Ботаничка - [24]

Дед в клетчатой безрукавке, будто очнувшись, схватился за свою клюку и начал поворачивать ее в чане с дымящимся варевом.

Озерная вода у самых ног Анна забурлила. На поверхность вырвалась детская ручка, показалась голова. Ребенок беззвучно позвал. На помощь? На помощь!

Заткни уши, закрой глаза. Иди!!!

Берег опять стал зыбким. Песок хватался за ступни ледяными пальцами, не желая выпускать жертву.

Анна закрыла глаза. Она делала пару шагов, смотрела в прищур, делала еще пару, пока не смолкла песня.

Дальняя оконечность озера оказалась узким заливом, на самом кончике которого высилась пирамидка из серых камней. В босоножки набился песок. Анна присела на пирамиду, стянула обувь, вытряхнула. Сил идти дальше не оказалось. В двух шагах от нее плескалась озерная вода, незаметно по сантиметру приближаясь к босым ступням. Это движение заворожило. Когда осталось на пядь сухой земли, Анна заставила себя подняться, прихватила, ставшую неподъемной сумку с молоком и хлебом и шагнула за пирамидку. За спиной со стоном вздохнуло озеро.

От кучки камней действительно расходились три дорожки. Но, стоило ступить на среднюю, как две другие начали вертеться и заплетаться вроде косы. Перед глазами мелькало. Анна сделала шаг и оказалось, что двигается уже по левой тропке в поле. Она вернулась, выбрала опять среднюю тропу, шаг — она стояла у самой кромки воды. Каменный указатель остался за спиной, а набежавшая волна лизнула край босоножки.

Она так никуда не придет. Следовало возвращаться на базу, поить Ксению молоком дальше. Да и время поджимало. Скоро привезут образцы. А в них одно и то же. Та же трава, что и почти месяц назад, та же земля, та же вода. Зачем нужны какие-то исследования? Не исключено, только для того чтобы создать у дурочки биохимика иллюзию деятельности. На самом деле в центре эксперимента находится она сама. Кому-то надо проследить, как скоро она сломается. Сойдет с ума? Наложит на себя руки? Обратится в подобие выпотрошенного поросенка? Попадет в компанию Полины и Сивухи?

Анна не оборачивалась больше. Задержись у пирамиды еще хоть минуту, вода доберется до ног, зальется в босоножки, обласкает горячую кожу нежной прохладой и поведет на глубину. Там спокойно и тихо, как в гробу.

Желтая змея выползла из перепутанной травы на среднюю тропинку, встала на хвост и закачалась из стороны в сторону. Анна закачалась в такт. «Иди за мной», — сказала змея. Она, конечно ничего не говорила, но Анна как-то поняла, тряхнула головой, прогоняя морок озера и шагнула.

Чем дальше от воды, тем легче становился шаг. А когда перестали путаться дорожки, змея исчезла. Тропинка осталась одна — не собьешься.

Маленький домик, по окна заросший лопухами показался из-за деревьев, когда русалий остров встал точно за спиной. Анна подошла к крылечку и уже ни о чем не думая, шагнула в распахнутую дверь.

За порогом оказалось сумрачно. В щели дощатых сенцев тонкими полосками проникал свет. У дальней двери кто-то стоял. Анна молча поклонилась.

— Я вам… вот, принесла.

Сумка с провизией встала на пол.

— Заходи, — последовал глухой ответ.

Дверь в жилое растворилась, хозяйка спиной попятилась, да так и шла пока не остановилась у подслеповатого окошка. Анна перешагнула через невысокий порожек и только тут подняла глаза.

— Тетя Саша!

— Садись на лавку возле двери, а я тут. Поговорить пришла?

— Тетя Саша, как же так?! Все думают, что вы уехали. А вы…

— Меня уехали. Алиса потребовала, чтобы я ей свой участок передала, я отказалась. Ночью пришли двое, меня в машину затолкали, долго везли, а выкинули уже здесь. От Алиски только записка была. Хочешь прочитать? Возьми, вон на стенку приколота.

Анна завертела головой. Большой лист оказался пришпилен к стене булавкой. Почерк Алисы она знала.

«Тебе отсюда не выбраться. Смирись. Тебе жить осталось только до сегодняшней ночи. Выбирай, кем станешь: с бесами будешь хороводиться, с русалками или сама по себе. Только и всего у тебя выбора. Человеком оставить тебя не могу. Если с бесами — выйди ночью в деревню. Если с русалками — иди в озеро. А еще можешь сплести себе венок из колючего вьюнка, надеть на голову и просидеть в нем всю ночь на ступеньках. Если к утру с ума не сойдешь, останешься себе хозяйкой».

— И ты выбрала?

— Последнее. Сидела смотрела, как кубло вокруг меня завивается, как лапы ко мне тянут. А уж выли! Русалки, все, какие есть, на берег выбрались, танцевали, звали к себе, обещали от бесов защиту. Я на порожке сижу и только кровь вытираю, которая из-под колючек течет. Бесья как сума посходили, собрались в кучу. Слышу: «Кровь, кровь!». А мне уже все равно стало. Страх куда-то ушел. Сижу жду последнего мгновения, как кинутся и разорвут. И тут пришли синие огни. Бесов половину сгорело тогда. Ты в деревне крайние заброшенные дома видела? Там они обитали. Теперь остались только Полинка и Сивуха, да еще пяток пожиже. Русалки успели в воду попрыгать почти все. А мня огни не тронули. Я и молилась и в голос кричала, чтобы меня вместе со всеми. Покрутились вокруг, один подлетел и легко так коснулся виска. Я сознание потеряла. Последним проблеском: все, отмучилась! А на рассвете пришла в себя. С тех пор тут обитаю.