Борьба за огонь. Сборник рассказов - [14]
Зонд продвигался в глубину газопылевого тора. Энергия пылинок и молекул газа увеличивалась. Тор внутри был явно теплее. Приборы зонда регистрировали химический состав пыли и газов.
– Не удивительно, что в этом бульоне возникла жизнь, – восторженно разглагольствовал Быков, – наш земной океан – просто стакан пресной воды по сравнению с этой бочкой сметаны. Жизнь не могла здесь не возникнуть. А что до способа передвижения, так мы на наших планетах – пленники гравитации, а они – нет. Они используют гравитационное поле как осьминог воду – свою стихию, как паук свою паутину. Они перебирают силовые линии гравитационного поля, дергают их, если хотите; короче, двигаются по ним.
– Силовые линии полей – это абстрагирование, курсант, – охладил его пыл Клиновой, – на самом деле их нет. Придумайте что-нибудь пооригинальнее, – в его голосе опять послышалась насмешка.
– Интересно, как он, наш четверорук, видит и чувствует свой мир? – размышлял вслух Быков, стараясь не замечать ехидных реплик Клинового. – Для нас космос – это чёрное холодное пространство. Они, наверное, видят потоки излучения, могут пощупать их. Да, да! Щупать излучения! Не смейтесь! Они по желанию могут видеть в разных диапазонах, в поляризованном свете, при помощи радиоволн, наконец. Мрачные дикие астероиды, на которых живут, они видят как глыбы из драгоценного камня, сверкающие всеми гранями. Потоки газов и пыли для них – ветер, пахнущий, … чёрт возьми, откуда мне знать, чем всё это может пахнуть (ехидная усмешка Клинового); и посреди всего этого – разноцветные косматые светила с их протуберанцами, невидимыми для нас гравитационными связями, тончайшими взаимодействиями. Несказанно великолепные миры наших планет это просто чёрно-белые снимки фотографа-недоучки по сравнению с тем миром, в котором живут они.
– Мечтать не вредно, Андрей, – остановил это поток фантазии Клиновой, – посмотри лучше на экран. Куда это занесло наш зонд?
Впереди по курсу зонда виднелся скоплением туманных пятен рой астероидов. Вот на астероидах сквозь туманную пелену проступили движущиеся огоньки. Между астероидами появились цепочки таких же огоньков. Казалось, что это скопление каменных глыб соединено какими-то конструкциями в единое целое.
– Да ведь это же город! – воскликнул Быков, – город, построенный в космосе!
– Это муравейник, – возразил Клиновой, – муравейник, построенный космическими муравьями. Вот и всё. Не доказано фактами, что эти существа по интеллекту превосходят муравьёв. Что они разумны, надо ещё доказать.
Зонд приближался к космическому городу (или муравейнику?). Стали уже видны связи между астероидами, которые не были жёсткими. Одни связи были натянуты как струны, другие вились спиралями. Они удерживали астероиды от разбегания.
Вдруг откуда-то из центра скопления протянулся белый луч. Изображение на экранах поплыло и исчезло.
– Вот видишь, Андрей, они уничтожили зонд. Разумные существа попытались бы его захватить и изучить, – сказал Клиновой, – полюбопытствовать, что же это такое движется к их городу. А эти – р-раз, и сожгли, как ненужный, непонятный, чужеродный предмет.
– Нет, Антонович, вы не правы, – загорячился Быков, – они могли принять его за вражеский снаряд. Мы не знаем ни их психологии, ни как устроено их общество. Быть может здесь, в этом облаке, существует множество таких-вот городов-государств, враждующих друг с другом. Поэтому, естественно, что чужеродный предмет они уничтожили. Их наблюдатели могли принять наш зонд за вражеский снаряд и уничтожили его.
– Это твой домысел, Андрей, – хладнокровно ответил Клиновой.
Они ещё спорили некоторое время. Быков горячился. Он и мысли не мог допустить, что существа, встреченные ими не разумные, а всего лишь сообщество животных, подобное муравьиному. Но чем фантастичнее и умопомрачительнее были его аргументы, тем спокойнее и насмешливее вёл себя Клиновой.
– А где факты, подтверждающие ваши возражения, Николай Антонович, – нашёлся, наконец, Быков.
– Нет у меня таких фактов, Андрюша. Я хотел бы верить, что ты прав. Я хочу, чтобы люди нашли братьев по разуму. Но, чтобы определить, разумны ли эти четырёхруки, надо вступить с ними в контакт. Я вижу, что ты уже готов лететь очертя голову к их городу. Мы не полетим туда. Даже и не думай об этом. И не потому, что я боюсь, что они сожгут нас, как сожгли зонд. А ведь они сожгут, если мы с тобой сунемся к ним. Мы с тобой не сумеем войти с ними в контакт. Мы и они очень, … я бы сказал, чрезвычайно разные. Здесь нужна большая комплексная экспедиция, в которой бы работали лингвисты, психологи, биологи. Ведь мы, люди, жители планет, а они дети открытого космоса. Они чувствуют и мыслят (если мыслят) иначе, чем мы. Так что, здесь надо работать специалистам. Ну, а если мы не вернёмся отсюда, то и рассказать людям об этих существах будет некому.
