Большой укол - [9]
— Загораем?
Не открывая глаз, лежавший произнес:
Так мгновенно, так прелестно —
Солнце, ветер и вода,
Даже рыбке в море тесно
Даже ей нужна беда.
Нужно, чтобы небо гасло,
Лодка ластилась к воде,
Чтобы закипало масло
Нежно на сковороде.
Роберт Игоревич на некоторое время превратился в удивленную окаменелость. «Шеф, стихи, ничего себе!..» К жизни его вернул приказ:
— Докладывайте!
Подчиненный с облегчением зашептал:
— Все по плану. Пока… Известие, что он на самом деле Семенюк, принял спокойно. Внешне… Материалы, мною предоставленные, изучал с интересом.
— Вы не переборщили? Он человек, насколько я понимаю, примитивный, почти ребенок, но что мы знаем о его чутье?
— Нет, нет Владислав Владимирович, все тщательно продумано… Какие снимки, какие тексты — сорок раз обсуждали. И чутье учитываем.
Владислав Владимирович потянулся вдруг, как проснувшийся удав.
— А не притворяется ли он?
— Не понял.
— Не дурачит ли он нас? В смысле — вас. Сам уже все вспомнил, а с вашими бумажками возится для виду и только ждет момента, когда сможет передвигаться самостоятельно.
— Нет, нет, ну что вы, нет! За ним наблюдают двадцать четыре часа в сутки. Никаких отклонений от естественной модели поведения. Похудеть мечтает.
— Похудеть?
— Это ведь естественно. Если, мол, эта самая милиция вычислила, что он толстяк, зачем ему толстяком оставаться.
— А зачем вы ему сказали про таблетку?
Роберт Игоревич трагически дернулся.
— Ошибка, просчет, разумнее было бы поддерживать предыдущую версию. Готов понести… Но, знаете, мы и пользу сумели извлечь. Из моего просчета.
— Какую пользу можно извлечь из просчета?
— Психологическую. Сказав ему правду по поводу этой мелочи, могу рассчитывать на доверие в более крупном.
— А как вы теперь решаете проблему питания?
— Решаем, решаем, — шмыгнул носом Роберт. — Пришлось привлечь еще пару человек на кухню, стараемся.
— Старайтесь. Случившееся тогда, возле дома, повториться не должно. Мы не можем больше рисковать. Правда, по иронии судьбы нас спасло то, что могло погубить всю операцию. Но не будем надеяться на то, что судьба станет всегда играть в нашу пользу.
— Не станем.
— Удалось, кстати, установить почему произошло <МI>это?
— «Всплытие сознания», как говорят наши медики. Пока нет стопроцентного объяснения, почему он начал «мочить» этих четверых, но догадки появились. После допроса его жены.
— Жены?
— Ну этой нашей дуры, что мы с ним поселили. Маргариты Мастерковой.
— И что?
— Она, в общем, оказалась воровкой по натуре.
— Что это значит?
— Мы же выдавали ей деньги на питание с тем, чтобы она покупала продукты получше, посвежее, поразнообразнее, с большим содержанием белка и протеина. Телятина, кальмары, креветки. А она, тварь, не удержалась, жаль, видите ли, ей было тратить «на этого борова» хорошие продукты. После таблетки «он жрал, что попало». Макароны, сосиски, картошку, перловку. Думаю, она сколотила небольшое состояние за эти месяцы. А как выясняется, химический состав сосисок и перловки крайне неблагоприятная среда для жизни наших лекарств. Толстяк начал усваивать значительно меньше их, чем нужно было для поддержания равновесия в сознании. Мастеркова думала, никто ничего не заметит, все–то постепенно прибавлялся, как было задумано, по схеме.
