Борьба за влияние в Персии. Дипломатическое противостояние России и Англии - [30]
Хотя Гирс не касался Судана, мысль, что действия русских были искусно приурочены к британскому поражению, осенила многих. Чтобы снять подозрения в вероломстве, барон Артур Павлович Морренгейм, преемник Лобанова в русском посольстве в Лондоне, утверждал, что упрек Гренвилля был незаслужен. Русские обязательно заранее проинформировали бы англичан, если могли бы предвидеть просьбу жителей Мерва о предоставлении русского гражданства. Они приложили бы усилия, чтобы избежать принятия решения в тот момент, когда правительство ее величества было обеспокоено делами в Судане.
В парламенте оппозиция порицала отсутствие решимости со стороны правительства. Лорд Литтон саркастически заметил, что, если либералы создадут два новых отделения в иностранном и военном министерствах, предназначенных для подготовки мер, которые будут приняты слишком поздно, они станут самыми деятельными на Даунинг-стрит. Барон Морренгейм старался подыграть либералам, объявляя, «что, если бы у власти было любое другое правительство, а не правительство Гладстона, русское правительство официально отказалось бы обсуждать данный вопрос».
Отказавшись от своих претензий на Мерв, иранцы держались в стороне от этой проблемы. Но они были неприятно удивлены, когда увидели русские отряды, продвигающиеся к правому берегу реки Теджен и деревне Старый Серакс. Там иранцы, не подвергаясь набегам туркмен, выращивали зерновые культуры и установили свою власть над маленькими группами племен текке и салоров.
Мысль о потере этих недавно освоенных земель причиняла боль Насреддин-шаху.
В начале мая 1884 г. в России распространился слух о том, что Персия уступила Серакс. Он, вероятно, возник после посещения начальником Закаспийской области генералом А.В. Комаровым Старого Серакса на правом берегу Теджена. Как обычно, британский посол в Санкт-Петербурге немедленно запросил Министерство иностранных дел о намерениях России и получил заверения, что Серакс на западной стороне Теджена, где расположен персидский гарнизон и куда позже правительство Персии направило батальон, принадлежал и будет принадлежать Персии. Что касается Серакса на восточной стороне Теджена, там нет ничего, кроме нескольких глинобитных жилищ, населенных туркменами. Гирс добавил, что именно туда недавно добрался генерал Комаров, чтобы уладить споры, возникшие по поводу водоснабжения.
Плохое состояние связи мешало шаху точно установить, что происходит на крайнем северо-востоке его империи. Все, что он знал, – это то, что Россия, возможно, готовится к аннексии всего Хорасана. Страх вынудил его еще раз обратиться за британской поддержкой, в которой ему столько раз отказывали. Шах конфиденциально ознакомил Рональда Томсона с ситуацией, насколько она ему самому была известна, утверждая, что право Персии на весь район Серакса известно и он будет делать все, что в его силах, чтобы поддержать его.
Когда новый русский посланник Александр Александрович Мельников узнал о попытках Персии обезопасить район Серакса, он обратился в Санкт-Петербург с тем, чтобы закаспийским властям приказали немедленно поселить там туркмен, изъявивших преданность России.
Двести семей туркмен из племени салоров в сопровождении двух казачьих эскадронов под командованием полковника Алиханова, одного из основных участников событий, которые закончились присоединением Мерва, были направлены в Старый Серакс.
Иранцы были выдворены, и князь Александр Михайлович Дондуков-Корсаков, командующий Кавказским военным округом, написал Мельникову, что войска установили русское правление в этой области.
Шах не хотел молча согласиться с потерей территории, которая долгое время считалась принадлежащей ему. Британский посланник в Тегеране оценил ситуацию следующими словами: «Возражения шаха, если он решится их выразить, вряд ли окажут серьезное воздействие на русское Правительство при определении их действий в отношении Серакса; но недовольство, которое останется в памяти Шаха, будет нелегко перечеркнуть».
