Большой подлог, или Краткий курс фальсификации истории - [8]

Христианство в чистой форме православия, прилаживаясь к свойствам романо-германского народного характера, обратилось чрез это в католичество…»

Я абсолютно согласен, силовое давление императора Карла Великого — было первым, первичным моментом расхождения католического и православного континентов. Только чуть добавляя, что был и некий предопределенный, досиловой момент: монопольное положение римских пап — как изнанка их «христианской захолустности».

Вот на такой небольшой дистанции и пролагается путь нашего путешествия… по водораздельному хребту «Россия — Европа». Существенное расхождение только в самых дальних посылах, выводах: Данилевский верил в грядущий панславянский триумф, мне кажется более надежной целью — евразийство.

Глава 2 ОБРЕТЕНИЕ КОНТИНЕНТА

Итак, переходим от дальних, расходящихся кругов («маршруты римских легионов», «римское право») — к упомянутым двум пунктам твердого размежевания. Четвертый крестовый поход уже упоминался, хотя и как увертюра. Другое важнейшее событие православно-католического раскола стоит ближе к главному сюжету этой книги: «Выбор Александра Невского».

Да, тяжело начинался русский XIII век. 1204 год. Запредельная подлость Четвертого похода, внезапного удара по христианскому союзнику, разграбление величайшего мирового города, нашей духовной столицы, конечно повлияла на мировоззрение Александра, во времена его юности это была свежая рана. Далее: 1238 г. — поход Батыя. 1240 г. — шведы (а точнее там были и датчане, и много еще кто). 1242 г. — немецкий крестовый поход…

Но был у Александра Невского и еще один важный предтеча. Святослав. Тут многие возможно удивятся: ведь, как известно, выбор Александра Невского означал: «Союз на Востоке — Оборона на Западе», а главное деяние Святослава, разгром Хазарского каганата, это вообще говоря — нападение «на Восток». И тем не менее. По сути, это были движения в одном направлении: навстречу Азии, и навстречу, получается — евразийству. Ведь ту войну князя Святослава, точнее ее результат, называют еще: «Открытие дверей», «Открытие шлюзов». Имеется в виду важнейшее следствие разгрома Хазарского каганата (966–977 гг.): исчез заслон от кочевых орд Азии, и с тех пор пошло… Гарвардский историк, столп советологии, Ричард Пайпс, (утверждая при том, что его книга «Россия при старом режиме» — сочувственное к нам сочинение), описывает этот момент так:

«В пылу спора о контроле над единственной группой славян еще платящей дань хазарам… безрассудным поступком Святослав… открыл шлюзы, через которые немедленно хлынули враждебные тюркские племена… Сперва печенеги, потом половцы, потом…»

Пайпс здесь суммирует мнение многих историков. Хазарский каганат, действительно, лет 180 был надежнейшей «заслонкой» от азиатских орд. Мало того, за безрассудство походов Святослава упрекала, как хорошо известно, и его мать, Ольга, в письме из позабытого сыном Киева… Собственно и сама гибель Святослава на Днепре, при возвращении из Византийского похода, от руки печенегов (одни из первых, вломившихся в «открытые шлюзы») — свидетельствует о том же.

Примечание: точности ради, следует сказать, что добивал Хазарский каганат уже Святославов сын Владимир.

Но интересна, согласитесь, эта игра интонаций: вот западный историк нам сочувствует. Да, мы часто, взвешивая исторические результаты, упускаем важность моментов, кажущихся побочными, вроде этой разницы: Запад сочувствует, а у нас-то безрассудный Святослав, практически — идеал князя-воина. Святославовы: «Иду на вы», «Мертвые сраму не имут» — это же единственные фрагменты прямой речи, долетевшие сквозь тысячу лет до нашего мира. Задумаешься тут — через всю толщу веков, из десятого (века) в наш обиход вошли только две известные прямые цитаты, и оказалось, это фразы не, допустим, Ярослава Мудрого, а вояки Святослава. Кто из государей того периода сравнится с ним, безрассудным?

А дело в том, что его «безрассудство» — это был шаг античного героя… шаг навстречу Судьбе, Року! Да, «выход в открытый космос» Азии был лучше, чем сидение за такой «заслонкой», как Хазарский каганат. Но и все последующее, включая «Выбор Александра Невского», рождение козачества, походы Ермака, Хабарова, Дежнева и Моторы — процесс, который называют «Покорение Сибири»… вплоть до недавнего завистливого вздоха Мадлен Олбрайт «Несправедливо, что все богатства Сибири принадлежат русским», и Бжезинского: «Сибирь — главный геополитический приз для Америки» — все это, если разобраться, едва ли не самая лучшая иллюстрация к важному принципу, сформулированному, хотя и мимоходом, Фридрихом Ницше: Amor fati («Амор фати» — Любовь к судьбе).

Тут и у нашего Пушкина (историческую проницательность которого отмечает тот же гарвардский Ричард Пайпс) известная формула: «России определено было высокое предназначение, ее необозримые равнины поглотили силу монголов и остановили их нашествие на самом краю Европы» — это менее, чем полуправда. Да, героическое сопротивление, заслонение собой Европы — было. Но Миссия России оказалась гораздо глубже и богаче последствиями. И выше. И длительней. Собственно, длится она и по сей день.