Босая в зеркале. Помилуйте посмертно! - [105]
Ваше же письмо Председателю Моссовета пышет зоологическою злобою против нашей советской столицы, москвичей, которые не любят Лимита. Но любят или не любят, а многое и делают для этих людей, отрывая кусок от родных детей своего города. За что москвичам любить Лимит? Да кто его любит вообще?
Но и должна Вам, Алтан Гэрэл, сказать, что самые ненавистные враги Лимита — сами вчерашние лимитчики, ибо коренные москвичи терпимее относятся в целом и частностях. Меня не раз обзывали лимитчицей в транспорте, в перепалке дамы (мужчины никогда) весьма далекие внешностью от московского лица, с еще не выведенным тамбовским, симферопольским или мелитопольским акцентом. Я вот такого себе никогда не позволю, отношусь к этим людям, занимающимся ассенизационной работой, с уважением, а возможно, что жалею многих, ибо люди мучаются и погибают.
Алтан Гэрэл, я искренне хочу спасти Вашу жизнь, которою Вы рискуете, бросаясь в эпицентр всех социальных противоречий, связанных с Лимитом. Но клянусь Вам чистосердечно, что наш советский Лимит все-таки самый лучший в мире.
1 ноября 1983 года
С искренним сочувствием к Вам
Сталина Мастюкова[21]
PS! От души советую Вам оставить в покое Лимит, а пока временно устроиться работать вахтером в общежитии.
Алтан ГЭРЭЛ
Эпитафия Правде
1984 год
Культ всевозможных запретов
Слава богу, что сегодня любой Гражданин может свободно высморкаться и заточить по-своему простой карандаш!..
Сколько миллионов запретов изобретено самыми гибкими изощренными умами на высокооплачиваемой должности?
Только молчать у нас не запрещено.
Молчун ценится выше всякого гения.
Эх, никто не защитит воспитателя рабочих по лимиту! Напишу-ка я фельетон «ЗОЛОТОЙ УНИТАЗ» и отнесу в газету «ИЗВЕСТИЯ», которая расположена рядом с нашим Главмоспромстроем по улице Чехова…
Комментарий автора:
Но, увы!!!
В 1984 году от проблем, связанных с лимитчиками, целомудренные органы печати шарахались, как от проказы…
Только в октябре 1987 года журнал «Огонек» опубликовал статью «Падчерицы большого города», откуда привожу несколько строк:
«С каждой жилички берется расписка: «В случае моего выхода замуж обязуюсь покинуть общежитие в трехдневный срок после регистрации»…
«…И получается, что когда городские власти устраняются от ответственности за людей, поставленных в специфические условия труда и жизни, люди эти оказываются отданными на произвол администрации, которая относится к ним, как к орудию решения своих текущих производственных задач. Причем не чувствует себя ничем перед ними обязанной».
«Лимит вобрал в себя, сосредоточил, как в фокусе, многие наши экономические противоречия и ошибки».
Позвольте, а моральные?!
Лимит завелся под хвостом Регресса и душит горло народное.
Может, Лимит — это начало конца света?..
Эх, сколько раскаленных страстей загоралось, сколько гнусных интриг и грандиозной возни затевалось вокруг меня в свинарниках лжеколлективов?! Если всю энергию подлости и суеты сует эти знаменосные коллективы перебросили бы в благодатное русло, то, глядишь, на вечной мерзлоте вырастили бы фейхоа!
Но само солнце смеялось над сизыми фонарями.
Изгой страшен для людей, и нет ему никакой пощады.
«В бочке вырос, через затычку кормлен».
Самое худшее — это родиться дочерью маленького народа, скрученного в бараний рог в империи проклятой Бюрократии!
Живу под вечным тройным изгойством — не спасет меня сам царь небесный!
«Национальный энтузиазм — великая колыбель гения», — эти золотые слова написал американский поэт Генри Теодор Такерман.
О, дай мне, бурхан, колыбель!
Спусти с неба на золотой веревке обитую бархатом зыбку сирой и строптивой бурятке, выпадающей из Лимита в черную дыру!
Над земным шаром завис лимит на кислород.
Вселенская астма душит всех нас.
Слышите космический набатный звон из озонной дыры?!
Лимит завелся под хвостом Регресса и душит горло земное.
Шарль Бодлер
Письмо 70
Плевок кипятком
Бесценный друг мой, Алтан Гэрэл!
Пишу тебе в День горького тридцатилетия. Сегодня неделя, как лежу колода колодой с высокою температурою, обложенный холмами двуглавых фурункулов: один подлый, самый коварный засел внутри правого уха и огнем печет голову, кажется, что она взорвется, другой почти из пупа вытекает, срамные чирьи горят в паху… Надо ж такое, нарочно не придумаешь!!! Словно живьем жарят меня на углях…
С горем пополам пытаюсь дочитать роман «Спартак», но увы! «Комар парню ногу отдавил» — пишу тебе лежмя лежа. Чтение в такой лихорадке одно мучение, а сны — сплошные кошмары, прямо на меня падают башенные краны. Сердце прыгает от сверлящей боли, буксует в мандраже, словно хочет оно выстрельнуть из груди. Ты помнишь, Алтан, как у тебя 1 июля 1980 года, в жару начала нашей переписки, обуглились и стреляли из кастрюли черные яйца? Точно так и сгорело, наверно, мое сердце, почернело, как уголь, и стреляет в агонии. Но сколько бы на меня ни падали башенные краны во сне, они не задевали меня…
Знаменитая историческая повесть «История о Доми», которая кратко излагается в корейской «Летописи трёх государств», возрождается на страницах произведения Чхве Инхо «Прогулка во сне по персиковому саду». Это повествование переносит читателей в эпоху древнего корейского королевства Пэкче и рассказывает о красивой и трагической любви, о супружеской верности, женской смекалке, королевских интригах и непоколебимой вере.
Новейшая индийская повесть (по Куперу).«Ясный октябрьский день клонился к западу. Последние лучи заходящего солнца отражались в водах одного из лесных озер, которыми изобилует калифорнская Сиерра. С правой стороны, между стройными стволами высоких сосен вился дымок над кровлями индийского селения, а с левой — картина дополнялась коттеджем судьи Томпкинса; коттедж стоял на древесных срубах и был окружен буковыми деревьями. Хотя наружный вид этого коттеджа был очень скромен, местность вокруг — дикая, тем не менее его внутреннее убранство говорило о том, что тут жили люди и образованные, и благовоспитанные…».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Роман выдающегося украинского писателя В. Винниченко написан в эмиграции в 1927 году.В оформлении использованы произведения художников Феликса Валлотона и Альбера Марке.В нашей стране роман публикуется впервые.