с балкона. Из окна гостиной открывается вид на многополосное шоссе в Нюнесхамн, по которому они только что ехали. А если подняться на террасу на крыше, виден весь “Глобен”.
Никлас прав. Наблюдательный пункт – лучше не придумаешь.
Прошел в кухню и открыл шкаф. Пустые, чисто вымытые полки. Холодильник выключен, дверца полуоткрыта. Чему удивляться – квартира выставлена на продажу. Идеальный порядок. Надо бы купить что-то поесть, но… они уже видели. Чем больше полиции набьется в этот район, тем опаснее покидать квартиру.
Ландон включил холодильник и аккуратно прикрыл дверцу.
Лучше всего не двигаться с места, дождаться событий.
Если они произойдут, события.
Полной уверенности у Ландона не было. Правда, Никлас говорил с женщиной, получившей вызов. Или приглашение, как стояло в письме. Ему позвонила знакомая по газете. Эмма Спэрндли, молодая журналистка, живущая в Хорнстулле. Никлас сказал, чтобы она ни в коем случае не ходила. Мало того – лучше всего совсем исчезнуть, переселиться куда-нибудь подальше на несколько дней.
Ее “приглашение” выглядело точно так же, как то, что показывала Биби.
Суббота накануне праздника, время выбрано более чем странное – Стальберг прав. Но если вдуматься, укладывается в схему. Акция в Кафедральном соборе в Упсале и в церкви в Эстхаммаре, куда Хелена решила не ходить, тоже приходились на праздник – в тот раз это было Вознесение. Города в такие дни пустеют. А Хелену схватили на Троицу – объезжали уклонившихся.
Логика в этом есть. Когда затевается нечто настолько чудовищное, лучше выбрать время, когда треть населения валяется в гамаках и щурится на летнее солнце, другая бороздит архипелаг на яхтах, а остальные отсыпаются после вчерашнего.
Ландон вышел в прихожую. Там стоял Стальберг.
– Жена, – сказал он, словно извиняясь, и спрятал мобильник.
Ландон кивнул. Виноватый тон объясним: они договорились не пользоваться мобильной связью.
– Я проверил углы наблюдения.
– И как?
– Для такого расстояния идеально.
Ландон взял с тумбочки ключи:
– Надо купить что-то из еды. Конечно, лучше бы не высовывать носа, но не умирать же с голода.
– Хотите, чтобы я остался?
– Если выдержите, Гэри. Здесь даже сесть негде.
– А пол? Лэптоп на коленях – уже забыли молодость?
– Погодите-ка… я видел в багажнике какие-то одеяла и, кажется, даже надувной матрас. Принесу, когда вернусь. Кстати… есть какие-то пожелания насчет еды?
– Праздник… должна быть традиция. Лютефиск?[52] – Стальберг притворно расширил глаза от ужаса.
Ландон улыбнулся:
– Не пугайтесь. Но селедка, вообще-то, обязательна. Если ее еще не запретили. Слишком много сахара, на правительственный вкус.
– Сахар? В селедке?
– Добро пожаловать в Швецию.
Стальберг засмеялся и покачал головой:
– Вы тут все психи. Эпидемия опасней, чем я предполагал.
К вечеру, когда позвонил Никлас, они уже прикончили большую упаковку хрустящих хлебцев и две банки селедки в сладковатом горчичном соусе. Остатки истерзанного до неузнаваемости вестерботтенского сыра лежали на мятой пластиковой упаковке и заливались слезами от унижения. Из десятка принесенных Ландоном одноразовых вилок не сломались только три.
– Ты уверен? – в третий раз спросил Ландон, пробормотал “окей” и нажал кнопку отбоя. – О дьявол…
– Плохие новости?
– В Упсале то же самое. Завтра утром в десять. Никлас нашел двух женщин, они получили вызовы. До сих пор не знаю, как называть, – вызовы? Или приглашения?.. Приглашения на казнь, как у Набокова? Снова Кафедральный собор…
– Но это же никак не изменит программу в “Глобене”?
– Нет, но это меняет всю ситуацию. Подумайте – похоже, они решили провести акцию во всей Швеции. Мы никогда не сможем их остановить…
– Так что мы делаем?
– Дьявол, – повторил Ландон. – Я-то надеялся, вы успеете…
Он осекся. Конечно, формально Стальберг прав, но в душе кипел гнев. Почему он, известный всему миру журналист, не мог написать сразу? Или мистер Пулитцер пожелал дождаться истребления половины страны, чтобы материал выглядел поубедительнее?
На озере рыбачат два друга. На пляже развлекается молодежь. Семья с маленькими детьми едет на машине в отпуск. На первый взгляд, эти люди не связаны друг с другом. Но… Каждый из них совершает маленькую ошибку. Судьба, а может, и рок, сводит героев в одно место, в одно и то же время… И вот уже один погибает, другие переживают смертельный ужас, а третий – на пороге безумия из-за сжигающего его душу чувства вины.
Главные старты четырехлетия уже не за горами и всё, к чему стремился Дима, совсем скоро может стать реальностью. Но что, если на пути к желанному олимпийскому золоту встанет не только фанатка или семейство Аргадиян? Пути героев в последний раз сойдутся вновь, чтобы навсегда разойтись.
Журналист Бен Вайднер зашел к своей новой знакомой и обнаружил, что она убита. Молодую женщину утопили в ванне на глазах ее семилетнего сына. На стене в ванной журналист прочел надпись: «Вас будут окружать мертвые» – предсказание, которое он услышал от ясновидящего. Бен сразу же попал под подозрение. Он отчаянно пытается доказать свою непричастность к страшному преступлению. Но тут происходит новое убийство, а улики опять указывают на Бена Вайднера…
Алина совсем ничего не знала про своего деда. Одинокий, жил в деревне, в крепком двухэтажном доме. На похоронах кто-то нехорошо высказался о нем, но люди даже не возмутились. После похорон Алина решила ненадолго остаться здесь, тем более что сын Максимка быстро подружился с соседским мальчишкой. Черт, лучше бы она сразу уехала из этой проклятой деревни! В ту ночь, в сырых сумерках, сын нашел дедов альбом с рисунками. Алина потом рассмотрела его, и сердце ее заледенело от ужаса. Зачем дед рисовал этот ужас?!! У нее еще было время, чтобы разглядеть нависшую угрозу и понять: обнаружив ночью альбом с рисунками, она перешагнула черту, за которой начинается территория, полная мерзких откровений.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Пока маньяк-убийца держит в страхе весь город, а полиция не может его поймать, правосудие начинают вершить призраки жертв…