Борьба за господство на море. Аугсбургская лига - [4]
Гораздо хуже дело обстоит с названиями кораблей и именами людей. К сожалению, часть книг по нашей теме была переведена до революции, тогда авторы переводов не утруждали себя правильной транслитерацией имен и названий. На авторе, пишущем на подобную тему, всегда лежит груз ответственности за уже когда-то переведенную книгу. К примеру, в «воениздатовском» переводе Альфреда Тайера-Мэхэна адмирал Рассел звучит как Руссель, Турвилль где-то потерял вторую «л», местечко Ла-Ог во французской транслитерации или Ла-Хуг в английской значится там как Ла-Хог, и так далее. Поэтому перед авторами книги, которую вы сейчас держите в руках, стояла дилемма — писать так, как нужно, или так, как привычно. Споры были довольно долгами, но в результате мы пришли к следующему выводу: все знаменитые сражения, события, люди остаются в том варианте, который уже прижился в русском языке. Неизвестные же, с нашей точки зрения, объекты и субъекты мы транслитерировали на русский по правилам фонетики.
Большую проблему вызвали, конечно же, голландские и немецкие имена — действительно, можно назвать одного и того же человека Михаэль де Рёйтер или Микаэль де Рюйтер, и оба варианта в русском языке будут правильны.
Поэтому хотелось бы попросить искушенного читателя—не судите нас строго. Чтобы не нарушить ваше восприятие других книг по теме войны на море времен Аугсбургской лиги, нам пришлось где-то следовать общепризнанным и общеупотребительным терминам и выражениям.
Вообще, тема правильного исторического перевода на русский язык была поднята совсем недавно — в начале нынешнего века. Поскольку до этого каждый автор трактовал все по-своему —в головах у читателей, читающих более двух-трех книг по одной теме, образовывалась путаница. Действительно: «Орион» и «Орайон» — это один и тот же корабль, или разные? А если еще добавить французский L'Orient, который переводили и как «Орион», и как «Ориент», и как «Лориан», и как «Орьян»? Или фамилии великого флотоводца — Рейтер, Рёйтер и Рюйтер — означают одно и то же лицо? Бывали случаи, когда Махаэля де Рюйтера люди путали с Юлиусом Рейтером — создателем знаменитого телеграфного агентства «Рейтер». В разных книгах галеон «Бонавенчер» переведен как «Бонавентуре», порт Торбэй как Торби, коммодор Дадли как Дадлей. Чтобы уж совсем запутать читателя, часть переводчиков решила не мучиться, и просто перевела названия кораблей на русский. В результате по страницам книг поплыли фрегаты «Полумесяц» (французский «Круассан»), миноносцы «Огнедышащий Дракон» (английский «Файрдрейк»), корабли типа «Зеленый Ящер» (бедный голландский «Грёнеброек») и так далее. В какое ужасное мучение превращается для заинтересованного читателя желание разобраться во всем этом многообразии подходов — говорить излишне.
В последнее время авторы, пишущие на исторические темы, систематизировали перевод фамилий и имен людей, названий кораблей, населенных пунктов. Правила, которым и мы старались следовать, просты — если данное слово не имеет устоявшегося значения в русском языке, делается его точная транслитерация. Именно этот принцип и заложен у нас в книге. На всякий случай для любителей статистики в таблицах и официальных докладах мы оставляем названия кораблей без перевода. И еще одно предварительное замечание: некоторые минимальные сведения из морской терминологии читатель может получить в Слоеаре морских терминов и выражений.
СЛОВАРЬ МОРСКИХ ТЕРМИНОВ И ВЫРАЖЕНИЙ[3]
Во времена парусного флота возникла линейная тактика ведения боя. Поскольку артиллерийской единицей был корабль, а наибольшее количество пушек могло быть размещено вдоль бортов, все флоты в бою старались выстроиться в единую линию с малыми промежутками между кораблями (или с наименьшей дистанцией между мателотами; мателот — это первый корабль за своим передовым в кильватере). Эта линия называлась кильватерной колонной или линией баталии, поэтому корабли, которые могли вести бой в таком построении, назвали линейными.
