Борьба испанцев с маврами и завоевание Гренады - [5]
Супруга маркиза, нежно любившая мужа, истерзалась душой, зная опасность, в которой он находился. Она денно и нощно думала о том, кто бы мог помочь ее мужу, и мысли ее остановились на герцоге Медина-Сидония, одном из самых богатых, знатных и храбрых рыцарей Испании, но, к несчастию, он был заклятым врагом ее мужа. Не однажды маркизы Кадикские и герцоги Медина-Сидония проливали кровь один другого на поединках и в сражениях, ибо у тех и других имелось в подданстве значительное число вассалов. Вражда эта велась издавна и закоренела. Но маркиза знала, что герцог благороден и великодушен, что он обладает всеми доблестями прямого рыцаря, и, не колеблясь, обратилась к нему. Лишь только герцог выслушал просьбу супруги врага своего, как, забыв всякие враждебные чувства, отвечал ей, что не может отказать добродетельной и благородной даме в ее просьбе и пойдет на помощь к храброму рыцарю, потеря которого не только была бы крайне жестокою для Испании, но и для всего христианского мира. Послав это письмо, он обратился ко всем рыцарям Андалузии, призывая их на помощь маркиза Кадикского. Множество известных и знатных рыцарей со свитой и вассалами своими поспешили на призыв герцога. Собрав великолепную армию из 50 тысяч пехоты и 5 тысяч кавалерии, герцог выступил из ворот Севильи в величайшем порядке, неся с собой старое севильское знамя и ведя за собою цвет испанского рыцарства.
Между тем король Фердинанд, узнав о взятии Аламы, приказал отслужить благодарственный молебен. Возвратившись из церкви, он сел за обеденный стол, когда ему объявили, в какой опасности находится маркиз Кадикский и его войско. Не окончив обеда, стремительно встал король, приказал седлать лошадей и, оставив королеве свои инструкции, поскакал в сопровождении храбрых рыцарей по дороге к Аламе. Он менял по дороге измученных коней и стремился вперед, не чувствуя утомления, — так болела душа его. За несколько миль от Кордовы его верные сподвижники решились сказать ему, сколь неблагоразумно с небольшою свитой войти во владения Мавров.
— Вспомни, государь, — сказал ему герцог Альбукверк, — что твои славные предки никогда не входили во владения Мавров без сильной рати и в железо закованных рыцарей старой Кастилии.
— Герцог, — отвечал ему король, — я выехал из Медины с твердым намерением подать руку помощи воинам, запертым в Аламе. Я теперь почти у ворот ее. Согласно ли с чувством моего достоинства переменить намерение именно теперь? Нет, я соберу андалузское войско и, не дожидаясь кастильского, пойду к Аламе.
Жители Кордовы вышли на встречу королю. Узнав от них, что герцог Медина-Сидония опередил его, король не вошел в Кордову, но пересел на лошадей жителей, вышедших к нему на встречу, и поспешил вперед; он послал сказать герцогу Медина-Сидония, чтоб он подождал его. Но герцог не хотел ждать никого, ни даже самого короля, и спешил вперед усиленными переходами.
Когда Мулей узнал, что на помощь к осажденной им Аламе спешат герцог Медина-Сидония и сам король Фердинанд с войском, он понял, что ему необходимо овладеть Аламой до их прихода. Он наступил на Аламу с одной стороны, пока с другой храбрейшие из его рыцарей и воинов приставили лестницы и влезли на стены. Страшная битва закипела на стенах; простые солдаты и рыцари дрались врукопашную, брали один другого в охапки, боролись и падали вместе в глубокие городские рвы; но Мавры, не взирая на свою отчаянную храбрость, были отбиты и стены города очищены от неприятеля. Небольшое число рыцарей, принадлежавших к самым знатным гренадским фамилиям, успело, однако, вскочить в город и, стремительно пробежав несколько улиц, намеревалось отворить вороты Аламы Мулею, бившемуся с христианами за ее стенами. Они уже достигли ворот города; стража пала под их ударами — еще одно мгновение, и ворота Аламы были бы отперты. Но в эту минуту Дон-Алонзо Понсе, дядя маркиза Кадикского, и его племянник, оруженосец Педро Пинеди, подоспели во главе войска. Маврские рыцари, окруженные со всех сторон неприятелями, скучились прислонясь один к другому спинами, поставили по средине свое знамя; они сражались с редким мужеством, с мужеством отчаяния, прикрываясь телами убитых. Их число с каждою минутою уменьшалось, но они все теснее и теснее смыкались у своего знамени, защищая его с упорною отвагой. Наконец в этом неравном бою пали маврские рыцари; последний из них схватил знамя сильною рукою и, пронзенный со всех сторон, упал на него, прикрывая его своим телом, и на нем испустил последний вздох свой.