– М-да, вы правы, Николай Антонович, – нехотя согласился курсант Быков.
5.
Лететь до Фэсты оставалось три часа. Клиновой опять оставил Быкова в рубке. Когда они вышли в надпространство с пика Криксона, он сразу из насмешливого оппонента переделался в строгого инструктора. Задумался, загрустил и заперся в своей каюте.
Далёкий Каменный век – трудный период становления человечества. Как зверь хомо стал сапиенсом? Как он выжил и как стал разумным? Разве достаточно было просто выжить? Надо было стать не просто разумным, но и гуманным! И без проявления гуманности к себе подобным далёкие предки наши просто не выжили бы. Первые слабые ростки гуманизма проросли именно тогда – в Каменном веке. Герой рассказа "Борьба за огонь" доказывает это своим поступком. Он дал огонь соплеменникам. Он не позволил использовать свой дар во зло.
Инструктор – старый космический волк – и молодой курсант во время учебного полёта через надпространство попадают на аномальный пик Криксона, где неожиданно обнаруживают странный город, населённый неведомыми космическими существами. Кто они? Романтику курсанту хочется, чтобы они оказались разумными. Холодный логик инструктор утверждает, что это просто космические муравьи. Кто прав? Конфликт поколений.
Слово «викинг» вероятнее всего произошло от древнескандинавского глагола «vikja», что означает «поворачивать», «покидать», «отклоняться». Таким образом, викинги – это люди, порвавшие с привычным жизненным укладом. Это изгои, покинувшие родину и отправившиеся в морской поход, чтобы добыть средства к существованию. История изгоев, покинувших родные фьорды, чтобы жечь, убивать, захватывать богатейшие города Европы полна жестокости, предательств, вероломных убийств, но есть в ней место и мрачному величию, отчаянному северному мужеству и любви.
Профессор истории Огаст Крей собрал и обобщил рассказы и свидетельства участников Первого крестового похода (1096–1099 гг.) от речи папы римского Урбана II на Клермонском соборе до взятия Иерусалима в единое увлекательное повествование. В книге представлены обширные фрагменты из «Деяний франков», «Иерусалимской истории» Фульхерия Шартрского, хроники Раймунда Ажильского, «Алексиады» Анны Комнин, посланий и писем времен похода. Все эти свидетельства, написанные служителями церкви, рыцарями-крестоносцами, владетельными князьями и герцогами, воссоздают дух эпохи и знакомят читателя с историей завоевания Иерусалима, обретения особо почитаемых реликвий, а также легендами и преданиями Святой земли.
Биологическое оружие пытались применять еще в древнем Риме, когда при осаде городов за крепостные стены перебрасывались трупы умерших от чумы, чтобы вызвать эпидемию среди защитников. Аналогичным образом поступали в средневековой Европе. В середине 1920-х, впервые в мире, группа советских бактериологов приступило к созданию биологического оружия. Поздним летом 1942 года оно впервые было применено под Сталинградом. Вторая попытка была в 1943 году в Крыму. Впрочем, Сталин так и не решился на его масштабное использование.
В 2016 году Центральный архив ФСБ, Государственный архив Российской Федерации, Российский государственный военный архив разрешили (!) российско-американской журналистке Л. Паршиной и французскому журналисту Ж.-К. Бризару ознакомиться с секретными материалами. Авторы, основываясь на документах и воспоминаниях свидетелей и проведя во главе с французским судмедэкспертом Филиппом Шарлье (исследовал останки Жанны Д’Арк, идентифицировал череп Генриха IV и т. п.) официальную экспертизу зубов Гитлера, сделали научное историческое открытие, которое зафиксировано и признано международным научным сообществом. О том, как, где и когда умер Гитлер, читайте в книге! Книга «Смерть Гитлера» издана уже в 37 странах мира.
Мы едим по нескольку раз в день, мы изобретаем новые блюда и совершенствуем способы приготовления старых, мы изучаем кулинарное искусство и пробуем кухню других стран и континентов, но при этом даже не обращаем внимания на то, как тесно история еды связана с историей цивилизации. Кажется, что и нет никакой связи и у еды нет никакой истории. На самом деле история есть – и еще какая! Наша еда эволюционировала, то есть развивалась вместе с нами. Между куском мяса, случайно упавшим в костер в незапамятные времена и современным стриплойном существует огромная разница, и в то же время между ними сквозь века и тысячелетия прослеживается родственная связь.
Ирландский рыцарь Кормак Фицджеффри вернулся в государства крестоносцев на Святой Земле и узнал, что его брат по оружию предательски убит. Месть — вот всё, что осталось кельту: виновный в смерти его друга умрет, будь он даже византийским императором.