Большое сочинение про бабушку - [7]
ПРО ВОЛШЕБНЫЕ ЗНАКИ
Стольких нарядов, как у тебя сейчас, у меня, конечно, не было. В магазинах одежду тогда почти не продавали. За ней нужно было в город ехать, а он далеко, Покупали ткань и шили одежду дома. Моя мама Катя была строгая, даже суровая. Она модных платьев не шила, только ниже колен и тёмные. Да и не продавали после войны другой ткани. Тогда даже краски цветной не было, одна чёрная. И в школе все парты — чёрного цвета. Когда я в средние классы перешла, парты покрасили коричневым. Мы время цветом мерили: «Это случилось, когда парты ещё чёрными были», — говорили. Значит, немного ещё времени с войны прошло, краска не облупилась.
Папа маме говорил:
— Что ты её как старуху одеваешь, покороче платье сделай!
Но у мамы всегда ответ готов:
— Не одежда красит человека — добрые дела.
Она была строгих порядков. Смеялась редко. А вот петь любила. И какие красивые кружевные воротники вязала! Платье сразу наряднее становилось.
Раньше и ткань сами делали. Только времени на это требовалось месяцев девять. Во-первых, надо лён посеять. Это тебе не лук зелёный на окошке проращивать — огромное поле. Как взойдёт — прополоть. Да не как попало, а сидя на половичках, чтобы стебельки не поломать. Вызрел — выдёргивай из земли, колоколки с семенами убирай и на речке мочи. Недели на две в воду складывали, камнями придавливали. Самое противное потом стебли из реки доставать. Скользкие, вонючие, зато мягкие. Без этого никакая ткань не получится. После лён сушили и мяли. Мы бегали бросать его на дорогу, где телеги и машины часто ездят, — он и помнётся под колёсами. Помяли — пора трепать, а потом чесать щетями из свиной щетинки. Пока рассказала, устала, а делать и вовсе замучаешься. Мама говорила: «Лён с ленью не ходит». Чёсаный лён похож на шерсть. Вот его и пряли, нитки делали. Помнишь, «три девицы под окном пряли поздно вечерком»? У нас дома такая прялка тоже была. А ещё была с колесом и большой педалью — прялка-самопрялка. Но это только так говорилось: самопрялка. Нитку-то руками надо было сучить, а колесо ногой крутить. Нитки стирали, сушили. Ну вот, после этого и ткать можно, как раз зима пришла. Я очень любила, когда папка в комнате станок ткацкий устанавливал. Лён мне самой ткать не пришлось, мала была, а вот половики из старых, нарезанных ленточками тряпочек я ткала. Станок наш потом в школьный музей отдали. Я как пыль из половика вытрясаю, так и слышу: тр-р — это челнок ныряет между нитками основы, как уточка в волнах… Пока мама ткала, папка доставал сапожный ящик, в котором хранились нитки, шило, иголки, вар, привязывал нитку к двери, разматывал её до другого конца комнаты, обводил ножку стула, снова к ручке дверной, и так несколько раз, чтобы нитка получилась толстая; потом начинал варом по белой нитке ездить — смолить. Нитка становилась крепкой чёрной дратвой. Ею валенки и сапоги подшивали. Да и сандалии наши тоже.
Как мне обратно в те времена хоть на маленько хочется. Засыпаю и думаю: вот бы приснилось, как мы в деревне все вместе дома. Огонь в печи; окна до самого верха в морозных узорах. От ящика сапожного пахнет чем-то ремесленным, деревянным. Набелки стучат: тук-тук, тук-тук. От пряжи — запах живого и тёплого. Ты-то вот, интересно, что в старости вспоминать будешь? Внучке своей для сочинения рассказывать?..
Такая, как ты, раньше сама могла себе платье вырастить, — девочек с пяти лет этому обучали. А какая крепкая ткань получалась! У меня до сих пор сохранилось полотенце, что вручную сделано, от зёрнышка до вышивки.
Однажды, когда родители были на работе, а братья на улице играли, решила я смастерить себе наряд. Открыла сундук — шифоньеров и шкафов-купе тогда не было, а были большие деревянные сундуки, где лежало всё самое ценное. Если в доме случался пожар, сундук спасали в первую очередь, не считая, конечно, людей и животных. Так вот, открыла я тот самый сундук. Мама Катя про него пела:
Ну, я и подумала, что всё равно ведь там моё. И пришло уже время, когда оно мне сгодится. Внутри — вышитые льняные полотенца: рушники. Два полотенца поскромнее, только с краю вышивка. А на одном, самом старом — красивые солнца, деревья, цветы по всему полотну. Сделала я из рушников сарафан. Из украшений были у нас в доме только бусы. Крупные, красные, как ягода-калина. Пять раз хватило вокруг шеи намотать. Зеркало было маленькое — смотрелась в окно. Стою, залюбовалась. Вдруг дверь открывается и входит дед Костыль. Фамилия у него Костылин, но за вредность все его Костылём звали. Про него родители между собой говорили, что давно, ещё до войны, он ходил по дворам с наганом и у кого что хорошее было, отбирал. Не себе, а в колхоз. Это называлось раскулачивание. Всё забирали: от коров до последнего мешка пшеницы.
