Борьба за влияние в Персии. Дипломатическое противостояние России и Англии - [88]

Вскоре после этого были подписаны два дополнительных контракта. Один предоставил страховой и транспортной компании право продлить дорогу Энзели – Казвин на Хамадан, другой – на Тегеран. Статья 4 из второго дополнительного контракта определяла, что Амин ос-Солтан получит 750 акций дороги Тегеран – Энзели.

В Санкт-Петербурге Министерство финансов, теперь под активным руководством Витте, обсуждало просьбу Полякова о предоставлении ему правительством финансовой помощи для строительства дороги.

В ноябре Бостельман рассказал Лэсселзу, что дорога, «фактически, национализирована русским правительством, для которого Поляков работал как подрядчик». Особые условия, установленные русским правительством, были таковы, что предприятие могло стать нерентабельным, но Поляков не понесет потерь, потому что правительство или выкупит дорогу, или позволит ему взимать пошлины.

Спустя год разговорчивый Бостельман рассказал Грину, что во время его последнего приезда в Россию он обсудил проект Полякова с Витте, который не хотел, чтобы Россия вступила во владение концессией, так как могли возникнуть трудности с шахом и дипломатические вопросы из-за покровительства иностранного правительства.

Фактическое строительство дороги высоко в горах оказалось намного труднее и дороже, чем ожидалось. Время, отведенное для его завершения, быстро подходило к концу. Русские военные понимали, что не следовало отказываться от концессии. Правительство помогло Полякову, выкупая акции, которые он выпустил, и затем купило все предприятие.

Русский поверенный в делах в Тегеране признался своему английскому коллеге, что его правительство поддерживает свои дороги себе в убыток, чтобы обеспечивать необходимые коммуникации.

При том, что русское правительство оплачивало счета, а Поляков действовал как его представитель, дорога была закончена в октябре 1899 г.

Различные предприятия Полякова продемонстрировали, что иностранное деловое предприятие в Персии имело слабый шанс на успех, если не было энергично поддержано правительством своей страны. Первоначальный замысел Рейтера не получил британской поддержки и потерпел неудачу, а его банковская концессия, которая была поддержана, сохранилась. Поляков потерял деньги и был готов отказаться от всех прав, переданных ему шахом. Своевременное вмешательство русского Министерства финансов превратило неудачу в успех и дало России мощные инструменты влияния: Учетно-ссудный банк и северные дороги. Генерал Лемэйер, который добился концессии на строительство дамбы на реке Карун в Ахвазе, потерпел неудачу из-за британских протестов[12].

Так называемая корпорация, имеющая права на разработку полезных ископаемых, – дочернее отделение Императорского банка Персии, – боролась в течение многих лет и решила отказаться от действий в Персии из-за враждебного отношения подданных и чиновников шаха. При отсутствии поддержки со стороны британской миссии корпорация не могла даже защитить свой персонал. Когда инженер корпорации Кэмпбелл пошел к правителю Ширьяна (область Керман), чтобы возразить против незаконных поборов, его по приказу правителя Ширья-на схватили, побили, за ноги протащили к темнице, поместили в колодки наряду с местными преступниками и приковали железным обручем на шее; он был освобожден только после вмешательства влиятельного Сейида.

Из менее значительных предпринимателей, кто преуспел при поддержке своего правительства, заслуживают упоминания Кусис и Теофилактос. Два грека, являвшиеся русскими подданными и практичными бизнесменами, получили от шаха за смешную сумму в тысячу туманов в год (статья 8) монополию на все оливковые деревья в Гиляне на двадцать пять лет (статья 1). Никому более не дозволялось покупать, продавать или транспортировать маслины или извлекать масло из маслин (статья 2). Персидское правительство, ожидая возражений со стороны производителей, обещало защищать компанию Кусиса и Теофилактоса против волнений и мятежа. В то же время Мохаммад Вали-хан Наср ос-Салтане, правитель Астарабада и Горгана, который имел концессию шаха на вырубку 200 тысяч самшитовых деревьев в субтропических лесах Каспийского побережья, передал свои права этим двум предпринимателям. Концессия была предоставлена на четыре года, при этом Наср ос-Салтане получал 11 тысяч туманов ежегодно. Несомненно, Амин ос-Солтан и шах также участвовали в получении прибыли, поскольку документ на концессию был подписан Амином ос-Солтаном с разрешения шаха.

Через четыре года концессия была продлена. Кусис и Теофилактос продолжали годами без разбора опустошать леса Мазандарана.

Фиаско табачной монополии способствовало развитию политической и экономической деятельности России в Персии, а возвращение к власти Гладстона в августе 1892 г. могло ослабить британское противодействие.

Учитывая медленное смещение Амина ос-Солтана ближе к России, русское правительство предложило ему упорядочить отношения между двумя государствами. Чтобы избежать подозрений англичан, русский поверенный в делах в Тегеране А.Н. Шпейер обратился к Лэсселзу с предложением обсудить отношения двух держав, чтобы найти взаимопонимание в Азии. Шпейер полагал, что откровенный обмен мнениями между двумя правительствами мог бы привести к положительным результатам. Тогда англичанам не придется по любому поводу посылать военное судно в персидский порт, а русским – направлять войска к границам Хорасана или Азербайджана.