Болтливые куклы - [62]

Никаких снов он не видел, но утром распахнул глаза с таким чувством, будто вернулся в детство. Физическая боль почти ушла, а душевная притупилась до той степени, когда ее уже вполне можно терпеть.

Новая жизнь ждала его — со всеми новыми делами, вопросами и трудностями.

И Зар даже не предполагал, как много у него этих дел.

Только спустя несколько дней он, наконец, нашел в себе мужество лично отправиться в дом Ри, чтобы встретиться с Шеном. Из кратких докладов Зар знал, что его покалеченный друг вернулся в родовое поместье, но едва ли мог понять, в каком состоянии находятся душа и разум Шена.

По городу теперь приходилось перемещаться в высокой повозке и в сопровождении стражей. И это, почему-то выходило дольше, чем пешком.

В роскошном доме семьи Ри его приняли с подобострастием и какой-то очень неестественной радостью. Слуги едва ли не на коленях ползали, а сами хозяева с порога начали делать попытки вручить ему какие-то подарки. Зар недоуменно отверг эти глупости — он явился сюда вовсе не за подношениями и почестями. Спасибо, этого хватило во дворце… За последние несколько дней он принял столько даров, что ими была завалена вся его комната. Самые надежные люди Вершителя лично проверяли каждый такой подарок, чтобы убедиться в отсутствии отравленных вещей или каких-нибудь других неприятных секретов с выскакивающими внезапно лезвиями.

— Мне нужен Шен, — сказал он напрямик старшей хозяйке дома. — Проводите меня к нему.

Путь до покоев друга был недолог, но пока Зар шагал по наборным деревянным полам просторных коридоров, он успел передумать слишком много мыслей.

И все равно оказался не до конца готов к встрече. Понял это еще на пороге и жестом попросил всех оставить его. Стражи бесстрастно встали по обе стороны от двери в комнату, а родичи Шена разочарованно откатились назад, как волна от берега озера.

Задержав дыхание, он быстро и коротко стукнул костяшками пальцев по деревянной раме, затянутой богатым узорчатым полотном. А потом, не дожидаясь ответа, отодвинул створку и решительно — как в огонь — шагнул в комнату.

Больше всего Зар боялся увидеть безвольную тень прежнего Шена, но из глубины огромной высокой кровати на него смотрел все тот же мальчик, которого он знал столько лет. Бледный и худой, но взгляд его был светел, волосы аккуратно пострижены, а ноги накрыты одеялом.

— О!.. Зар! — в этом возгласе прозвучало столько чистой искренней радости, что у Зара невольно приподнялись кончики губ. Хотя в последнее время ему казалось, что он совсем разучился улыбаться. — Зар! Как же я ждал тебя! — Шен завозился в своей безразмерной кровати, приподнимаясь повыше. — Ты… ты теперь такой… большой…

Зар подошел и сел на край этого почти дворцового ложа, взял в ладони тонкие, совсем исхудавшие руки своего друга и осторожно стиснул их.

— Я не большой… Я такой же. Просто… теперь стало так много дел… — он говорил и чувствовал, как фальшиво звучат его глупые слова. Только подумайте, какой занятой! Столько дней не мог найти времени на встречу с самыми близким другом… Ему стало так стыдно, что он замолчал.

И почувствовал, как тонкие пальцы Шена осторожно высвобождаются из его ладоней и накрывают их сверху.

— Я знаю, Зар. Не надо ничего говорить. Я понимаю… — глаза Шена стали еще темней обычного. И Зар увидел, что боль никуда не делась, просто его маленький друг справляется с ней гораздо лучше, чем он сам. — Я бы и сам… держался от себя подальше, — он тихонько засмеялся такой невеселой шутке и тем самым словно отбросил все печальные мысли прочь. — Но я так рад тебя видеть! Мне так хотелось сказать тебе 'спасибо'… Если бы не ты…

— Ну хватит! — оборвал его Зар. — Можно подумать ты бы иначе поступил!

Шен задумался.

— Ты прав. Только я бы, наверное, совсем растерялся и ничего не успел сделать. А впрочем, что теперь об этом… Мы оба живы — это главное. Лучше расскажи мне о себе! — в глазах его зажглись яркие искорки неподдельного любопытства. — Ты же столько лет молчал! Ничем себя не выдал… Ох, Зар! Даже не представляю, как ты терпел эту храмовую жизнь! А теперь? Расскажи, как ты теперь живешь? А Вершитель? Какой он? А Золотой венец очень тяжелый?

Зар не выдержал и рассмеялся. Он был совершенно счастлив видеть Шена живым и совсем не раздавленным горем. Раздавленные так не молотят языком… Совсем как Хекки.

— Шен! Я совсем забыл тебе сказать… Хекки пропал. Я пытался найти его, вытащить из храма, но он, похоже сбежал в ту ночь.

Шен улыбнулся и кивнул.

— Сбежал. И даже успел навестить меня. Он жив, у него все хорошо. Только я и сам не знаю, где он теперь. У нашего Хекки появилась новая семья, какие-то уличные артисты… Кажется, он собирается с ними к морю.

— Вот как… — Зар задумался. Море — это хорошо, но Хекки все же стоило вернуть назад. Хотя бы для того, чтобы не упустить тот момент, когда его страшное проклятье начнет входить в силу. И убедиться, что никто этим не воспользуется.

— Я скучаю по нему, — признался Шен. — И вообще по прежней жизни…

Что Зар мог ему ответить на это? Любые утешения прозвучали бы глупо.

В дверь деликатно стукнули, на пороге возник слуга дома Ри с подносом, на котором стояли чайные принадлежности и сладкие рисовые шарики.