Борт С747 приходит по расписанию - [28]

Она сидела за рулем с победительным видом, стекло двери было опущено почти до отказа, и ветерок развевал ее светлые волосы. В динамиках ревела какая-то попса. Надежда знала, что выглядит сейчас очень эффектно, замечала, что многие водители плотоядно поглядывают на нее, и девушку совсем не удивило, когда за перекрестком поравнявшийся с ней байкер принялся заигрывать.

Это был огромный брюнет с голубыми глазами. Из-под шлема вылезали длинные, до плеч, волосы. Очевидно, детина катался в компании с двумя приятелями. Сейчас те ехали чуть сзади и напоминали почетный эскорт. Первый же байкер шел вровень с «Ауди» Святковской, он буквально завис рядом с открытым окном водительской дверцы. У него оказалась богатая мимика — он обольстительно улыбался, жестами показывал Надежде, что восхищен ею, предлагал место на байке позади себя. Девушка смеялась и отрицательно мотала головой, мол, ей и в машине неплохо.

Тогда байкер сделал вид, что обижен на девушку. Он вырвался вперед и принялся демонстрировать мастерство езды. Сделает рывок на одном колесе, потом сбавит скорость, дождется машину Надежды и опять уйдет в отрыв.

Эти кошки-мышки прекратились у первого светофора, где и Святковская, и все три байкера остановились на красный свет.

— Геннадий, — представился ее новый поклонник.

— Очень приятно. Надежда.

— Здорово ездишь.

— Да уж не хуже тебя.

— Это как знать, — усмехнулся Гризли. — Машина одно, а круче байка все равно ничего нет. И не было. И не будет.

— Чепуха, — сморщила носик Надежда. — С вами просто никто связываться не хочет. При желании любой за пояс задвинет, даже «Запорожец».

— Обижаешь! — Геннадий с вызовом посмотрел на девушку. — Может, покатаемся? Устроим небольшое ралли. Не Париж — Дакар, но все же…

— Неудобно.

— А что так?

— Я тебя сделаю, как ребенка.

Все это говорилось не для собеседника, а для себя. Каждый настраивался на схватку, будил в себе демона азарта. Появившийся вместо красного зеленый свет дал старт. Они все одновременно сорвались с места — и «Ауди», и три мотоциклиста. Помчались по пустынному шоссе, все наращивая и наращивая скорость. Стрелки спидометров наклонились вправо.

Гризли оказался не только умелым тактиком, но и психологом. Он весьма грамотно заводил Надежду, играя с ней: то отрывался от нее, то давал ей возможность догнать себя, после чего мигом уходил в отрыв. Байкер был хозяином положения, регулировал ход гонки, следил за тем, чтобы девушка чувствовала — вот-вот догонит маячивший перед ней мотоцикл. Нельзя допустить, чтобы она сбавила скорость, мол, все равно проиграла, и поехала тише, а то и вовсе, развернувшись, направилась обратно в город.

Пока ничто не предвещало окончания игры. Надежда потеряла последние крохи инстинкта самосохранения, да и здравого смысла тоже. Она вцепилась в руль, стиснув зубы и прищурив глаза. Только бы догнать этого наглеца, кичащегося своим супердорогим черно-серебристым бай-ком. А тот, сверкая своими никелированными частями, с треском несся перед самым капотом «Ауди», дразня Надежду.

Редкие попутные легковушки, слыша позади себя треск и видя несколько ярких фар, благоразумно предпочитали прижаться к обочине, уступая дорогу оголтелой компании.

В какой-то момент Гризли начал было отрываться и существенно уходить вперед. Более того, два его компаньона тоже прибавили скорость, обошли «Ауди», догнали своего лидера и поехали рядом с ним.

Это уже был верх нахальства. Сейчас Надежда видела перед собой только три спины, обтянутые одинаковыми кожаными куртками. Их нужно было во что бы то ни стало догнать…

И вдруг лицо Надежды исказил ужас — с боковой дороги неожиданно выехала поливочная машина. Она уже никуда не свернет. Оранжевая цистерна загородила трех мотоциклистов. Надежда с силой вдавила педаль тормоза. Но было слишком поздно — на такой скорости сразу остановиться невозможно…

Услышав сзади мощный удар, мотоциклисты постепенно погасили скорость и вернулись к месту происшествия. Машина Надежды врезалась в середину цистерны, которая от удара лопнула. Из разрыва лилась вода, через бесформенную дыру, оказавшуюся на месте лобового стекла «Ауди», хлестала в салон машины, попадала на мертвую Надежду…

Водитель поливалки протяжно стонал от боли. Судя по всему, у него была сломана рука, а возможно, и ребра. Мотоциклисты принялись названивать: вызвали «скорую помощь», ГАИ, объяснили, что к чему. Затем Гризли, как обещал, позвонил Вершинину, который по-прежнему сидел в том пивбаре перед почти опорожненной бутылкой водки.

Выслушав его, Борис заплетающимся языком спросил:

— Она как это… сразу скончалась?

— Увы. Даже испугаться не успела.

— Может, это и к лучшему.

— Возможно, — подтвердил Гризли.

Борис сказал, имея в виду денежные расчеты:

— Завтра созвонимся, встретимся и окончательно решим все наши дела.

* * *

Многочасовое пребывание в помещении «Меркурий-сервиса» и напряженная возня с документами донельзя измочалили Андрея Корешкова. Приехал он туда утром на служебном автобусе, который в течение дня циркулировал между управлением и автосалоном, откуда увозил нужные документы. Автобус уезжал, а потом возвращался за новым грузом. Каждый раз уезжали двое полицейских, возвращался же порожним рейсом один из них. К концу дня полицейских в салоне осталось мало. Автобус вообще не приехал. Поэтому налоговики разъезжались по домам как бог на душу положит. Большинство отправились к метро, до которого было минут пятнадцать ходу. Андрею же такой маршрут был не с руки. Ему добираться на метро с двумя пересадками, да потом еще от «Петровской-Разумовской» ехать на автобусе. Поэтому он плюнул на затраты и решил ехать на такси, черт с ними, с этими пятьюстами рублями.