Линейный корабль — это трехмачтовое военное судно с развитым парусным вооружением, несущее не менее 40-50 орудий. Обычно его орудия располагались на двух или трех деках (палубах), расположенных друг над другом. На нижнем деке чаще всего размещали самые тяжелые, крупнокалиберные орудия, на верхнем — легкие пушки. Линейный корабль с одним деком назывался фрегатом.
Фрегат — трехмачтовое военное судно с одной нижней батарейной палубой. Разделение на линкоры и фрегаты произошло в 1660-х, т.е. всего за 30 лет до рассматриваемых в книге событий. Иногда фрегаты несли более сильное вооружение, чем линейные корабли. Линейный корабль тоже мог быть «переклассифицирован» во фрегат в зависимости от предполагаемых задач. Обычно фрегат — это корабль, предназначенный для рейдерских или антирейдерских действий, вооруженный довольно большим количеством мелких пушек (иногда до 48) с экипажем не менее 200 человек.
Линкоры и фрегаты, прикрывавшие конвои, довольно часто несли меньшее вооружение, чем было положено по штату, так как на место, освободившееся от пушек, можно было загрузить припасы для дальнего плавания или взять увеличенную команду, чтобы в случае абордажа иметь численное преимущество перед противником.
Война за испанское наследство (1701–1714) началась в 1701 году после смерти испанского короля Карла II. Главным поводом послужила попытка императора Священной Римской империи Леопольда I защитить право своей династии на испанские владения. Война длилась более десятилетия, и в ней проявились таланты таких известных полководцев, как герцог де Виллар и герцог Бервик, герцог Мальборо и принц Евгений Савойский. Война завершилась подписанием Утрехтского (1713) и Раштаттского (1714) соглашений. В результате Филипп V остался королём Испании, но лишился права наследовать французский престол, что разорвало династический союз корон Франции и Испании.
НОВАЯ ВОЕННО-МОРСКАЯ СЕРИЯ. Новая книга ведущих историков флота. Величайшие битвы парусной эпохи В ЦВЕТЕ.От разгрома Великой Армады до Бичи-Хед, Менорки и бухты Киберон (единственное большое парусное сражение, шедшее в шторм), от Выборгской баталии, самой результативной в 300-летней истории русского флота, и боя у мыса Калиакрия, ставшего новым словом в морской войне, до Абукира и Трафальгара — эта книга не просто пересказывает известные факты, но дает глубокий анализ развития военно-морского искусства на протяжении двух столетий, от абордажного боя и «тактики роя» до триумфа артиллерии и линейных флотов.
Те, кто считает, что США возникли из ниоткуда, что Тринадцать Колоний просто взяли, объединились и разгромили Британию, с легкостью отвоевав собственную свободу, а потом сразу начали строить государство «американской мечты» — сильно ошибаются. Рождение Соединенных Штатов и процесс образования государства был мучительным и трудным. Об этом — новая статья самарского историка Сергея Махова.* * *Небольшой цикл по США выходит на РесФеде (http://resfed.com/)Осталась заключительная часть, на мой взгляд — самая интересная.
В новой и новейшей истории было совершено по меньшей мере одиннадцать крупных попыток вторжения на Британские острова. Испанцы в 1588 году, французы в 1692, 1696, 1708, 1744–1745, 1759, 1802–1803 годах, франко-испанские силы в 1779, 1796–1798, 1804–1805 годах, а также немецко-фашистские войска в 1940-м — все они пытались или планировали высадить свои войска в Англии, но по разным причинам это не удалось.В новой книге с провокационным названием «Захватить Англию!» подробнейшим образом рассматривается десять неудачных попыток, совершенных с 1588 по 1805 год, а также высадка в Англии Вильгельма III Оранского в 1688 году и неудавшаяся операция «Зеелёве» — «Морской лев» 1940 года.
