Большой мир. Книга 1 - [55]

Я кивнул и усмехнулся максимально понимающе.

Входная дверь скрипнула, и раздался голос Ворака:

- Корчаж, здарова! Как ты, дуб столетний?

- Привет, Корчаж, - отозвался Сокш.

- Приветствую, - раздался неизвестный голос, и обернувшись, я увидел наконец поднявшегося Кариса.

У третьего охранника было вполне приличное лицо, без шрамов и деформаций. Тонкие губы, унылый взгляд и явно выраженная лопоухость. Единственное, что в нем было как будто не к месту, это ярко-голубые глаза.

- И вам добра, рубаки недалекие, - гаркнул в ответ хозяин Двора. – Сразу предупреждаю, кто к дочери или жене моей руки протянет – руки потеряет. Потом яйца и только в самом конце голову.

Его тон был полностью серьезным и даже угрожающим, что мои руки машинально спрятались за спину.

- Да ладно тебе, Корчаж, мы ж не первый день знакомы! – возмутился Ворак. – Я ведь дочурку твою на руках держал, когда ты с женой еще в Гвине жил.

- То было тогда, а это сейчас. Ты просто давно не видел Ларочку, - наставительно поправил его хозяин. – Потому и предупреждаю вас, лиходеи, уберегаю от смерти, можно сказать.

- Ладно, Корчаж, мы поняли, - примирительно сказал Ворак.

Они еще долго о чем-то гудели, но я не стал ожидать и, узнав стоимость койки, выложил медь и поднялся наверх. Как оказалось, я мог себе это позволить вполне легко, учитывая, что с тел мертвых фойре я обогатился на целых три золотых и двадцать серебряных.

До этого дня я не особо задумывался о ценности монет на Фариде, да и вообще о денежной системе рас. Очень сомнительно, что та часть разумных, которая не заперта на Фариде, а свободно перемещается по планетам, использует монеты в качестве денежной валюты. Здесь же, судя по всему, только монеты. Ну, еще некий алмид, о залежах которого упомянул рябой Арун. Я тогда не стал расспрашивать, усугубляя представление о своем лесном детстве, но очень интересно узнать, что из себя представляет местная нефть.

Оказавшись в довольно маленькой комнатке, я зажег жировую лампу и упал на узкую, но мягкую кровать.

- Да… Вот и мой первый постоялый двор в этом мире, - сказал я сам себе, вяло улыбнувшись.

Вытянув, как следует, гудевшие ноги, я вспомнил свое пробуждение в день падения метеорита. Что бы я подумал, лежа в своей постели, если бы знал, где мне придется ночевать?

- Черт, - ругнулся я.

Вспомнив Землю, мне голову услужливо залетели воспоминания с убежища, и в груди стало холодно и тяжело. Отсутствие возможности что-нибудь исправить или хотя бы отомстить просто разрывало мой разум.

Не в силах контролировать разгоняющуюся депрессию, я решил переключиться на более важную сейчас действительность. А важно было то, что я слаб по всем параметрам и моя никчемность никак не поможет мне отыскать сестру.

- Нужно помыться и подстричь бороду, - сказал я деревянному потолку. – Ну, и заодно постираться.

Кивнув себе, поднялся с постели и поплелся снова вниз, чтобы узнать о возможностях местных купален или что тут у них.

Соскочив с лестницы, я заметил за ближайшим столиком весь наш отряд, но проигнорировал их и бодро спросил у хозяина:

- Господин Корчаж, я хотел бы помыться, что может предложить ваша таверна?

- Во-первых, не таверна, а Двор Сумрачная Дархе, - поправил он меня спокойно, не отрываясь от протирания гладкой столешницы. – А во-вторых, купальни находятся во дворе.

- Ясно, прошу извинить, - кисло улыбнулся я.

- Ничего. Ларочка! – резко гаркнул он на весь зал. – Иди сюда, ласточка моя!

Из правой двери кухни выскочила чернявая девчушка лет двадцати. Низенькая, круглая, как бочонок, но симпатичная. Я вспомнил угрозы касательно этой девицы и решил, что Корчаж не зря запугал охранников.

- Да, папа, - мягко и приятно прошелестела Лара.

- Доченька, - нежно сказал Корчаж, - нужно господина постояльца проводить в купальни да проследить, чтобы он разобрался, где холодная и горячая водица.

- Да, папа, - со скромностью воспитанной принцессы склонила голову Лара и, кивнув мне, направилась к выходу.

Милая девочка оказалась великолепно воспитана. Хотя в такие времена дочери ее возраста, если я правильно оценил, уже бегали в женах.

Я двинулся следом за мерно плывущим бочонком и диву давался легкости ее шагов.

Мы прошли почти через весь двор, раздражая тихую ночь топаньем по деревянному настилу, и Лара остановилась перед прилично сложенным сараюшкой. От купальни исходил приятный запах горящей древесины и чего-то душистого.

- Вот, господин, - мягко указала рукой на дверь Лара. - Наша купальня рассчитана на нескольких человек, но сейчас, насколько мне известно, вы единственный.

- Благодарю, а что насчет стирки одежды? – спросил я, решив, что могу себе это позволить.

- Постирать тоже можно, но это обойдется вам в дополнительный медяк, господин, - прошелестела она.

- Конечно, без проблем. Я тогда оставлю одежду у входа. Что насчет чистого полотенца?

- Я сейчас же принесу вам, господин, - сказала она и развернулась.

Я провел пышку взглядом и, поежившись от прохладного воздуха, запрыгнул в двери купальни.

В предбаннике все оказалось довольно прилично, что приятно удивило. Светлые стены, скамейка и ящик для одежды выглядели новыми и чистыми. Внутри самой купальни меня встретил теплый пар, две большие деревянные бадьи и между ними глубокая емкость, полная горячей воды. Я обошел этот высокий таз, но не нашел места, где он пополняется и способ его разогрева.