Бой - [4]

Андрей сбросил одеяло и сел на кровати. При этом он пошевелил больной ногой и негромко вскрикнул.

- Не в этом дело, - сказал он.

- Конечно, - сказал Борис.

- И потом ему все-таки придется биться, - сказал Андрей.

Борис прыгал, наклонив голову набок, его ноги мягко и равномерно подкидывали его тело вверх, быстро пружинили и, отталкиваясь от досок пола, снова подкидывали вверх неподвижное и ненапряженное тело.

- Ему придется выдержать бой, - сказал Андрей. Он говорил очень громко. - Ему придется биться, и бой будет такой, что он его как следует запомнит. Бой будет настоящий. Бой должен быть настоящий, и бой должен ему принести поражение.

Борис все улыбался и убыстрял темп. Скакалка носилась над его головой, слегка щелкала по полу, свистела все чаще и чаще. Отрывисто, чтобы не нарушать ритма, он сказал:

- Глупости.

- Нет! Он проиграет! - крикнул Андрей. - Должен проиграть!

- Как? А нога?

- Черт с ней, с ногой! Черт с ней, понимаешь, с ногой. Важно, чтобы наша команда выиграла, и мне плевать на мою ногу? Понимаешь?

- Нет, не понимаю.

- Дурак.

Борис прыгал, как бешеный.

- Дурак, - повторил Андрей. - Слышишь?

- Слышу, - сказал Борис.

Андрей лег, удобно вытянулся и укрылся одеялом. Он тяжело вздохнул и сказал совсем спокойно:

- Выступать против Титова будешь ты.

Борис сбился, и скакалка запуталась у него в ногах.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Борис вышел из дому с лыжами в руках. Солнце уже зашло за горы, но еще не стемнело.

Небо светилось, и на снегу были неясные длинные тени.

Дом туристской базы стоял на горе, и прямо от крыльца начинался глубокий лыжный след. След сбегал вниз по склону. Пешеходная тропинка извивалась рядом.

Борис застегнул крючки креплений и, выпрямляясь, шагнул к спуску. С заходом солнца мороз усилился, и скольжение стало еще лучше, чем днем. Борис несся вниз, и ветер обдавал его разгоряченное лицо.

Потом Борис бежал по равнине. Он бежал, низко нагибаясь против ветра. Ему было жарко. Он дышал глубоко и ровно.

Начиналась метель. Снег мелкий и сухой, как песок, поднимался и летел над землей. Быстро темнело. Горы вдали уже едва виднелись.

Борис бежал по равнине.

Теперь ветер налетал сильными порывами, снег поднимался выше, закручивался, белые облака и вихри неслись над равниной.

Борис взбежал на пологий холм. На гребне холма ветер сбивал с ног. Снег, взлетая с холма, колол лицо Бориса.

В снежном тумане Борис увидел далеко впереди огоньки поселка.

Низко присев, Борис понесся вниз с холма. Он не видел снега под лыжами, не видел, где спуск становится круче. Внезапно земля уходила из-под ног, ноги выпрямлялись, сами собой, и Борис, сгибая колени, ловил убегавшую землю. Потом, когда склон кончился и лыжи, теряя скорость, понеслись по равнине, Борис выпрямился и снова побежал вперед. Наст не проламывался под горными лыжами, и бежать было легко. Ветер заглушал громкий шорох лыж. Колючие снежинки били Бориса по лицу.

Полчаса бежал Борис, ни разу не останавливаясь. Через полчаса он прибежал в поселок.

Он снял лыжи возле домика, где помещался телеграф, и взбежал на крыльцо.

Молоденькая телеграфистка в сером свитере и с мелко-мелко завитыми волосами неохотно оторвалась от книги. Не глядя на Бориса, она взяла у него бланк и прочла, беззвучно шевеля губами и ставя точки над каждым словом. Она не поняла смысла телеграммы и перечитала еще раз. Адрес не вызывал никаких сомнений, но самый текст телеграммы показался странным:

Андрей повредил ногу. Биться буду я.

Б о р и с.

Телеграфистка получила деньги, написала квитанцию и сердито стукнула печатью.

Выходя, Борис видел, как она достала из сумочки круглое зеркальце и подкрасила губы. Она оглянулась, и Борис улыбнулся ей.

Дверь захлопнулась с грохотом. Ветер бросил в Бориса целое облако взбесившихся снежинок.

Тем же путем Борис вернулся на туристскую базу. Метель замела следы, и стало так темно, что он едва не пробежал мимо дома.

Андрей спал. В комнате горел свет, но Андрей спал крепко. Он дышал ровно и негромко.

Борис разделся, потушил лампу и лег в темноте. Лицо его горело от ветра, в ногах чувствовалась приятная усталость, и хорошо было лежать на прохладной простыне в теплой комнате.

Борис улыбнулся и вытянулся, ногами натягивая одеяло. Он закрыл глаза и тихо сказал сам себе:

- Теперь спать...

Но он не уснул. Он лежал минут десять с закрытыми глазами, потом раскрыл их и стал смотреть в окно. Окно было темным, почти таким же черным, как комната. За окном бушевала метель. Твердые снежинки колотились о стекло, и то громче, то тише скрипели стволы высоких елей.

Борис перевернулся на другой бок и еще раз попробовал заснуть, но заснуть ему не удалось, и через несколько минут он лег на спину и раскрыл глаза.

Он думал о предстоящем бое.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Темные крыши домов с бесчисленными трубами казались силуэтами на фоне вечернего неба.

Из труб шел дым, и облака дыма просвечивали и розовели в лучах заходящего солнца.

Андрей не мог идти быстро. Он хромал и опирался на палку. Борис шел впереди Андрея и часто приостанавливался и ждал, пока Андрей поравняется с ним.

Было холодно. Пешеходы двигались поспешно, почти бегом. Трамваи и автобусы были переполнены. Андрей и Борис шли молча. Прохожие все время обгоняли их.