Большое Шахматово - [24]

Неизвестно, сколько веков (тысячелетий?) пролежал он на склоне лесного оврага, на своем изначальном месте, неизвестно, сколько времени предстоит лежать ему здесь и не случится ли на каком-нибудь новом, отдаленнейшем витке истории, что вместо языческого капища, вместо блоковской памяти, он будет обозначать что-нибудь новое, третье, что мы пока не можем вообразить, как наивные язычники не могли вообразить сегодняшнего его предназначения.

Стихию удалось раскачать. 9 августа 1970 года автобусы и автомашины потянулись по Таракановскому шоссе. От села Тараканова по тропинкам и лесным дорогам (около трех километров) потянулись уж не машины, оставшиеся в Тараканове, но вереницы ярко, празднично одетых людей. Жители Солнечногорска, Клина, Зеленограда, окрестных деревень, москвичи - наконец несколько тысяч человек впервые собрались на том месте, где стоял дом Александра Блока. Из местных жителей было много ребятишек, детей разного возраста, что же касается горожан, то преобладали женщины, как и на поэтических вечерах, в театрах (как и в церквах, между прочим), в концертных залах, в консерватории. Почему-то женщины во всех подобных случаях оказываются активнее (духовнее?) мужчин.

Итак, собрались тысячи людей. Вокруг чего же было бы им там завихряться, рассаживаться, если бы не лежало на поляне большого, видом своим уж похожего на монумент или во всяком случае на заложенный монумент, камня?

Пройдя через деревню Осинки, пройдя через широкое, отлого поднимающееся поле овса, пройдя по темному лесу, люди оказывались в лесу же, с плохо обозначенными прогалинами. Конечно, присутствие сирени и шиповника в лесу само по себе говорило о том, что здесь что-то когда-то было, однако, побродив среди зарослей, люди проходили дальше, как бы ища чего-то более основательного, нежели куст сирени или крапива, и в конце концов выходили на более обширную и чистую поляну и видели на ней камень - зацепку для глаза - и начинали клубиться, группироваться вокруг него, как однородный многочисленный пчелиный рой клубится и группируется вокруг матки.

Если память не изменяет, во время первого праздника поэты и писатели выступали прямо с этого камня, но потом стали устраивать около него временный дощатый помост, нечто вроде трибуны.

Так вот каждый год приезжают на эту поляну люди, и звучат стихи Блока, и все это действительно есть праздник поэзии.

Станиславу удалось "пробить" и еще одно дело. Он распропагандировал Московское экскурсионное бюро (молодые экскурсоводы, энтузиасты), и вскоре стали возить в Шахматово "По блоковским местам" туристов.

"Но там же ничего нет, - говорили скептики, - что же там показывать? Один лес, да вот еще камень..."

Опасения скептиков были не совсем напрасны. Они могли бы при желании позлорадствовать потом, когда однажды недовольный экскурсант написал письмо в редакцию журнала "Турист". Правда, письмо было одно-единственное за все время, а хороших, положительных записей в книге отзывов много... Но может быть, были и еще недовольные: не каждый же недовольный тотчас непременно и напишет письмо!

Письмо туриста и вынужденный ответ на него дополнительно освещают предмет нашего внимания с двух разных сторон, и как курьез эту переписку можно здесь привести. Письмо называется: "Как мы ездили в туристическую поездку в Шахматово". Приводим его с сохранением стиля и всех особенностей вплоть до преобразования села Тараканова в деревню Таракановку, а также не споря походя с категорическим и вздорным заявлением, будто "венчание в ней (в церкви) А. Блока на дочери Д, И. Менделеева еще не повод..." и т. д. Ну да все это вы сейчас прочитаете.

"В воскресенье, в 8.00 утра автобус отошел с туристами и экскурсантами от места старта - полный жаждущими познакомиться с Шахматовом, с местом автора одного из революционных стихотворений "Двенадцать" Александром Блоком.

Автобус оказался неудобным для поездки за город и для туристов. Это был из тех неудачных автобусов, предназначенных для небольших маршрутов на оживленных улицах столицы. Около задней двери на площадке сидячих мест не было. Вся площадка для стоящих пассажиров. Часть мест сидячих была повернута назад. Поэтому экскурсовода слышно было плохо, приходилось вставать, чтобы слушать его объяснения. Это неудобно. Существует правило, чтобы в загородных автобусах не было стоящих пассажиров, а лишь сидячие. С отменой кондукторов это правило перестало осуществляться. Было оно вынесено с целью обезопасить жизнь и здоровье пассажиров во время езды, при внезапных остановках машины, крутых поворотах и т. д.

К счастью, некоторые записавшиеся не явились, и мы разместились на сидячих местах.

Дорога до деревни Таракановки, через Рогачевское шоссе была плохая, и трясло сильно, хорошо, что никому не пришлось стоять. Мест сидячих хватило. Но держаться, чтобы не свалиться, пришлось всем. Водитель объяснил, что его машина не предназначена для загородных рейсов. Путешествуя на автобусах по Московской области, и даже в Новгород и Орел, нам не приходилось ездить в экскурсии на таких неприспособленных автобусах.

Прибыв в деревню Таракановку, мы посетили фотовыставку в трех комнатах при местной библиотеке. Все, что там показывалось и объяснялось, можно было прочитать в книгах о Блоке. Ездить для этого за шестьдесят с лишним километров, по плохому шоссе необязательно. Невдалеке стояли руины местной церкви. Она была разрушена еще в тридцатых годах, когда "ретивые" антирелигиозники крушили исторические памятники церковной архитектуры, начиная с храма Христа в Москве. Окончательно ее привели в состояние развалин в годы войны. Недалеко там проходил в 1941 г. фронт. Восстанавливать ее нет смысла. Само событие, венчание в ней А. Блока на дочери Д. И. Менделеева, Л. Д., еще не повод для затраты денег на ее реставрацию. Но привести в порядок это место в один из субботников надо, под руководством московского историка, это не сложно. Убрать кирпич, валяющийся кругом, засыпать ямы, очистить вокруг площадку, привести в порядок имеющиеся могилы и установить, кто там захоронен, можно силами человек двадцати, при наличии машины, за один день. Сверху надо, конечно, сделать, хотя бы из толя, временную кровлю и повесить доску с обычной надписью "Охраняется государством - памятник архитектуры XVIII века". И достаточно! Рядом пруд, надо поставить пару скамеек и посадить в память поэта сирень, черемуху и т. п. В деревне этих кустов много, в каждом палисаднике. Жители кусты сирени не оборвут. Так, как выглядит церковь сейчас - это скандал! Это позорит Московский областной отдел культуры, это говорит, что закон об охране памятников культуры и истории Московской области - очередная бумажная канитель и ничего более. Что эти законы - не для Московской области.