Борьба с членсом - [55]
более никем, даже Яжем, не введи меня обратно в постылую мне благодать, но избави меня от нее и дай мне влаги, влаги, влаги, влаги!! Только влага, или — дай сказать, прости, Членсе, — Твоя Соль напоит и утолит мою душу светлым дыханием свершающейся каждый миг жизни и радостной справедливости!.. Ибо созданы мы Тобою по твоему же подобию, по твоим страстям и привычкам, ибо жаждешь Ты Соли, а я — влаги, ибо Ты — Богж, а я — звеязд, и мы нужны друг другу, и охочи, как кто-то уже сказал, друг другу! Не дай наступить мерзкому застою и хаосу в Твоем великом мире лада, любви и наград! Ибо если Ты создал столь чудесную вещь, как влага, так дай же мне ее поскорей, или вкушу Твоей Соли, ежели Тебе это не противно. А нет, так сделай, наконец, меня жочемуком, или кем-нибудь еще, только попроще, и чтобы были Яжи и разнообразие, не хочу более вседозволенности и могущества! Членсе!.. Любимый и грозный, припадаю к Тебе, будь же мне защитником, не оставь меня, не растопчи, не забудь!.. Яви свой Лик, и да воссияет Твой
запредельный, небесный Язык!..
Цмип вновь подождал, но ничего не произошло. Он упал на почву и стал бешено кататься по ней, сотрясаясь от ознобов и ужаса. Он кричал:
— Членс! Я тут!! Не бросай меня, Членсе!.. Только Ты защита и опора, великий, надежный и могучий — Члеее-ееенс!!! В дни сомнений, в дни горестного и безнадежного желания влаги я зовууууу Тебяаааааа!!! Членс! Членс! Членс! Здесь я — Цмип! Цмип! Цмип! Членс мой, который жжна знает где, приди сюдааааа!!! Влаги, Соли, да всего, чего угодно, дааа-аааай!!!
Цмип осекся и застыл, весь измазанный в почве. Потом медленно, как-то совершенно обреченно, он вполз обратно в куб.
— Ну что, не получается? — спросил сидящий у сигея Слад. — Не явился Членс? Не взял тебя к Себе? Не дал влаги?
Цмип всхлипнул.
— Пошел Он!! Убью Его!
— Ты можешь Его теперь проклясть, — сказал Слад. — Бывает, что на это Он даже лучше отзывается.
— Сейчас, дай отдохнуть.
Цмип заплакал, выделяя какую-то сладенькую жидкость, почти всеми порами своего ослабевшего, но все еще крепкого, продолговатого тела.
— Убью Тебя! — вдруг злобно воскликнул он. — Только покажись, только дай хоть один знак, что Ты где-то есть!
39
Цмип, отдышавшись всеми своими порами, отдергавшись всеми щупами и слегка отдохнув, вновь еле-еле шевелясь выполз наружу из куба.
На этот раз его трехглазое лицо выражало неприкрытую злость, обреченность и откровенное неверие. Он выждал какое-то время, затем громко затараторил, будто бы не обращаясь никуда:
— Нет никого, или нет ничего, нет жочемука, и не паука, и нету Тебя, или сгинь Ты, сгинь, — Ты, чье прозвище — Членс!.. Я ненавиже свое рождение, не люблю свое появление, презираю Твое употребление, я предвижу Твое исчезновение! Я не соглашался!.. Я ничего не хотел!.. Почему я должен либо принимать Тебя, либо убить Тебя?… Почему я должен хотеть влаги, вместо того, чтобы быть простым звездом, как мне это назначено?… Или… мне это не назначено?… Так сгиньте же вы все, в главное, Ты — проклятый, коварный, дающий, а затем обязательно отнимающий, сгинь и дай мне пропасть и погибнуть, если не можешь дать мне влаги!.. Отними у меня все, до конца, Ты же и есть конец!.. Недаром, тебя прозвали — "Членс"!.. Или нет Тебя, и этот Слад бредит? Как же моясила, мое призвание достичь абсолютного низа, как же мое стремление к Яж, или… Всё это названия, слова, образы, каких может быть сколько угодно?!.. Почему я думаю, что я — "монголоид"?. Что означает — "монголоид"?… Почему я думаю, что я — "ротозейка"?… Что это значит? Твой Соляной бред?… Так сгинь же Ты, гад, сгинь!..
"Что-то у меня плохо получается, — вдруг подумал Цмип. — Вместо проклятий какое-то гнусное самоковыряние. Но, может быть, полное понимание себя, как совершенного ничтожества, загнанного в угол, это и есть абсолютная отповедь Членсу? Слад говорил, что можно найти Его, где угодно, даже в себе самом, и именно, в себе самом. Ну где Ты, где Ты… ничего, во мне нет ничего, только всецелая, зияющая пустота, если отбросить всю эту влагу, жочемуков и звездов…"
Цмип помолчал, подождал, попытался успокоиться. Затем новый присутп бессильной злобы подкрался к нему и оглушил его своей непререкаемой обязательностью.
— Ненавижу Тебя, — четко и гордо произнес он, попробовав приподнять над почвой Солнышка свои плохо шевелящиеся, тяжелые руки.
