Большое соло для Антона - [34]

В доме было совершенно тихо. Антон Л. осторожно зашел внутрь, держа ружье наизготовку, но здесь явно никого не было. Уходя в последний раз, Антон Л. запер хоммеровскую квартиру на ключ. Теперь ему пришлось ее отпирать. В нос ударил глухой и пыльный запах, даже несколько гниловатый. (Вероятно, подгнило что-то из запасов, которые сложил здесь Антон Л.) Соня была еще жива. Она неподвижно сидела на своем камне и по касательной смотрела мимо головы Антона Л.

Да… как же Антон Л. мог эту скотину перевезти? Он попытался поднять клетку. Это оказалось ему не по силам; не возникало и мысли, что можно перенести клетку на три пролета вниз и поставить ее в машину. На кухне висела авоська, с которой дематериализовавшаяся фрау Хоммер (астральные атомы которой сейчас, по всей вероятности, носились где-то на задворках галактики) ходила за покупками, а также большая, предназначенная для тех же целей, сумка. Антон Л. взял авоську и попытался накинуть ее на Соню. Соня, отпрянув назад, молниеносным прыжком убежала в свою пещеру под большим камнем. Антон Л. решил схитрить. Ему с трудом удалось расправить сетку перед входом в пещеру, после чего он постучал по камню с обратной стороны. Соня не выходила. Он постучал сильнее. Животное и не думало выходить. Антон Л. обратился к следующей хитрости. Он взял шестнадцатиугольный чайник, наполнил его водой и принялся медленно лить ее через сетку в нору. «Это никак не повредит животному, – подумал Антон Л., – скорее всего, это будет ему так неприятно, что оно все-таки выйдет». Животному это было неприятно. Когда Антон Л. наполнял чайник во второй раз, оно выскочило из пещеры, вырвало сетку из того места, где Антон Л. ее закрепил, и выпрыгнуло – Антон Л. оставил верхнюю крышку стеклянной клетки открытой – прямо на пол. На непривычно гладком линолеумном полу хоммеровской веранды оно заскользило, завертелось (все это с молниеносной скоростью), снова встало на лапы и исчезло под комодом-сиденьем, или как там еще этот предмет мебели называется.

Антон Л. выключил воду и улегся на пол. Игуана засунула голову в самый дальний угол и дышала тяжело и испуганно. До кончика хвоста Антон Л. смог дотянуться рукой. Он осторожно взялся за кончик хвоста. Соня не шевелилась. Он аккуратно потянул за хвост. За хвостом по гладкому линолеуму потянулась и игуана. Антон Л. уже почти вытянул ее наружу, как вдруг Соня снова сделала молниеносное, на удивление сильное движение всем телом и бросилась в кухню. Антон Л. прыгнул ей вслед. Игуана исчезла. Антон Л. обыскал всю кухню. Сони нигде не было. Антон Л. обыскал кухню еще раз. Так как другая кухонная дверь (ведущая в коридор) была закрыта, Соня должна была быть где-то в кухне. Антон Л. заглянул под всю кухонную мебель, даже в духовку и в мусорное ведро. Сони нигде не было. Когда Антон Л. сел на хоммеровскую в прошлом кухонную табуретку, чтобы подумать над этой загадкой, он увидел, что Соня убежала в большую хозяйственную сумку, которую он поставил на пол. Антон Л. застегнул «молнию» и отнес животное вниз к машине. Когда он уже был внизу, ему пришло в голову, что Соня может задохнуться. Поэтому он еще раз поднялся наверх и принес ножницы. Когда он поднимался, ему в голову пришла поджигательская мысль. Он подумал, имело ли что-нибудь из его вещей такую ценность, чтобы спасти их или взять с собой. Ему таковым не показалось ничего – хотя все-таки у него возникла теплая мысль о застиранном вязаном свитере из серой шерсти. Но он решил отказаться и от этого свитера, чтобы в конце концов не ставить под вопрос «абсолютный переезд». Он даже не стал заходить в свою комнату, а лишь взял ножницы и поджег занавеску в гостиной. Спички он нашел под газовой плитой. Огонь быстро побежал вверх. Антон Л. сбежал по лестнице, отъехал на бывшей дерендингеровскои машине до следующего перекрестка (заехав на улицу с односторонним движением против движения), но лишь настолько, чтобы дом номер 2 все еще оставался в поле его зрения. Вырезая с максимальной осторожностью в хозяйственной сумке маленькие вентиляционные отверстия, он наблюдал за окнами хоммеровской гостиной. Сначала из оконных щелей пробивался тонкий, светло-серый дым, а затем и он исчез. Примерно через полчаса Антону Л. это наскучило. Он взял ружье. Уже вторым выстрелом он попал в окно. Из окна вывалил клуб светло-серого дыма и ничего больше. По-видимому, огню не удалось найти достаточно пищи. Устраивать новый пожар Антону Л. не хотелось. У него и без этого было хорошее настроение. Он еще несколько минут смотрел вверх, затем положил ружье на заднее сиденье, поставил туда же хозяйственную сумку с Соней и поехал обратно в гостиницу. На одной из улиц, которая называлась Левенштрассе, перед машиной на улицу выскочила свора собак. Антону Л. удалось одну из собак переехать. За исключением этого сюрпризов и эта поездка не принесла.

В гостинице у Антона Л., разумеется, стеклянной клетки для Сони не было. Поэтому он решил разместить Соню в находящемся напротив его представительских апартаментов двухместном номере 14. В этом номере ночевала супружеская пара из Гравенхаге, что в Нидерландах, по фамилии Куйперс (Антон Л. нашел паспорта в соответствующей ячейке за стойкой портье.) Господа Куйперс приехали 25-го и собирались остаться здесь до 29-го. Господина Куйперса звали Филипп, и ему было пятьдесят шесть лет, госпожу Куйперс звали Маргрит, и ей был сорок один год. У господина Куйперса была склонность к клетчатым костюмам, госпожа же Куйперс почти без исключения носила лишь коричневые вещи. Одна только совершенно прозрачная, до самого пола, ночная рубашка госпожи Куйперс была желто-золотистой. Совершенно странная находка еще долго занимала мысли Антона Л.: в постели голландца Куйперса лежала сплетенная из лозы выбивалка для ковра. Оставленный по недосмотру персонала инструмент, который, вероятно, вечером 25-го не был замечен смертельно уставшим господином Куйперсом? Или принадлежность для эротических отклонений?