Борис Сичкин: Я – Буба Касторский - [21]
Песенки кинто
По всей империи помимо главных звезд разъезжали их коллеги калибром поменьше: Павел Троицкий, Арсений Сурин-Арсиков, Лев Зингерталь, Александр Франк, Федор Бояров, Цезарь Коррадо, Анна Рассказова…
Павел Троицкий выступал в образе молодого циничного повесы. Исполняя куплеты, он аккомпанировал себе на гитаре.
Сурин-Арсиков прославился блестящей способностью к имитации, пародии и перевоплощению. «Выделяется в кафешантанном мире своей интеллигентностью», – отмечает безымянный критик в журнале вековой давности.
Цезарь Коррадо когда-то был военным, и это сказалось на его сценическом облике. Он отличался бравой осанкой, четкостью движений. Стоя на сцене в элегантном сером фраке, он время от времени разглядывал зал в лорнет. Коррадо сам писал свои куплеты и монологи, часто импровизировал на сцене. Его номер был построен на том, что он пел куплеты о зрителях, подмечая всё, что происходило в зале…
Анна Рассказова, единственная в Одессе женщина-куплетист, пела исключительно о любви и изменах.
Очень модными в 20-е годы, особенно на Украине, в Молдавии и Закавказье, были куплетисты, выступавшие в национальных образах, исполняя так называемые песенки кинто. Характерным для их манеры был утрированный кавказский или азиатский акцент и соответствующий сценический костюм.
В этом образе получил особую известность Виктор Хенкин – родной брат известного советского комика 40-60-х годов Владимира Хенкина. После революции он пел и в Берлине, и в Париже, и даже в Японии. С ним на гастроли в качестве аккомпаниатора ездил сам Оскар Строк. Роман Гуль в гениальном труде «Я унес Россию» рассказывает: «Постоянных русских театров в Берлине тогда было три (речь идет о периоде примерно с 1920 по 1930 г. – Прим. авт.). – “Русский романтический балет”, “Ванька-Встанька” и “Синяя птица” под руководством Я. Южного. В составе труппы последнего состоял и Виктор Хенкин. Его коронным номером были песенки кинто:
В Гражданскую войну Хенкин был в расположении белых и пользовался (как и всегда до революции) оглушающим успехом. В Париже мне рассказывал однополчанин-корниловец, что не то в Харькове, не то в Киеве (я уже не помню), занятом белыми, Хенкин выступал в большом ресторане-кабаре, заполненном офицерами.
Зал горячо его приветствовал. И Виктор Яковлевич в ответ на овации предложил с эстрады конкурс – стихотворение-экспромт, в котором последняя строка должна была состоять из его имени, отчества и фамилии. Под общее веселье офицеры занялись экспромтом. В зале был и генерал Шкуро, тоже занявшийся сочинительством. Но выиграл игру поручик Фатьянов, написав:
Прославился исполнением турецких куплетов Федор Бояров. Обладая специфической южной внешностью, для пущей убедительности он надевал феску и запевал:
За бессмысленными с виду строчками ему удавалось затронуть злободневные темы:
Прототип?
Не менее заметной составляющей «рваного» жанра были еврейские куплеты. Здесь царили Григорий Бернардов и Лев Зингерталь (Лейб Зингер).
Одесский куплетист Лее Зингерталь, возможный прототип Бубы Касторского
Последний начал свой путь на эстраде еще в XIX веке и к веку двадцатому стал подлинным корифеем. В 1897 году он начинает выступать как куплетист-сатирик с песенками и музыкой собственного сочинения. Он сам себе аккомпанировал на миниатюрной скрипке, размер которой по контрасту с долговязой худой фигурой куплетиста вызывал смех. Ему была свойственна не только сатира, но и самоирония, публика на бис просила исполнить серию куплетов «Зингерталь мой, цыпочка, сыграй ты мне на скрипочка».
Активная концертная деятельность исполнителя длилась до конца 1930-х, на закате жизни бывший любимец публики трудился билетером и жил на мизерную пенсию.
Но о нем помнили.
Зингерталь в свое время давал мастер-классы Андрею Миронову, Александру Ширвиндту, Валерию Ободзинскому и многим другим. Владимир Высоцкий, полагая, что перерабатывает народный фольклор, сократил и адаптировал песню «На Петровском на базаре», написанную не кем иным, как ветераном-шансонье Львом Зингерталем. Бард пел ее потом в спектакле «10 дней, которые потрясли мир».
Лев Маркович еще и автор музыки к знаменитым «Лимончикам». Во времена нэпа в каждом ресторане звучала своя версия. «Лимончики» – своего рода ответ революционному «Яблочку».
Некоторые исследователи и журналисты неоднократно писали, что прототипом киношного Бубы Касторского стал не кто иной, как Лев Маркович Зингерталь. Стоит отметить, что биография у Зингерталя была не менее авантюрной, чем у киногероя Сичкина. Трудно утверждать наверняка, но, скорее, Буба – это все-таки собирательный образ, словно коллаж вобравший в себя осколки от каждого представителя «рваного», «кафешантанного» жанра, который был невероятно многообразен.