Ох и напугалась я. Думаю: отберёт ведь сейчас рушники. А он поманил к себе пальцем, прищурился и говорит:
— Ах вы немцы недобитые! Свастику вышиваете! Кресты фашистские! Мало вас били! Я на вас управу найду! — И ушёл, дверью хлопнул.
Я понять ничего не могу. Знак этот фашисты рисовали — крест с загнутыми концами. Как мы тогда эту свастику ненавидели! Хоть и не знали, что она так называется. Я на рушник глянула — а ведь правда, один узор, если приглядеться, со свастикой схож. «Вот так нарядилась, — думаю. — Теперь нас всех расстреляют!» Запрятала рушники обратно, а сама думаю: почему мама, бабушка и прабабушка вышивали такой знак? Они ведь советские люди, а не фашисты.
Что делать, если ваша семья – вдали от дома, от всего привычного и родного, и перед Рождеством у вас нет даже ёлки? Можно нарядить ветку полыни: нарезать бахрому из старой изорванной книжки, налепить из теста барашков, курочек, лошадок. Получится хоть и чёрно-бело, но очень красиво! Пятилетняя Марийхе знает: на тарелке под такой ёлкой утром обязательно найдётся подарок, ведь она весь год хорошо, почти хорошо себя вела.Рождество остаётся праздником всегда – даже на незнакомой сибирской земле, куда Марийхе с семьёй отправили с началом войны.
Эта повесть о летнем отдыхе большой дружной семьи, родителей и троих детей, из Екатеринбурга. После двух дней, проведенных в Аркаиме, древнейшем поселении индоевропейцев в России и модном месте паломничества любителей всяких духовных практик, отец везет семью на свою родину, в предгорья Алтая. И там, в алтайской деревушке, с детьми происходят неожиданные вещи: исчезает скука, неотступно преследовавшая в городе, каждому находится дело по душе, и у всех троих исполняются самые заветные желания. Младший брат находит настоящего друга, старший встречает свою первую любовь, а сестра, тринадцатилетняя Дина, начинает понимать, что в жизни есть вещи поважнее ее «гламурных заморочек» типа модных штанов-афгани и лазерного пилинга – это реальная помощь конкретным людям и прочим божьим созданиям. Для среднего и старшего школьного возраста.
Если вы уже прочитали увлекательное приключение «Верните новенький скелет», то вам не нужно представлять авторов и героев этой книги. А если ещё не читали, мы вам завидуем — у вас впереди не одна, а две очень смешные истории. Светлана Лаврова и Ольга Колпакова сочинили новую повесть про школьников, дошкольников, родителей, бабушку, ведьму и фокусника из Екатеринбурга. Тайну коробочки с привидением расследуют неутомимая Стася и её верные друзья и соседи — сестра Саша, Иван Лапшов и маленькая Дашенька. Не обошли приключения стороной и четвероногих героев — Кошмара с Картахеной.
Родители и дети возмущены!Дети, прочитав эту книгу, начинают выращивать карамельки, самостоятельно печь пироги и время от времени уходить в плавание под пиратским флагом.Родители, прочитав эту книгу, начинают отвлекать детей от телевизора, пытаясь поговорить по душам, а то и рассказать сказку.Эта удивительная повесть заставляет детей и родителей думать – счастливы ли они вместе. И если нет, то что можно сделать, чтобы стать счастливее.Книга – лауреат конкурса «Южноуральская книга» в номинации «Лучшее издание для детей».Художник Светлана Прокопенко.
Эта книга о трёх днях жизни двух обычных екатеринбургских семейств. Трёх очень необычных днях. Пропажи и погони, шантаж и любовь, тайны, загадки, и, конечно, при этом никто не думал отменять уроки. Вам придётся отправиться в простую уральскую школу, посетить несколько предметов и удостовериться, что скелет действительно пропал! Читателя прокатят на трамвае и на легковом автомобиле (маршрут проследует от центральной площади до кладбища с заездом в ДК и ветеринарную клинику), попугают призраками, зубастыми рыбами и летающими милиционерами, угостят плюшками и жареной рыбой.
