Бортовой журнал - [33]

То есть настоящий, боевой флот надо строить заново?

Конечно. Строить заново нужно, потому что он уже сгнил, как оставленные на обочине на пять лет «Жигули». Подходишь к ним, заводишь, а они не заводятся. Потому что заводилка уже отсутствует. Эту задачу престижа ведь можно назвать задачей помощи временщикам. Как тем временщикам, что уже наворовали, но еще не сбежали, а потому не хотят, чтобы их попросили из Парижского клуба или из Давоса, так и тем временщикам, кто вчера служил на Советском флоте, а завтра будет служить на новом Российском. Им же тоже надо сейчас где-то служить, чтобы не терять навыки. Для этого и нужен тот флот, что сейчас существует в виде ведра болтов с гайками: подойти к берегу, стать гордым силуэтом на рейде и на борт никого не пускать: секрет! Секрет то, что это – просто силуэт.

То есть, иными словами, начинать капитальный ремонт Российского флота нужно не с головы, с которой гниет любая рыба, а с хвоста: с мелких пограничных кораблей?

Начинать надо с людей. И с экономики. Будут задачи для кораблей крупнее пограничных сторожевиков – будут корабли. Если ты рачительный хозяин, то тебе, естественно, за меньшие деньги хочется сделать сказку. Но если ты действительно рачительный хозяин, то и сказка будет поначалу маленькая. Но сказка. Допустим, ты скажешь: «Мы принимаем новую программу. У нас будут очень маленькие подлодки». И начнешь строить лодки ну очень маленькие. Пусть даже сначала эбонитовые: на шкаф ставить.

А потом – все больше, больше, но такие, чтоб никто не обнаружил. Чтоб один, два, пять, двадцать пять человек экипаж. Но чтоб она могла куда угодно прийти и всем там угрожать. А уже затем, постепенно, можно вновь дойти до плавающего сарая, плавающей горы… А можно и не доходить – все зависит от того, какие появятся задачи. Но начинать сразу с горы – надорвешься.

Впрочем, это нормально.

Флот России уже много раз погибал безвозвратно. Сначала при Анне Иоанновне, потом при Цусиме… Погиб флот при Цусиме, а к Первой мировой войне в нужном месте были построены нужные корабли, причем достаточно по тому времени современные, и воевали неплохо… Потом – Великая Революция, опять все гибнет и все строят заново, потом Великая Отечественная, опять потери, опять строительство… Это нормально. Все при деле. Никто не в обиде. Никто не в обиде, когда он гибнет, никто не в обиде, когда его вновь возрождают.

Так что какой нам нужен флот – это жизнь покажет. Она же все равно умнее всех конструкторских бюро и представителей военной приемки или всех разрабатывающих военную стратегию. Она все равно богаче. К примеру, взрывает кто-либо метро где-нибудь в Англии, и сразу появляются новые задачи. Англичане прозревают, все остальные тоже вместе с ними, и все бегут строить, ну, скажем, подслушивающие устройства, способные подслушать переговоры террористов еще в материнской утробе.

Начните с малого. Но сделайте это малое уникальным. И людей подберите уникальных. Скажем, чтобы тот же пограничник, уходя в море, знал, что на берегу его ждет хорошее жилье, чтобы он знал, что при увольнении в запас после десяти лет пограничной службы его ждет приличная пенсия и замечательная квартира. Причем не у береговой черты. Что у него вахтовый метод: то есть его семья здесь не живет, а живет, скажем, в Подмосковье, рядом с учебным центром, где он готовится к охране морских рубежей.

Кстати говоря, гораздо легче людей возить туда вахтовым методом, чем развивать у черта на куличках всю инфраструктуру. Отработал задачи в учебном центре на тренажерах, полетел нести вахту на границе. На границе задачи выполнил, полетел обратно в учебный центр – учиться на основе каких-то новых тактических вариантов, появившихся за это время.

Весь мир уже давно «пляшет от человека».

Если человек садится в трактор, то он не должен в нем уставать: ведь при этом теряется его работоспособность. Если хотите повысить производительность труда, то есть в данном случае боеспособность, то сделайте так, чтобы человек выл от восторга оттого, что он попал на корабль! А не выл, как собака, оттого, что он попал куда-нибудь на остров Русский, где можно сдохнуть. Чтобы он был счастлив оттого, что вот оно море, вот они волны, а вот он браконьер, которого он сейчас разбабахает в дым. Надо поменять само отношение: у нас всегда сперва железо, а где-то там, под железом, человек. А надо наоборот: чтобы на флот шли не последние двоечники, которые в училище подались, чтоб от армии откосить, а люди, которым хочется служить. Которым нравится ходить в море. Ведь все люди – разные. И среди них всегда можно найти таких, которым нравится скакать по волнам, летать по небу, прыгать оттуда с парашютом. И их очень много! Надо просто сделать так, что бы они знали, что, скажем, пограничник вот здесь будет получать… Ну много! Не надо, чтобы этих пограничников здесь была тысяча. Пусть будет пятьсот. Но – хороших. А то: у меня есть поле арбузов, но они все гнилые. Зачем оно мне? А если у меня один арбуз, но хороший, я и съем его с удовольствием.

Флот – это не железо.

Флот – это люди. А если иначе – это не флот.