Большое соло для Антона - [54]

Камин функционировал превосходно. Весь замочек очень быстро прогрелся, вот только дров шло довольно много. Партия мебели ушла в топку за три дня. Разумеется, мебель замочка Антон Л. в топку не отправлял. Свои запасы он пополнял в бюро и офисах на Луитпольд-аллее, разрубал все, что годилось для топки, прямо на месте и на ручной тележке (он хотел сэкономить бензин) возил дрова к замочку. Он рубил прилавки и полки, столы, стулья, двери, деревянную облицовку, паркет, деревянные лестницы, все, что было деревянным; одно за другим он пустил на топку (все из домов на Луитпольд-аллее 1, 3, 5 и 7, которые граничили с дворцовым садом): банк, магазин верхней женской одежды (попытка топить и женской одеждой оказалась неудачной; одежда лишь тлела), антикварный магазин, еще один банк, магазин по продаже ковров (не очень удачный, мало полок, а ковры гореть тоже не желали), магазин меховых товаров, чрезвычайно дорогой магазин изделий из верблюжьей шерсти, женскую парикмахерскую (тоже не очень продуктивную, ибо почти все там было из пластика и стекла), кинотеатр и филиал «Винервальда». Кинотеатра и «Винервальда» хватило надолго, так как там было много деревянных откидных кресел, а стены ресторана были облицованы деревянными плитами. В кинотеатре Антон Л. оставил – дело настроения – одно сиденье в центре зала. Время от времени он садился на это кресло и смотрел на экран. Большое пустое помещение отзывалось эхом. Когда после очередного наводнения поздней весной следующего года подвалы домов по Луитпольдштрассе с первого по седьмой номер попали под воду и остались под ней, появилось множество крыс. Когда Антон Л. в темноте сидел на своем кресле, они создавали вокруг неприятный шум. Тогда Антон Л. отказался и от этого кресла.

В конце отопительного периода Антон Л. попал в галерею современного искусства, которая располагалась на третьем этаже дома номер семь. К моменту катастрофы там как раз выставлялись произведения скульптора по имени Густав Хюббе. (Его имя можно было прочитать на уже пожелтевшей афише на двери внизу.) Густав Хюббе работал по дереву и занимался преимущественно малоформатным творчеством. Антону Л. измельчать его произведения почти не пришлось. Однажды ему на глаза попалась целая стопка проспектов: на них была изображена одна – уже сожженная – деревянная скульптура и сам автор: еще молодой симпатичный человек с маленьким носом-кнопкой и очень большими ушами. Вся остальная часть лица заросла бородой. Антон Л. захватил с собой эту стопку проспектов и тоже сжег их за исключением одного, который прикрепил канцелярскими кнопками на стене в спальне. Сами скульптуры представляли собой обработанные корни. Все они имели слегка красноватый цвет и были полны какого-то непонятного и беспредметного неприличия. Однажды Антону Л. приснился непристойный сон, связанный с одной из скульптур. (Эти сны стали сниться заметно реже.) Сон был скорее пугающим, чем удовлетворяющим.

Каждый раз Антон Л. привозил дров – в качестве запаса на случай болезни или других неожиданных ситуаций – несколько больше, чем составляла его дневная потребность в них. То, что не успевало сгореть, он штабелем складывал на улице рядом с замочком. Немного дров он сложил на курфюрстской кухне.

Исследования в соответствии с концентрическими кругами Антон Л. временно прекратил еще в сентябре. Большое значение имел радиальный прорыв – вернее, два радиальных прорыва, один за другим, по одному и тому же радиусу. Они были совершены еще из гостиницы в сентябре, причем на автомобиле. Причиной послужили взрыв и пожар на городской окраине по другую сторону реки. Антон Л. решился на эту экспедицию лишь после того, как по прошествии нескольких дождливых дней больше не было видно ни единого отблеска огня. Ранним утром он выехал по Анакреонштрассе в направлении от центра города, через мост и по высокой набережной. Намного быстрее, чем рассчитывал – он не проехал и десяти минут, – Антон Л. доехал до района разрушений. Пахло сырой золой. По обеим сторонам улицы стояли фасады сгоревших домов. Местами виднелись обрушившиеся здания. Обвалившиеся стены и обугленные перекрытия сужали улицы и вскоре вообще перегородили путь. Повсюду виднелись горы пепла. Антон Л. был вынужден развернуться. Он попытался проехать в этом же направлении по другим улицам, где предполагал увидеть очаг пожара, но повсюду его ожидала одна и та же картина. Продолжая эти попытки, он постепенно сдвигался на юг. При этом он наткнулся на широкую выездную дорогу, которая выходила на скоростную магистраль. Эту дорогу огонь, до того как его потушил дождь, перепрыгнуть явно не смог. Дома на левой стороне улицы выгорели и частью обрушились, дома на правой стороне не пострадали. Антон Л. проехал по этой улице почти до городской окраины, миновал выезд на скоростную дорогу и вернулся по более узким улицам пригорода, застроенного виллами. В садах вилл и домов на одну семью сорняки вымахали выше человеческого роста. Сквозь заборы пробивались колючие заросли. В одном месте на какой-то узкой улице, по обеим сторонам которой располагались сады, наискось по всей ее ширине вились – ярко-красные в осенней расцветке – дремучие заросли. Антон Л. попытался с разгона проехать, но машина их не пробила. И здесь тоже Антону Л. пришлось повернуть, то есть снова выехать с этой улицы и попытаться проехать по параллельной, не заросшей сорняком.