Бомбар-1 - [4]

Узенькой ленточкой вилась к небу голубая речка под ува-листой кручей, за речкой - заросли камыша, блестящие зеркала озер и лиманов...

Это были родные места Гаврилы Охримовича и деда Гриши. Корабль теперь несло будто по мелкой и частой зыби. Зыбь увеличивалась. Экипаж швыряло в тесной кабине из стороны в сторону, цепляло рубашками о рычаги, и рубашки обвисли клочьями. Неожиданно мальчишек подняло высоко, бросило вниз, подняло еще выше и вновь бросило - раз! другой! третий!

Экран погас, раздался оглушительный треск. Кабина заполнилась дымом горящей резины, густой копотью.

Задыхаясь, Колька и Сашка стали открывать дверцы. Захлебнулись свежим воздухом. Кашляя и отплевываясь, вывалились из кабины на траву. Отдышавшись, на четвереньках сошлись у носа корабля, уселись у кабины под оранжевым солнцем.

Черные, как трубочисты, со всклокоченными волосами, в изорванных и грязных рубахах, с синяками и шишками, они ошалело озирались вокруг и никак не могли прийти в себя.

Вокруг колыхались ромашки, стояли высокие, опутанные горошком травы, нераспаханная степь. Звенели жаворонки в прозрачном небе, сердито урчали в цветах неповоротливые шмели.

Справа возвышался курган с голой глинистой лысиной, Густой высохший бурьян рос на его склонах, а за курганом зеленели до самого горизонта заросли камыша, плавни...

Оглянувшись, мальчишки увидели, что солнце едва поднялось над частоколом из пирамидальных тополей, за которым поблескивал богатырским шлемом церковный купол.

Колька и Сашка смотрели на курган и хутор. В головах у командира корабля и второго пилота - пусто, звонко, соображали они с трудом. "Это хутор... Тот самый... Где же гражданская война?.."

Никаких признаков войны они не находили. Не горели хаты, не слышалось гула снарядов, треска пулеметных очередей... И не скакали по степи буденновские конники в островерхих шлемах, не шли им навстречу в атаке цепи белогвардейских офицеров.

Ближе к хутору трава не росла так густо, как около корабля. Там, очевидно, пасли скот - полынь торчала обдерганными и ершистыми кустами. Тянулись вверх и струились на ветру выцветшие ковыли. Если прищуриться и смотреть вдаль, то ковыли начинали переливаться под ветром белесыми волнами.

Седая степь!..

Красный город-сад с его проспектами, домами из стекла и бетона, троллейбусами, автобусами, похожими на пузатые авиалайнеры, что, снижаясь, пролетали к аэропорту, - все это теперь оставалось где-то, было сном.

Далеким сном. Теперь они одни в степи, и над ними - выгоревшее от летнего зноя небо.

- Что будем делать? - спросил растерянно Сашка.

- Как что? - удивился Колька. - Действовать!

- А может... - начал было Сашка, отворачиваясь, и осекся. У

- Что может, что может?! - вскочил на ноги Колька. И вот всегда так! То Сашку не удержишь, то его нужно подталкивать, влиять на самолюбие: уж очень быстро у него меняется настроение. - Вставай вот лучше. Что мы сюда рассиживаться прилетели? Делом давай заниматься! А то придумывать ты мастер, а как... Так ты сразу начинаешь... ныть!

Сашка с трудом встал, у него от дикой скачки в корабле болело все тело. А Кольке - хоть бы что! Маленький, коренастенький, он уже растворял кузов, лез в аппаратуру.

- Как он там? - спросил Сашка. - Цел?

- А что ему сделается? - ответил Колька из кузова. - Штекеры только выбило.

Выпрыгнув из кузова, он пошел к кабине. Сашка поплелся за ним. Ему было что-то уж очень тоскливо; не так представлял себе приземление корабля.

- Предохранители перегорели! - доложил весело из кабины Колька. - Видать, короткое замыкание... Даже изоляция сгорела! Во дела!.. И рычаги сорвало!

Закончив осмотр, он взглянул на загрустившего Сашку, засмеялся:

- А ты чего такой, а?

- А-а! - махнул Сашка рукой и отвернулся, чтобы Колька не рассмотрел синяк у него под глазом.

Чудак! Разве можно смеяться над ранами, полученными в схватке со стихиями.

- Глаз болит, что ли?

- Да нет, - нехотя ответил Сашка. - Все как-то у нас не так получилось.

- А я думал, что ты...

- Струсил? - быстро спросил Сашка.

- Да.

- Ну знаешь! - обиделся Сашка, намереваясь уйти от корабля в степь.

- Да ладно тебе, - остановил его Колька. - Главное же - долетели!

- Да, несло здорово! - согласился Сашка.

- Вот видишь!.. Хорошо хоть живыми остались.

- Сейчас будем ремонтировать или... потом? Как ты, Коль, думаешь? спросил Сашка.

Заниматься ремонтом корабля сейчас ему не хотелось. Колька подумал и решил:

- Потом!.. Нужно же узнать, как и что, скоро ли скачки. Давай корабль бурьяном накроем.

БАБА ДУНЯ

Вышли на проселочную дорогу.

- Сынки, а сынки! - услышали они вдруг позади себя. Мальчишки оглянулись-к ним бежала какая-то женщина.

- Погодьте, сынки, погодьте!

Когда женщина приблизилась, Колька и Сашка увидели, что это невысокая, худенькая старушка в черной длинной юбке и белой навыпуск блузке.

Тяжело дыша и прихрамывая, старушка подошла к ним. Когда она оказалась рядом, Колька и Сашка разглядели под белой косыночкой, надвинутой козырьком на самые брови, ее маленькое, с кулачок, лицо с запавшим ртом, изрезанное морщинами и выжженное солнцем. Зато глаза у нее были большие и какие-то по-детски ясные.