— Да, пожалуй, это похоже на объяснение, но надеюсь теперь…
— Что вы, Владислав Владимирович, что вы! Я не упомянул о двух новых поварах. Таблетки мы ему не можем навязывать. Но, с другой стороны нам легче, чем Мастерковой. Вместо перловки мы можем поставить ему на стол, например, фаршированного дурианами лангуста, а в этого зверя напихать все, что нам надо.
— И яйца кокотт с шампиньоновым пюре? — усмехнулся Владислав Владимирович.
— Да, и это можем, завтра же.
— Это вы хорошо придумали. И продолжайте придумывать, работать головой… Поймите, никакие усилия на этом участке чрезмерны. Он пока — наше главное оружие. Вы не представляете, каковы масштабы возможных потерь, если мы его выпустим из рук.
Роберт Игоревич лег по стойке смирно.
— Ладно, об этом все… Что у него с женским полом?
— Его обслуживают две буфетчицы.
— «Обслуживают»?
— Да, тут невольная игра слов, Владислав Владимирович. В этом, в половом смысле, он вполне ощутил себя Семенюком. Судя по докладам Мастерковой, постельная жизнь его была скудна. Впрочем, тут она действовала в рамках инструкции. Считалось, что каждый оргазм вызывает определенное сотрясение психической конструкции.
— А что же сейчас? Насколько я понимаю, его трясет по нескольку раз в день.
— Наши эскулапы пришли теперь к выводу, будто это, наоборот, полезно в данном случае. У медиков часто случаются повороты на сто восемьдесят градусов. Кроме того, нам его любовные открытия полезны и в другом отношении. Девочек я проинструктировал, и они ведут с ним что–то вроде игры.
— Какой еще игры?
— Ну, знаете, как с детьми… Эту ложечку съешь за папу, а эту за маму. Вот и они тоже завели что–то вроде натурообмена. Хочешь помацать чего–нибудь, сначала съешь сервелата полфунтика.
— Бред!
— Не скажите, работает…
Владислав Владимирович помолчал немного. переваривая поступившую информацию.
— Насколько я вижу, ситуация пока находится под контролем… Полным контролем.
Роман российского прозаика Михаила Попова «Паруса смерти» без ретуши рассказывает нам об истории кровавой жизни и трагическом конце знаменитого французского пирата Жана-Давида Hay, Олоннэ. Очутившись в двадцать лет на Антильских островах, жестокий морской разбойник своей безудержной храбростью, доходящей до безумства, снискал себе славу и уважение среди флибустьеров Карибского моря.
XII век, Иерусалим. В схватке за Святой город столкнулись король Бодуэн IV и грозный лев ислама — Саладин. Но не меньшую роль в развитии событий играют и «тайные властители» — магистр ордена тамплиеров и загадочный Старец Горы с армией убийц-ассасинов. Кровь, золото, любовь и предательство — все смешалось в большом котле, кипящем на костре ярости, интриг и амбиций. Грядет решающая битва, которая должна спасти или погубить королевство крестоносцев.
К журналисту Печорину обращается сосед по площадке с неожиданной просьбой: поехать с ним на место недавней гибели жены. Однако рядовая поездка заканчивается еще более странной сценой в местном РОВД. Старик вдруг потребовал от начальника отделения майора Рудакова, чтобы тот сознался в преступлении, «иначе майору будет хуже». Кое-как отделавшись от сумасшедшего соседа, Печорин возвращается домой, но оказывается, что неприятности для него только начинаются. Среди ночи к журналисту врываются опера и обвиняют Печорина в соучастии в убийстве майора Рудакова…
Первый век до Рождества Христова. Римская республика стремительно расширяет свои границы, аппетиты патрициев растут, а вместе с ними – амбициозность, алчность и вседозволенность. Из-за самоуправства Рима вспыхивает первая гражданская война, в которой вчерашние союзники с неимоверной жестокостью принялись истреблять друг друга. В этой войне отличился молодой претор Луций Корнелий Сулла, получивший в награду должность консула. Но всего лишь два года спустя, во время войны с Митридатом, он был объявлен изменником, а его сторонники в сенате уничтожены.Однако Сулла вернулся в Италию с огромным войском и стал полновластным хозяином Рима – диктатором…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Древний Египет. XIII век до н.э. — «белое пятно» в истории великой цивилизации. Гиксосы (цари пастухов) — таинственный народ-орден, явившийся из азиатских песков и захвативший страну фараонов на 200 лет. Роман известного писателя Михаила Попова — это история грандиозного восстания против тёмного владычества пришельцев-гиксосов. Читателя ожидают дворцовые интриги, кровавые сражения, тайны древних храмов, любовь и смерть на берегах вечного Нила!