«История эллинизма» Дройзена — первая и до сих пор единственная фундаментальная работа, открывшая для читателя тот сравнительно поздний период античной истории (от возвышения Македонии при царях Филиппе и Александре до вмешательства Рима в греческие дела), о котором до того практически мало что знали и в котором видели лишь хаотическое нагромождение войн, динамических распрей и политических переворотов. Дройзен сумел увидеть более общее, всемирно-историческое значение рассматриваемой им эпохи древней истории.
Книги завершает цикл исследований автора, опубликованных в Издательстве Казанского университета по македонской тематике. «История античной Македонии», часть 1, 1960; часть II. 1963; «Восточная политика Александра Македонского». 1976. На базе комплексного изучения источников и литературы вопроса рассматривается процесс распада конгломератных государств древности, анализируется развитие социальных, военно-политических и экономических противоречий переходной эпохи обновления эллинистических государств, на конкретном материале показывается бесперспективность осуществления идеи мирового господства. Книга написана в яркой образной форме, снабжена иллюстрациями.
Король-крестоносец Ричард I был истинным рыцарем, прирожденным полководцем и несравненным воином. С львиной храбростью он боролся за свои владения на континенте, сражался с неверными в бесплодных пустынях Святой земли. Ричард никогда не правил Англией так, как его отец, монарх-реформатор Генрих II, или так, как его брат, сумасбродный король Иоанн. На целое десятилетие Англия стала королевством без короля. Ричард провел в стране всего шесть месяцев, однако за годы его правления было сделано немало в совершенствовании законодательной, административной и финансовой системы.
Первая мировая война, «пракатастрофа» XX века, получила свое продолжение в чреде революций, гражданских войн и кровавых пограничных конфликтов, которые утихли лишь в 1920-х годах. Происходило это не только в России, в Восточной и Центральной Европе, но также в Ирландии, Малой Азии и на Ближнем Востоке. Эти практически забытые сражения стоили жизни миллионам. «Война во время мира» и является предметом сборника. Большое место в нем отводится Гражданской войне в России и ее воздействию на другие регионы. Эйфория революции или страх большевизма, борьба за территории и границы или обманутые ожидания от наступившего мира — все это подвигало массы недовольных к участию в военизированных формированиях, приводя к радикализации политической культуры и огрубению общественной жизни.
Владимир Александрович Костицын (1883–1963) — человек уникальной биографии. Большевик в 1904–1914 гг., руководитель университетской боевой дружины, едва не расстрелянный на Пресне после Декабрьского восстания 1905 г., он отсидел полтора года в «Крестах». Потом жил в Париже, где продолжил образование в Сорбонне, близко общался с Лениным, приглашавшим его войти в состав ЦК. В 1917 г. был комиссаром Временного правительства на Юго-Западном фронте и лично арестовал Деникина, а в дни Октябрьского переворота участвовал в подавлении большевистского восстания в Виннице.
Перед вами мемуары А. А. Краснопивцева, прошедшего после окончания Тимирязевки более чем 50-летний путь планово-экономической и кредитно-финансовой работы, начиная от колхоза до Минсельхоза, Госплана, Госкомцен и Минфина СССР. С 1981 по 1996 год он служил в ранге заместителя министра. Ознакомление с полувековым опытом работы автора на разных уровнях государственного управления полезно для молодых кадров плановиков, экономистов, финансистов, бухгалтеров, других специалистов аппарата управления, банковских работников и учёных, посвятивших себя укреплению и процветанию своих предприятий, отраслей и АПК России. В мемуарах отражена борьба автора за социальное равенство трудящихся промышленности и сельского хозяйства, за рост их социально-экономического благосостояния и могущества страны, за справедливое отношение к сельскому хозяйству, за развитие и укрепление его экономики.