— Долой Тебя, — тихо сказал он, посмотрев в предзакатное, спокойное небо.
— Ты все это учредил и занялся самим Собою, заставив нас заниматься Тобой! Зачем?…
"Нет, не так, — опять подумал Цмип. — Что же мне в Нем, все-таки, не нравится? Не могу придумать, ведь я Его совсем не знаю!"
Он вновь подождал какое-то время, ничего не говоря и не думая. Все было таким же, ничего не менялось.
— Да жжна с Тобою, тьфу!.. — воскликнул Цмип, вдруг почувствовав какую-то неожиданную радость и освобождение. — Нет Тебя, есть Ты — какая разница?… Если я встречу Тебя, Членс, я убью Тебя, Членс! А нет — так нет!
И Цмип, достойно подняв голову вверх, вполз обратно в куб.
— Ничего не получается, — сказал он Сладу. — Он не хочет меня, не появляется. Может, Его все-таки нет?!
В сборнике представлены три новых произведения известного многим писателя Егора Радова: «Один день в раю», «Сны ленивца», «Дневник клона». Поклонники творчества автора и постмодернизма в целом найдут в этих текстах и иронию, и скрытые цитаты, и последовательно воплощаемые методы деконструкции с легким оттенком брутальности.Остальным, возможно, будет просто интересно.
Собрание всех рассказов культового московского писателя Егора Радова (1962–2009), в том числе не публиковавшихся прежде. В книгу включены тексты, обнаруженные в бумажном архиве писателя, на электронных носителях, в отделе рукописных фондов Государственного Литературного музея, а также напечатанные в журналах «Птюч», «WAM» и газете «Еще». Отдельные рассказы переводились на французский, немецкий, словацкий, болгарский и финский языки. Именно короткие тексты принесли автору известность.
Этот текст был обнаружен в журнале нереалистической прозы «Паттерн». http://www.pattern.narod.ru.
«Змеесос» — самый известный роман Егора Радова. Был написан в 1989 году. В 1992 году был подпольно издан и имел широкий успех в литературных кругах. Был переведен и издан в Финляндии. Это философский фантастический роман, сюжет которого построен на возможности людей перевоплощаться и менять тела. Стиль Радова, ярко заявленный в последующих книгах, находится под сильным влиянием Достоевского и экспериментальной «наркотической» традиции. Поток сознания, внутренние монологи, полная условность персонажей и нарушение литературных конвенций — основные элементы ранней прозы Радова.Перед вами настоящий постмодернистский роман.
...Однажды Советская Депия распалась на составные части... В Якутии - одной из осколков Великой Империи - народы и партии борются друг с другом за власть и светлое будущее... В романе `Якутия` Егор Радов (автор таких произведений как `Змеесос`, `Я`, `Или Ад`, `Рассказы про все` и др.) выстраивает глобальную социально-философскую, фантасмагорию, виртуозно сочетая напряженную остросюжетность политического детектива с поэтической проникновенностью религиозных текстов.
О красоте земли родной и чудесах ее, о непростых судьбах земляков своих повествует Вячеслав Чиркин. В его «Былях» – дыхание Севера, столь любимого им.
Эта повесть, написанная почти тридцать лет назад, в силу ряда причин увидела свет только сейчас. В её основе впечатления детства, вызванные бурными событиями середины XX века, когда рушились идеалы, казавшиеся незыблемыми, и рождались новые надежды.События не выдуманы, какими бы невероятными они ни показались читателю. Автор, мастерски владея словом, соткал свой ширванский ковёр с его причудливой вязью. Читатель может по достоинству это оценить и получить истинное удовольствие от чтения.
В книгу замечательного советского прозаика и публициста Владимира Алексеевича Чивилихина (1928–1984) вошли три повести, давно полюбившиеся нашему читателю. Первые две из них удостоены в 1966 году премии Ленинского комсомола. В повести «Про Клаву Иванову» главная героиня и Петр Спирин работают в одном железнодорожном депо. Их связывают странные отношения. Клава, нежно и преданно любящая легкомысленного Петра, однажды все-таки решает с ним расстаться… Одноименный фильм был снят в 1969 году режиссером Леонидом Марягиным, в главных ролях: Наталья Рычагова, Геннадий Сайфулин, Борис Кудрявцев.
Мой рюкзак был почти собран. Беспокойно поглядывая на часы, я ждал Андрея. От него зависело мясное обеспечение в виде банок с тушенкой, часть которых принадлежала мне. Я думал о том, как встретит нас Алушта и как сумеем мы вписаться в столь изысканный ландшафт. Утопая взглядом в темно-синей ночи, я стоял на балконе, словно на капитанском мостике, и, мечтая, уносился к морским берегам, и всякий раз, когда туманные очертания в моей голове принимали какие-нибудь формы, у меня захватывало дух от предвкушения неизвестности и чего-то волнующе далекого.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Новиков Анатолий Иванович родился в 1943 г. в городе Норильске. Рано начал трудовой путь. Работал фрезеровщиком па заводах Саратова и Ленинграда, техником-путейцем в Вологде, радиотехником в свердловском аэропорту. Отслужил в армии, закончил университет, теперь — журналист. «Третий номер» — первая журнальная публикация.