Болтливая служанка. Приговорённый умирает в пять. Я убил призрака - [114]
— Да, я даже очень хорошо понимаю, — пробормотала Франсуаза. И небрежным тоном добавила: — А полиции вы обо мне рассказывали?
Жоржетта сделала удивленные глаза:
— О вас? Нет! Они расспрашивали меня только о господине Летуаре и о господине Сиберге. А что, надо было?
— Вы поступили правильно. Это было бы совершенно излишне! Они еще будут вас допрашивать?
— О нет! Сколько ж можно — уже четыре дня кряду. Они дали мне подписать то, что я им рассказала, и сказали, что на этом конец!
— Конец?
— Ко-нец! И слава Богу! Терпеть не могу распространяться о чужих делах!
— Жоржетта! — вскричала Франсуаза. — Жизнь прекрасна! Если б вы только знали, как она прекрасна!
— Да ну? — заинтересовалась Жоржетта. — Отчего же это?
— Потому что… потому что мой жених назначил день нашей свадьбы: через две недели!
— А и правда, мадемуазель, вот уж действительно хорошая новость!
Франсуаза глубоко вздохнула. Ей самой не нравилось то, что она собиралась предпринять, но рано или поздно это все равно надо сделать: сжечь за собой мосты. Забыть. Жоржетта как раз и есть такой мост. Сжечь. И чем скорее, тем лучше.
— Увы, бедная моя Жоржетта, — сказала она, — боюсь, для вас это не такая уж хорошая новость!
— Для меня? Почему? Я всегда радуюсь счастью других!
— Очень мило с вашей стороны. К сожалению, я буду вынуждена с вами расстаться…
— О мадемуазель!
— Да-да: после замужества я не стану держать эту квартиру!
— Я могу убирать и вашу новую квартиру!
— Боюсь, мой жених уже позаботился о наших будущих слугах.
— А-а.
— Да.
Внезапно Жоржетту осенило:
— Скажите, мадемуазель, вы часом не осерчали на меня за то, что я рассказала о вас господину Летуару?.. Может, вы решили, что не можете полагаться на мою скромность?
— Да нет, Жоржетта! Чего это вы вообразили?
— Правда?
— Ну разумеется.
— Ладно. И впрямь недаром говорят: Бог троицу любит! Двое хозяев убиты, а третья выходит замуж! Вот уж воистину мертвый сезон! Но заметьте, в некотором смысле это и кстати: меня что-то уже не особенно тянет работать.
Франсуаза, испытывая облегчение от того, что удалось так просто сжечь мосты, рассмеялась:
— Собираетесь жить на ренту?
— В некотором роде да.
— Смотрите-ка! И кто же вам будет ее выплачивать?
— Да… вы!
— Я?
— Ну да, вы, мадемуазель!
— Да кто мог внушить вам такую…
— Комиссар Снулли. Он объяснил мне, что господину Летуару, видимо, пришлось выложить немало денег господину Сибергу, чтобы тот никому не рассказывал, что господин Летуар закопал одного господина в своем саду…
— Не вижу связи между мной и…
— Я рассказывала о вас господину Летуару. Может, господин Летуар требовал у вас денег? А вам я рассказывала о господине Сиберге. Может, и вы требовали их у него? А что, если вы, чтобы не платить больше господину Летуару, сделали с ним то же самое, что он сделал с господином Сибергом?
— Да вы с ума сошли! Окончательно и бесповоротно. Сошли с ума! Черт-те что несете!
— Нет, просто сопоставляю факты. Да вы не бойтесь, это останется между нами: все эти истории для меня слишком сложны, и с моей дрянной памятью я быстро о них забуду. Но я подумала, что небольшое месячное содержание… как вы считаете? И я могла бы жить прямо у вас…
— С вашей дрянной памятью, Жоржетта, вы, наверно, уже позабыли, чем кончили эти бедолаги, господин Летуар и господин Сиберг?
— Представьте себе, меня и в полиции об этом надоумили! Комиссар Снулли сказал мне, что, если бы этот бедный господин Сиберг вручил нотариусу запечатанный конверт с письмом, где рассказывалось бы все, что он знал о господине Летуаре, и если бы предупредил об этом господина Летуара, то господин Летуар ни за что не осмелился бы его убить! Комиссар еще говорил, что в подобных случаях это первейшая мера предосторожности. Так вот, я послушалась его доброго совета и изложила все свои сопоставления фактов на бумаге, черным по белому. Я спросила у комиссара адрес надежного нотариуса и отослала ему это письмо. Но вы не беспокойтесь: он вскроет его только в случае, если со мной что-нибудь случится… А я намерена прожить еще долго! Достаточно долго, чтобы воспитать ваших детишек! Я с радостью займусь ими: обожаю детей! А для матери, как вы понимаете, очень важно знать, что ее малыши на попечении у человека серьезного, сдержанного, добродетельного… В наши дни так трудно найти кого-нибудь, на кого можно положиться. Кого-нибудь, кто не покинет вас из-за пустячной размолвки! А я, мадемуазель, не покину вас никогда, никогда, никогда…
