Бонжур, Антуан! - [5]

Я обнял рыжего.

— Спасибо, старик. Ты спас моего отца. Просто не знаю, как отблагодарить тебя. На, возьми, — я вытащил из кармана пригоршню значков. Рыжий долго и тщательно выбирал, пока не остановился на владимирских Золотых воротах. Я прицепил значок к его пиджаку.

Луи позвал меня с другого конца стола.

Стол был длинный, во всю комнату, и я шёл вдоль него, цепляясь за спинки стульев и улыбаясь всем, кто сидел за столом: так радостно мне было с этими людьми в этот вечер в этой комнате. Даже эти эмигрантки, которые прикатили из Голландии и были сами по себе, не могли испортить мне настроение.

Я со всеми на «ты», все мне друзья, а Луи запретил мне называть его «мсье». «Я тебе не „мсье“, — сказал он, — я тебе друг и коммунист». И Шульга свой парень, немного смешной и жалковатый, он всё время словно бы заискивает передо мной. У меня мировые друзья и великолепный президент с шикарной фамилией. И я узнаю, что было на мосту.

— Когда ты приедешь ко мне, — говорил Луи, а мадам Люба переводила, — я покажу тебе сувениры, с которыми мы воевали. — Луи понизил голос. — Тут собралось слишком много народу, и нельзя поговорить как следует. Он говорит, что вы молоды и не знаете, что такое война, но вы должны знать это от него.

— Давайте слушать русские песни, — закричала Ирма, голландка из Ростова, она сидела против нас и демонстрировала свои перстни. — Сейчас я принесу магнитофон и будем слушать русские песни.

Сюзанна возникла передо мной и поставила вазочку с мороженым. Удивительно, как она всюду поспевала. Антуан иногда выходил за ней на кухню, чтобы помочь, а потом возвращался к гостям. Перед Антуаном стоял высокий бокал, но он почти не пил и разбавлял вино водой. Но все равно Антуан мне друг, не то что эта мадам Любовь Петровна, которая сидит с поджатыми губами и изучает меня. Едва она появилась в доме, как сразу же принялась читать лекцию на тему «Бельгия — это перезрелая роза», и осуждающе поджимала губы.

Ирма притащила из машины шикарный «грюндиг», принялась налаживать плёнку. Ей помогал её отпрыск, белобрысый, длинноногий Якоб.

— Ах, как я люблю русские песни, — восторженно предвкушала Ирма, — Виллем их тоже любит, правда, Виллем?

— Я любит русская песня, — отвечал по-русски Виллем, огромный мужчина с тяжёлыми ручищами. Виллем мне тоже нравился, и Оскар мне нравился, и другой приятель Антуана, и другая эмигрантка из Голландии, и все остальные, которые тут собрались. Даже Ирма с её перстнями и наколкой перестала раздражать меня, коль она любит русские песни.

— Виктор! — позвала меня мадам Люба на французский манер, вот кто мне сегодня определённо не нравится.

Я обернулся.

— Луи хочет с вами договориться, — продолжала она недовольно. — Он спрашивает, где вам лучше встретиться?

— Сейчас посмотрю по программе, — небрежно ответил я, доставая листок. — Что там у нас записано?

Так я и думал: мадам Люба удивилась.

— Какая программа? — спросила она, вскидывая выщипанные брови.

— Обыкновенная, — я с радостью подпустил эту шпильку. — Составлена самим президентом при участии Луи, Антуана и Шульги. Называется: программа моего визита в Бельгию, теперь я от этой программы ни на шаг…

Едва мы приехали к Антуану, в Ворнемон, как к дому подкатил роскошный янтарный «пежо». За рулём сидел мужчина в кожаной фуражке.

— Президент, — объявил Иван.

Я удивился, что за президент? Иван терпеливо пояснил:

— В этой Бельгии как только три человека соберутся вместе, так сразу один из них делает себя президентом. Но этот президент имеет хорошую организацию. Он президент Армии Зет[2] Поль Батист де Ла Гранж. Он хотел тебя видеть.

Поль Батист де Ла Гранж уже входил в комнату. Движения его были торжественно замедленными, лицо утопало в улыбке. Видно, он знал Антуана и Луи, потому что сразу обратился ко мне. И как он говорил!

— Он рад приветствовать тебя на бельгийской земле, — начал Иван. — Он жалеет, что не знал твоего отца, но тем больше радости у него сейчас, что он познакомился с тобой. К твоему приезду все готово, Армия Зет ждёт тебя прижать к своему сердцу. Он привёз сувениры, но вручит их потом, как закончит речь, потому что он приветствует тебя в трех видах: как президент Армии Зет, как бывший партизан и как патриот от своей жены, который любит свою родину и всех хороших людей в мире. Он верит, что тебе тут понравится и ты узнаешь о своём отце все, что хочешь узнать.

Президент был великолепен! Элегантный, общедоступный, оптимистический, гармоничный президент — свой парень. Одна фамилия чего стоит.

— Он говорит, что прервал свой ваканс, чтобы встретить тебя, и сейчас спешит в Льеж, там будет заседание ихнего президиума, и он должен рассказать всем прессам о твоём приезде. Тебя будут встречать в Бельгии как героя.

— Какой же я герой?

— Подожди, — оборвал Иван. — Он должен сначала кончить речь, они тут не любят, когда их перебивают. Он говорит, что должен составить программу для твоего пребывания, он рад показать тебе Арденны и этот старинный город Льеж. Но для этого надо иметь программу. Он спрашивает, что ты хочешь увидеть прежде всего?

— Конечно, могилу отца. А потом как вам угодно.