Испанцы взяли знамя, водрузили его на стене города и бросили головы убитых маврских рыцарей за стены, так-сказать, к ногам маврского войска. Вид развевающегося знамени пророка на стенах Аламы, головы знатнейших и храбрейших рыцарей Гренады, сброшенные со стен ее, наполнили скорбью душу Мулея. В отчаянии он рвал на себе волосы и бороду. В эту же минуту ему объявили, что на хребте гор появились христианские войска и развеваются их знамена. Побежденный и удрученный скорбию, Мулей снял свой лагерь и поспешно пошел к Гренаде; звук барабанов удалявшихся спешно Мавров раздавался еще в долине, когда из ущелий гор вышло войско Медины-Сидония. Когда из Аламы увидели, что с одной стороны Мавры поспешно удаляются, а христиане выходят с другой, крики неописанного ликования огласили воздух и раздалось пение благодарственных молитв. Считая себя погибшими, Испанцы праздновали свое как бы воскресение из мертвых, по выражению летописцев. В продолжение целых недель войско днем и ночью билось с осаждающими, томимое голодом и жаждой, и дошло до такого истощения, что походило скорее на скелетов, чем на живых. Маркиз Кадикский вышел навстречу к своим избавителям и, узнав в начальствующем своего заклятого исконного врага, залился слезами. Трогательно было зрелище доблестного, сурового рыцаря, чуждого всякой изнеженной слабости, когда он, с лицом, покрытым слезами, бросился в объятия благородного, великодушного врага. Обнялись они и с сей минуты стали навеки верными друзьями.
Маленькую Анюту после смерти родителей приютило семейство небогатых родственников ее матери. Внезапно полученное огромное наследство меняет ее жизнь - теперь она вынуждена переехать к своим теткам и проститься со ставшими ей родными людьми. Но в негостеприимном доме богатых родственников Анюта не забыла добрых уроков детства. Повзрослев, она, не задумываясь, меняет столицу на тихое поместье, чтобы жить вместе с близкими и быть полезной людям. Повесть была написана в 1886 году, была тепло принята читающей публикой (было выпущено несколько тиражей книги)
В повести популярной писательницы XIX века Евгении Тур рассказывается о жизни большой дворянской семьи Шалонских. О том, что претерпела она в страшный для нашего отечества 1812 год. Семейные предания столь знаменательного времени в истории земли нашей не должны пропадать бесследно. Книга Е. Тур, выдержавшая до революции многочисленные переиздания, была рекомендована Министерством народного просвещения для чтения учениками средних и старших классов.
Повесть «Сережа Бор-Раменский» («Сергей Бор-Раменский») впервые появилась в 1888 году в журнале "Детский отдых", где Е. Тур была постоянной сотрудницей. Повесть печаталась весь год, во всех 12-ти номерах. Позже неоднократно переиздавалась, последний раз в 1916 году. С тех пор не была издана ни разу, незаслуженно забыта. Известный библиограф детской и юношеской литературы М.В. Соболев, публиковавший ежегодные обзоры детских книг в журнале "Педагогический Сборник", в таком обзоре за 1889 год писал: "Настоящий обзор мы начнем с беллетристически-педагогических сочинений.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Утро. Кабинет одного из петербургских адвокатов. Хозяин что-то пишет за письменным столом. В передней раздается звонок, и через несколько минут в дверях кабинета появляется, приглаживая рукою сильно напомаженные волосы, еще довольно молодой человек с русой бородкой клином, в длиннополом сюртуке и сапогах бурками…».
Алексей Алексеевич Луговой (настоящая фамилия Тихонов; 1853–1914) — русский прозаик, драматург, поэт.Повесть «Девичье поле», 1909 г.
«Лейкин принадлежит к числу писателей, знакомство с которыми весьма полезно для лиц, желающих иметь правильное понятие о бытовой стороне русской жизни… Это материал, имеющий скорее этнографическую, нежели беллетристическую ценность…»М. Е. Салтыков-Щедрин.
«Сон – существо таинственное и внемерное, с длинным пятнистым хвостом и с мягкими белыми лапами. Он налег всей своей бестелесностью на Савельева и задушил его. И Савельеву было хорошо, пока он спал…».