В сборник вошли рассказы разных лет и жанров. Одни проросли из воспоминаний и дневниковых записей. Другие — проявленные негативы под названием «Жизнь других». Третьи пришли из ниоткуда, прилетели и плюхнулись на листы, как вернувшиеся домой перелетные птицы. Часть рассказов — горькие таблетки, лучше, принимать по одной. Рассказы сборника, как страницы фотоальбома поведают о детстве, взрослении и дружбе, путешествиях и море, испытаниях и потерях. О вере, надежде и о любви во всех ее проявлениях.
Держать людей на расстоянии уже давно вошло у Уолласа в привычку. Нет, он не социофоб. Просто так безопасней. Он – первый за несколько десятков лет черный студент на факультете биохимии в Университете Среднего Запада. А еще он гей. Максимально не вписывается в местное общество, однако приспосабливаться умеет. Но разве Уолласу действительно хочется такой жизни? За одни летние выходные вся его тщательно упорядоченная действительность начинает постепенно рушиться, как домино. И стычки с коллегами, напряжение в коллективе друзей вдруг раскроют неожиданные привязанности, неприязнь, стремления, боль, страхи и воспоминания. Встречайте дебютный, частично автобиографичный и невероятный роман-становление Брендона Тейлора, вошедший в шорт-лист Букеровской премии 2020 года. В центре повествования темнокожий гей Уоллас, который получает ученую степень в Университете Среднего Запада.
Яркий литературный дебют: книга сразу оказалась в американских, а потом и мировых списках бестселлеров. Эмира – молодая чернокожая выпускница университета – подрабатывает бебиситтером, присматривая за маленькой дочерью успешной бизнес-леди Аликс. Однажды поздним вечером Аликс просит Эмиру срочно увести девочку из дома, потому что случилось ЧП. Эмира ведет подопечную в торговый центр, от скуки они начинают танцевать под музыку из мобильника. Охранник, увидев белую девочку в сопровождении чернокожей девицы, решает, что ребенка похитили, и пытается задержать Эмиру.
Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.
Некий писатель пытается воссоздать последний день жизни Самуэля – молодого человека, внезапно погибшего (покончившего с собой?) в автокатастрофе. В рассказах друзей, любимой девушки, родственников и соседей вырисовываются разные грани его личности: любящий внук, бюрократ поневоле, преданный друг, нелепый позер, влюбленный, готовый на все ради своей девушки… Что же остается от всех наших мимолетных воспоминаний? И что скрывается за тем, чего мы не помним? Это роман о любви и дружбе, предательстве и насилии, горе от потери близкого человека и одиночестве, о быстротечности времени и свойствах нашей памяти. Юнас Хассен Кемири (р.
Журналистка Эбба Линдквист переживает личностный кризис – она, специалист по семейным отношениям, образцовая жена и мать, поддается влечению к вновь возникшему в ее жизни кумиру юности, некогда популярному рок-музыканту. Ради него она бросает все, чего достигла за эти годы и что так яро отстаивала. Но отношения с человеком, чья жизненная позиция слишком сильно отличается от того, к чему она привыкла, не складываются гармонично. Доходит до того, что Эббе приходится посещать психотерапевта. И тут она получает заказ – написать статью об отношениях в длиною в жизнь.