Борн - [27]

— Нет, если ты остановишься, — отозвалась Аллора.

Глубокий мужской смешок вырвался из него.

— Даже банда киборгов не смогла бы сейчас оттащить меня от тебя, — Кормак снова склонил голову и втянул в себя ее чувствительный бутон.

Еще один мощный, более глубокий и интенсивный взрыв энергии сокрушил ее, заставляя дико содрогаться.

— Кормак!

Он поднял голову и через несколько мгновений потребовал:

— Снова, Аллора, вознесись на вершину снова, — прикосновение его острых зубов к ее чувствительной плоти, послало ее еще выше и дальше за край, она точно знала, когда Кормак проник в нее вторым пальцем. Чувство растяжения внутри добавляло ей удовольствия, и она начала нетерпеливо раскачивать бедрами, пытаясь достигнуть еще большего экстаза.

Острая вспышка боли от разрыва глубоко внутри напугала ее, но он основательно завел ее, чтобы остановиться сейчас.

— Еще, Кормак, я хочу еще!

Вместо того, чтобы дать то, чего она жаждала, он отстранился и потянулся к одеялу.

— Ты получишь это, — он провел одеялом между ее ног, и она вздрогнула.

— Что ты делаешь?

— Собираюсь заняться любовью с моей госпожой, — он показал ей, как свидетельство о лишении ее девственности, кровь, яркую на светлом одеяле.

Распахнув губы, Аллора наблюдала, как он заканчивает очищать ее. Его эрекция дернулась, но он проигнорировал ее, сосредоточившись на Аллоре. Когда Кормак сказал «никакой боли», он именно это и имел в виду, делая ее дикой и задерживая собственное удовольствие, чтобы ей было легче пройти через все.

— Войди в меня сейчас же, — она протянула руку, желая, чтобы Кормак принял ее и взял ее.

Бросив одеяло, Кормак подполз к Аллоре и навис над ней. Головка его члена прижималась к ее сердцевине, но не проникала во внутрь.

— Ты уверена?

Вместо ответа, она обвила ногами его талию, проталкивая наконечник его меча в свои ножны. Он откинул голову и ринулся вперед.

Аллора задохнулась, когда его толщина пронзила ее. Кормак растягивал ее, причиняя дискомфорт, и, хотя она желала этого, ее тело не было готово к такому жесткому вторжению. Слезы заискрились в глазах, но не от боли, а из-за того состояния угнетения, которое ему приходилось испытывать в жизни.

«Никто не может выстоять, переживая сразу так много всего».

— Аллора, — Кормак уткнулся носом в ее щеку. Полный преданности, ласковый тон, с которым он произнес ее имя, помог ей расслабиться. — Что мне сделать, чтобы тебе стало легче?

«Он остановится, если я попрошу».

Признание его истинной природы заставляло хотеть его еще больше. Кормак сделает все, что она попросит. И хоть его толщина все еще была чужеродной ее телу, Аллора хотела, чтобы он остался именно там.

— Назови меня снова своей госпожой.

Ласковые голубые глаза, в которых плескались эмоции, преданно смотрели на нее.

— Моя госпожа, это мгновение наполняет мою жизнь смыслом.

Согнув руки так, чтобы нижняя часть его тела оставалась неподвижной, он соединил их губы в поцелуе.

Его пламенное и всеохватывающее желание подпитывало ее собственную похоть. Этот мужчина, рискнувший всем, чтобы быть с ней, приложивший все усилия в заботе о ней, защищал ее от всех невзгод независимо от того, чего ему это стоило. Поэтому, когда он прошептал «Скажи, что мне сделать, Аллора», она, не колеблясь, ответила:

— Не переставай любить меня.

ГЛАВА 16

— Никогда не перестану, — прохрипел Кормак, а его член внутри нее стал еще больше.

Ее священный храм, наполненный влажным жаром, окутавшим его, вызывал у него чувства, не похожие ни на что, испытанное им раннее. Кормак хотел пронзать ее, безостановочно толкаясь между бедер, жаждал услышать, как Аллора выкрикивает его имя, когда он прольется в нее. Но сначала он должен был облегчить растяжение, которое делало ее напряженной и настороженной в его объятиях.

Склонив голову, он лизнул розовый сосок, наслаждаясь ее вздохом удовольствия. Аллоре нравился его рот, которым Кормак с таким же интересом любил исследовать ее тело. Он мог бы отстраниться и вновь спуститься вниз, чтобы ртом ласкать ее лоно, возможно, Аллора в тоже время ласкала бы его член. Но он не хотел терять эту близость и невероятное ощущение быть похороненным глубоко внутри нее. Инстинкт подсказывал, что она тоже этого хотела, но из-за своей непорочности не понимала реакции тела и не знала, что делать.

«Поэтому ты должен ей помочь».

Из-за пришедшей в голову идеи разум нарисовал картину, от которой Кормак тут же едва не достиг оргазма. Борны учили свою молодежь, что самоудовлетворение — это зло, то, чему предаются только брэды и киборги. Наверное, по этой причине так много надзирателей брали брэдов-женщин к себе в постель, оставляя своих борнов-жен сразу, как только те рожали детей.

Аллора призналась, что никогда не получала оргазма до того момента, как он прикоснулся к ней. Ради нее и собственного облегчения Кормаку нужно было попросить:

— Не могла бы ты приласкать себя, ради меня?

Ее напряжение усилилось, а тело застыло, как изваяние.

— Зачем? — Аллора нахмурила брови.

Не дожидаясь отрицательного ответа, он продолжал наступать.

— Тебе нужно получить удовольствие и облегчить мне задачу, чтобы я не причинил тебе боли. Я мог бы отстраниться и помочь тебе, используя пальцы, но я хочу видеть, как ты делаешь это, и чувствовать твой оргазм вокруг своего члена.