Оказывается, взрослые не любят, когда ребёнок сам решает, что ему делать. Потому что они… боятся. Взрослые на самом деле гораздо трусливее детей! Они боятся лазить по деревьям и учиться летать, боятся выйти из дома с мечом и петь песни на улице, а уж чтобы отправиться в путешествие с совершенно незнакомой Рыжицей… Герои этой книги – отважные малыши. Но в последний день лета они здорово подрастут. Хочешь подрасти вместе с ними и сам решить, какой у тебя сегодня будет день – самый обычный или волшебный? Присоединяйся к приключениям Волчишки, Рыжицы и их друзей.Сказочную повесть для дошкольников написала Ольга Колпакова.
«Детская библиотека» — серия отличных детских книг с невероятными историями, сказочными повестями и рассказами. В тридцать девятый том вошла сказочная повесть детского писателя Н. Носова «Витя Малеев в школе и дома». Повесть о школьных друзьях — Вите Малееве и Косте Шишкине: об их ошибках, горестях и обидах, радостях и победах.
Леонид Николаевич Андреев (1871–1919) – русский писатель, представитель Серебряного века русской литературы. Рассказ «Баргамот и Гараська» (1898) – литературный дебют Андреева. Именно после публикации этого произведения на писателя обратил внимание Максим Горький. А спустя несколько месяцев Горький попросил молодого писателя выслать «хороший рассказ» для популярного литературного журнала. Так в свет вышел рассказ Л. Андреева «Петька на даче» (1899). Тяжелая жизнь маленького Петьки, помощника парикмахера, невероятным образом изменилась, когда он попал на господскую дачу в Царицыно. Грубиян и хулиган Сашка – герой рассказа «Ангелочек» (1899) – преображается, увидев на рождественской елке восковую фигурку ангела.
«Встретимся на высоте» — третья книга тюменской писательницы для подростков. Заглавная повесть и повесть «Починок Кукуй», изданные в Свердловске, уже известны читателю, «Красная ель» печатается впервые. Объединение повестей в одну книгу не случайно, ибо они — о трех юных поколениях, неразрывно связанных между собою, как звенья одной цепи. Тимка Мазунин в голодные двадцатые годы вместе с продотрядом заготавливает хлеб в глухих деревнях одной из уральских волостей и гибнет от рук злобствующих врагов.
Книга о детдомовском пареньке, на долю которого выпало суровое испытание — долгая и трудная дорога, полная встреч с самыми разными представителями человеческого племени. Книга о дружбе и предательстве, честности и подлости, бескорыстии и жадности, великодушии и чёрствости людской; о том, что в любых ситуациях, при любых жизненных испытаниях надо оставаться человеком; о том, что хороших людей на свете очень много, они вокруг нас — просто нужно их замечать. Книга написана очень лёгким, но выразительным слогом, читается на одном дыхании; местами вызывает улыбку и даже смех, местами — слёзы от жалости к главному герою, местами — зубовный скрежет от злости на некоторых представителей рода человеческого и на несправедливость жизни.
Многие дети и взрослые знают смешные истории Сергея Георгиева по сюжетам киножурнала «Ералаш». В книге собраны весёлые и полезные рассказы: герои их обнаружат неизвестный науке водопад, переведут на русский язык таинственное слово «кару-сига», в домашних условиях соорудят самый надёжный в мире водолазный костюм. Немало историй о спорте: хоккей, баскетбол, футбол… Но мальчишек ждут не только физкультурные победы и поражения: здесь есть настоящие открытия и прозрения, которые могут быть интересны как детям, так и взрослым.Кроме того, что автор большой выдумщик, он показывает, как можно решать реальные, сложные задачи из взрослой жизни — и пишет порой пронзительно и проникновенно, раскрываясь как тонкий лирик.
Герой рассказов Сергея Переляева – подросток: влюбчивый и предприимчивый, неунывающий и доверчивый, остроумный и независимый, с первых же строк он влюбляет в себя читателя и доводит его до смеха, потом до слёз, до светлой грусти и безудержной радости. Те, кто не боится хохотать до колик в желудке и грустить, вспоминая о первой любви, потом опять смеяться и опять грустить по поводу второй любви и третьей, и так далее, к десятому классу о десятой – прочтут книжку эту с восторгом и благодарностью. Родители найдут в этой книжке своё детство, а дети – своё, и всем в семье станет проще понять друг друга, полюбить и простить все мелкие неурядицы, увидев за ними отчаянные чудачества, которыми полна настоящая жизнь.