Боттичелли - [7]
Большим своеобразием отличается «Портрет Джулиано Медичи» (четыре варианта картины хранятся в Национальной галерея Вашингтона, Академии Каррера в Бергамо, Собрании К. Креспи в Милане и Государственном музее в Берлине).
Доподлинно не известно, есть ли среди ряда изображений этого человека работа, собственноручно выполненная мастером. Все варианты портрета Джулиано имеют одинаковое композиционное построение: модели изображены на светлом фоне почти в профиль. Главным выразительным средством является тонкая, плавная линия.
В портретах, выполненных в 1482–1490, можно отметить большее стремление живописца к реалистической трактовке образа, который становится более психологичным, а в композиционном построении появляются новации: модель представлена в фас — «Портрет юноши» (около 1483, Национальная галерея, Лондон).
Для всех портретов, принадлежащих кисти мастера, была характерна особая меланхолическая интонация. Имена большинства изображенных художником юношей остались для нас неизвестными. Однако мастер предпочитал писать людей, с которыми был хорошо знаком и которые привлекали его своей духовной значимостью.
Время перемен
начале 1490-х во Флоренции происходили бурные политические события, в результате которых изменилась жизнь Боттичелли. В 1492 скончался Лоренцо Великолепный. Его сын Пьеро, пришедший к власти, оказался не слишком талантливым правителем. Ряд грубейших политических ошибок повлек за собой изгнание Медичей из Флоренции.
Настало время яростного борца за аскетизм и ревнителя веры монаха — доминиканца Джироламо Савонаролы. Он уже давно выступал против тирании семьи Медичи, обличая ее продажность, любовь к роскоши и разврат)’. Доставалось от него и Папе. Пламенные проповеди Савонаролы находили отклик у многих горожан, что впоследствии привело монаха к власти.
Все эти политические перипетии совпали с тяжелым периодом в личной жизни живописца. В 1493 умер любимый брат художника Джованни. Под влиянием доминиканца в сердце Боттичелли поселились сомнения относительно верности своего творческого пути. Поддержать живописца было некому. В конфликте Савонарола — Медичи художник занял выжидательное положение.
7 февраля 1497 воинствующий монах устроил «судный день» для Флоренции. На площади Синьории был разожжен огромный костер, в котором горожане под впечатлением от проповеди Савонаролы жгли музыкальные инструменты, роскошные женские наряды, украшения, картины, не отвечающие христианской нравственности и морали, а также осужденные францисканцем как воплощение греха. В тот роковой день в порыве самоубийственного покаяния многие художники, друзья и ученики Боттичелли сами приносили и бросали в огонь свои произведения. Живописец не принимал в этом участия только по тому, что его ноги сильно ослабли и он не мог обходиться без костылей.
Правление Савонарола не было долгим. 23 мая 1498 жители Флоренции сожгли оклеветанного монаха с той же фанатичной категоричностью, с какой еще недавно по его же наставлению избавлялись от материальных воплощений своих грехов. После казни живописец осознал свою вину, которую несколько лет пытался ему навязать Савонарола. Боттичелли переживал приступы безнадежности и был исполнен веры в религиозное обновление. Смерть доминиканца вызвала в душе художника сомнения и боль.
Великие художники
Боттичелли стал нелюдимым, постепенно терял заказы и финансовое благополучие. Слава мастера померкла.
Под впечатлением от проповедей Савонаролы Боттичелли создал два алтарных образа «Оплакивание Христа» (один — около 1495, Музей Польди Пеццоли, Милан; другой — около 1500, Старая Пинакотека, Мюнхен). Отличительной чертой этих произведений является то, что христианскую драму художник трактует как непереносимое человеческое горе. Бесконечная скорбь по невинной жертве, прошедшей крестный путь страданий и позорной казни, захватывает каждого из изображенных персонажей, тем самым объединяя их в единое патетическое целое.
После 1498 Боттичелли стал исполнять немногочисленные заказы приверженцев Савонаролы — так называемых «пьяньони» (буквально «плакса»). Так, например, для Франческо дель Пульезе он написал «Последнее причащение святого Иеронима» (около 1498, Музей Метрополитен, Нью-Йорк), а для Джакомо и Джованни ди Бернардо картину «Святой Августин» (1490–1495, Галерея Уффици, Флоренция). Подобного рода немногочисленные заказы позволяли мастеру еле-еле сводить концы с концами.
