Борьба за влияние в Персии. Дипломатическое противостояние России и Англии - [9]

Предупреждая возражения защитников этой политики на том основании, что она предотвратила войну с Россией и Персия будет чрезвычайно ненадежным союзником, Иствик доказывал, что Персия могла быть превращена в «безопасную внешнюю защиту Индии, недоступную для России и для любой другой державы». Персы, по мнению Иствика, были далеки от вырождения как умственного, так и физического.

«Несмотря на их недостатки, они представляют собой прекрасную атлетическую расу, нервной организации которой европейцы могут позавидовать». Иствик призывал изменить отношение Британии к Ирану. «Пока еще Герат нельзя вернуть назад Персии, но его можно отделить от Кабула. Следует воодушевить Шаха на восстановление персидского господства над Мервом. Но прежде всего нужно послать английских офицеров для наведения дисциплины в войсках Шаха».

Документ был распространен в различных ведомствах правительств Англии и Индии. Генри Раулинсон, ученый, колониальный администратор и дипломат, написал свой собственный меморандум, выражая в общем согласие со взглядами Иствика. Выдвинутая на передний фланг «спорная земля» между Каспием и Индом – Персия в значительной степени определяла, когда может произойти столкновение России и Британской Индии. Сильная и дружественная Персия могла бы отдалить на неопределенное время, в то время ослабленная Персия сделает его неизбежным. «В наших интересах завоевать ее дружбу и в то же самое время придать ей силу и уверенность в собственных возможностях; любые расходы, которые мы можем понести в связи с этим, следует расценивать как своего рода взнос на страхование Индии».

Однако Раулинсон не был готов подписаться под всеми предложениями Иствика, при помощи которых можно было завоевать дружбу с Персией. Он не сомневался, что одобрение «ее вторжений» в Систан и Мекран, поддержка при оккупации Мерва, концессии в Персидском заливе и обещание Герата сделали бы британское влияние первостепенным в Тегеране; но Раулинсон не верил, что Персия способна была «переварить» такие приобретения. Результатом стали бы бунт и вмешательство как со стороны русских, так и турок.

Раулинсон разделял мнение Иствика, что Англия должна отправить офицеров для обучения персидского войска. Он добавил свое предложение, а именно: усилить дипломатическое представительство в Тегеране. Раулинсон, тесно связанный с правительством Индии, считал, что оно должно осуществлять контроль над британской политикой в Персии. Вот почему он настаивал на передаче дипломатического представительства в Тегеране от юрисдикции министерства иностранных дел под юрисдикцию правительства Индии.

Меморандум Иствика крайне внимательно изучался в Форт-Уильяме, где нерешительность Англии по отношению к России вызывала ощущение краха. В отличие от своего предшественника лорд Майо не собирался защищать Индию на Инде. В его понимании кардинальным пунктом англо-индийской политики было поддержание дружественных отношений с Калатом, Афганистаном, Яркендом, Непалом и Бирмой, а также то, что их независимость от господства других европейских государств должна поддерживаться деньгами, оружием «и даже, в определенных обстоятельствах, людьми».

Его чувства разделяли многие из его подчиненных, один из которых написал: «Мы делаем вид, что не знаем этого [необходимости в надлежащей защите границ Индии], потому что находимся в руках группы нерешительных политиков, которые не понимают то, что совершенно известно державам подобно России, чьи интересы оппозиционно противоположны по отношению к нашим во всех частях света и чья смелость – только результат нашей робости… Но единственная держава, которую я опасаюсь, – Россия, похоже, обречена быть нарушителем мира в Восточной Европе и в Восточном Мире».

Однако намерение защищать подходы к Индии не подразумевало защиты Персии. Правительство Индии также не было настроено провоцировать Россию и вызывать конфронтацию на Ближнем Востоке, как и кабинет в Лондоне. Комментируя записку Иствика и мысли Раулинсона по этому поводу, правительство Индии заявило, что придает самое серьезное значение сохранению независимости Персии, но отказалось вдохновлять шаха на столкновение с Россией.

«Мы не можем выразить согласие с Раулинсоном и заявляем, что с нашей стороны было бы почти преступлением ради получения временного превосходства в персидской политике призывать ее к столь рискованному курсу, будь то любая попытка расширить ее владения либо на северо-восточном направлении, либо вторжениями в Афганистан, либо на земли феодальных племен».

Правительство Индии расходилось во мнениях с Иствиком и Роулинсоном насчет вхождения британского офицерского корпуса в персидское войско. Оно считало, что «британские офицеры не должны служить азиатским государствам: обычаи восточных правительств – не наши обычаи; и в мирное время, так же как и на войне, офицеры, поставленные в подобное положение, должны быть в курсе дел и, до некоторой степени, принимать участие в действиях, которые любой человек чести не может одобрить. Если британские офицеры не могут быть в высшем руководстве, они не должны идти на такую службу».