Чтобы протест Персии был эффективным, требовалась поддержка англичан. Поэтому шах хотел знать, будут ли поддержаны персидские возражения и официальный протест, если он будет сделан, правительством ее величества в Санкт-Петербурге.
Правительство Индии считало, что Персию нужно поддержать. Лорд Райпер телеграфировал: «Сохранение области Старого Серакса за Персией прервет прямые коммуникации между Ахалом и территорией Герата и предотвратит оккупацию Россией долины Герируд. Более 50-ти лет назад Персия заняла Старый Серакс, и с тех пор туркмены получали там земли с разрешения Персии. Новый Серакс зависит от области Старого Серакса и сам по себе бесполезен».
После консультаций с лордом Кимберли, статс-секретарем по делам Индии, Гренвилль уполномочил Рональда Томсона конфиденциально объяснить персидскому правительству, что для него лучше достигнуть взаимопонимания с Россией до обращения за поддержкой к правительству ее величества. Но если, несмотря на протесты шаха, Россия будет требовать себе территории, правительство ее величества рассмотрит любое обращение, которое шах может направить в его службы в Санкт-Петербурге.
Аксумское царство занимает почетное место в истории Африки. Оно является четвертым по времени, после Напаты, Мероэ и древнейшего Эфиопского царства, государством Тропической Африки. Еще в V–IV вв. до н. э. в Северной Эфиопии существовало государственное объединение, подчинившее себе сабейские колонии. Возможно, оно не было единственным. Кроме того, колонии сабейских мукаррибов и греко-египетских Птолемеев представляли собой гнезда иностранной государственности; они исчезли задолго до появления во II в. н. э. Аксумского царства.
В истории антифеодальных народных выступлений средневековья значительное место занимает гуситское революционное движение в Чехии 15 века. Оно было наиболее крупным из всех выступлений народов Европы в эпоху классического феодализма. Естественно, что это событие привлекало и привлекает внимание многих исследователей самых различных стран мира. В буржуазной историографии на первое место выдвигались религиозные, иногда национально-освободительные мотивы движения и затушевывался его социальный, антифеодальный смысл.
Настоящая книга охватывает три основных периода из боевой деятельности красных Таманских частей в годы гражданской войны: замечательный 500-километровый переход в 1918 г. на соединение с Красной армией, бои зимой 1919–1920 гг. под Царицыном (ныне Сталинград) и в районе ст. Тихорецкой и, наконец, участие в героической операции в тылу белых десантных войск Улагая в августе 1920 г. на Кубани. Наибольшее внимание уделяется первому периоду. Десятки тысяч рабочих, матросов, красноармейцев, трудящихся крестьян и казаков, женщин, раненых и детей, борясь с суровой горной природой, голодом и тифом, шли, пробиваясь на протяжении 500 км через вражеское окружение.
В настоящей книге дается материал об отношениях между папством и Русью на протяжении пяти столетий — с начала распространения христианства на Руси до второй половины XV века.
Представленная монография затрагивает вопрос о месте в русско- и церковно-ордынских отношениях института киевских митрополитов, столь важного в обозначенный период. Очертив круг основных проблем, автор, на основе широкого спектра источников, заключил, что особые отношения с Ордой позволили институту киевских митрополитов стать полноценным и влиятельным участником в русско-ордынских отношениях и занять исключительное положение: между Русью и Ордой. Данное исследование представляет собой основание для постановки проблемы о степени включенности древнерусской знати в состав золотоордынских элит, окончательное разрешение которой, рано или поздно, позволит заявить о той мере вхождения русских земель в состав Золотой Орды, которая она действительно занимала.
Книга вводит в научный оборот новые и малоизвестные сведения о Русском государстве XV–XVI вв. историко-географического, этнографического и исторического характера, содержащиеся в трудах известного шведского гуманиста, историка, географа, издателя и политического деятеля Олауса Магнуса (1490–1557), который впервые дал картографическое изображение и описание Скандинавского полуострова и сопредельных с ним областей Западной и Восточной Европы, в частности Русского Севера. Его труды основываются на ряде несохранившихся материалов, в том числе и русских, представляющих несомненную научную ценность.