Большое собрание преданий, сказок и мифов западных славян - [110]
Его поэзия рождалась из глубин народных, он «взял слова с улицы, немытые и нечесаные, и создал из них поэзию вечности» (Ф. Шальда).
Неруду порой упрекали, что он разменивается на мелочи. Но мелочи эти – отражение души и жизни народа, это те грошики, которые простые люди берегут, как что-то самое насущное.
Чешский поэт, лауреат Нобелевской премии Ярослав Зейферт так сказал о творчестве Яна Неруды: «Я часто думаю о Яне Неруде. Поэт «Простых мотивов» и «Пятничных песен» сумел вложить в свои стихи столько любви, воодушевления и искусства, что этот заряд, как любят говорить сегодня, перенес эти стихи во всей их свежести почти через целое столетие».
Яна Неруду много переводили на русский язык, хорошо известны его «Малостранские повести» и ряд других произведений. В этом издании публикуется лишь несколько тех самых драгоценных «грошиков» его народной поэзии, в которых предстают черты так любимого поэтом чешского народа.
Баллады
Детская баллада
Мать вздремнула на рассвете,
Детка в страхе в тьму вгляделась —
в ее ножках Смерть уселась.
Крошка-Смертька, сама детка,
на головке бел веночек,
в рубашонке хило тело,
в маленьких руках сачочек
как для ловли мотылечков,
словно палочки ручонки,
желтый лобик, как из воска,
дыры вместо глазок острых.
«Пойдем, милая малютка,
ненадолго, на минутку,
на солнышке порезвиться,
с ангелками в танце слиться,
как две белых голубицы».
«Мамочка мне не дозволит,
ах, уйти бы мне от боли!»
«Пойдем, детка, пойдем, крошка,
помогу тебе немножко,
боль забудет к нам дорожку,
ангелочки поджидают,
с тобой в небе полетают».
«Мамочка не даст уйти мне —
Вот-вот голову поднимет».
«Пойдем, детка, пойдем птенчик,
Иисус зовет младенчик,
и Небесная Царица
тебя просит возвратиться,
и зовет твоя святая:
«Где ты, дочка золотая?»
«Пойдем тихо, не мешая,
мамочку мы не разбудим,
мучить лишний раз не будем,
дремлет, тяжело вздыхает,
грудь ее тоска сжимает,
а проснется – зарыдает».
Баллада старая-старая
Руки ломала, вдоль речки ходила,
На камень упала, дочь породила.
«Хочешь, мама моя бедная,
чтобы рыбки наловила?»
– Что бы у тебя ловилось,
ты же только народилась! —
«Хочешь, мама моя бедная,
чтоб пеленки отбелила?»
– Брось пеленки, сама знаешь,
время только потеряешь! —
«Волна говорит с волною,
я должна уплыть с водою?»
– Поплывем в воде друг с другом,
аж до мельничного круга,
мельник молодой пусть знает,
ждет на Божий суд подруга.
У ключа
У ключа стоит девчушка,
молодая, как росточек,
кожа савана бледнее,
а на небе белый месяц,
и вокруг него сиянье,
отражается в воде он.
«Матушка мне говорила,
детки из воды родятся,
из водички вылезают.
Значит, правильно случилось,
что дитя, как породила,
я на дно ключа вернула».
Майская баллада[14]
Воду варит в миске белой,
смотрит с нежностью несмелой —
как прекрасна, облик чистый.
Закипела вода в миске,
пузырьки, как в дождь на лужах,
ты, девица, воду слушай,
как она шипит, клокочет,
как сверчок в камнях стрекочет,
как жужжит в окошке мушка,
как вдали железо точат.
Полночь. На колени пала,
перстень с пальчика снимала,
в кипяток его бросала.
«Свята дева Петронилла!
В этот праздник майской ночи
наши судьбы в твоей мочи,
сделай то, что тебе мило —
ты бы мужа мне послала!
Кого дашь, принять я рада,
только укажи рукою,
сердце я свое открою,
свята Дева, скажу прямо,
я покорна, не упряма —
только рыжего не надо!»
Пар из миски вверх поднялся,
ближе девушка склонилась —
запах дивный – иль приснилось?
Глас серебряный раздался:
«Я тебе, девица, рада!
В Божий храм ты часто ходишь,
«Ave» тоненько выводишь,
знаю, мужа тебе надо —
только где возьму любого?
Вас в деревне слишком много —
но остался сын лесничий,
ярко-рыжий, как лисичка,
сероглазый невеличка,
телом тощий, словно спичка,
и – …»
«Давай тогда такого!»
О трех колесах
За столом у полной чаши
Йося-браконьер уселся,
на прекрасную шинкарку,
как влюбленный, загляделся.
«Что за женщина вы, право,
словно роза, все цветете!»
«Правда? А ведь схоронила
третьего я на погосте!»
«Умер третий муж! И молвят,
что жена всех в гроб загнала!»
«Главное, чтобы сама я
раньше них в гроб не попала!
Первый муж пред алтарем
первым преклонил колени —
разве тут моя вина,
что и в гроб улегся первым?
Второй вымыл после свадьбы
руки – да живой водою!
Кто их мыл живой водою,
оставлял жену вдовою.
Третий после брачной ночи
уснул раньше, чем спала я —
та примета к смерти ранней —
что ж, я в гроб его загнала?»
«Эх! Я б вас не побоялся!
Вдова трех – цветет, как роза!» —
«А по мне – разок четвертый
выйти замуж – не угроза!»
«Нет? Тогда зову вас —
быть четвертой свадьбе скоро!»
«Пусть, а то на трех колесах
в ад доеду я не споро».
Весело смотрю я на всех вас, цыплятки…
Весело смотрю я на всех вас, цыплятки,
слышу ваши песни, чешские девчатки.
Утро раньше солнца девушки встречают,
в роднике холодном очи умывают.
Ночью звездный дождик в тот родник пролился,
беда парню – в очи глянул и влюбился.
Матей Микшичек
Матей Микшичек (3 февраля 1815 г. – 12 марта 1892 г.) – моравский народный будитель (просветитель) 40-х годов XIX века, журналист, собиратель народного творчества и писатель. Он получил образование в Чехии, Австрии, Венгрии. Учение в Будапеште привело его к деятельности, направленной на пробуждение национального самосознания словаков. Он основал в Зволене (словацком городе) театр, в котором пьесы ставились на словацком языке.
