Большое счастье в маленькой семье. С ребенком, но без мужа - [13]

Так или иначе, каждый раз, когда складывается подобная ситуация (то есть начинает созревать чувство обиды), достаточно взвесить и сравнить две возможности: с головой нырнуть в этот соленый океан, расслабить ручки-ножки и, жадно хлебая свою обиду, камнем пойти ко дну – или побарахтаться немного в волнах нормальных и естественных человеческих чувств, чтобы остаться на плаву и добраться до надежного, твердого берега.

Не обижайтесь, и к вам потянутся люди!

Конечно, погружаясь в пучины обиды, никто не имеет сознательного намерения остаться на дне навсегда. Каждый надеется на внимание и сострадание окружающих: в этом, по всей видимости, и заключается главный кайф обиды. Человек обидевшийся твердо рассчитывает на вознаграждение и, по большому счету, занимается банальным шантажом: посмотрите, как я несчастен, до чего вы меня довели! И если вы немедленно не раскаетесь и не выкатите мне тележку печенья и бочку варенья, мне станет уже совсем плохо, так плохо, что и вы захлебнетесь вместе со мной!

Для того, чтобы спокойно наблюдать за страданиями человека, который всеми силами дает вам понять, что именно вы являетесь его палачом, нужно обладать воистину олимпийским спокойствием. Такое дано далеко не каждому. Спору нет, обида (а точнее было бы сказать, «обиженность») обычно является довольно эффективным средством манипуляции окружающими – в первую очередь близкими людьми. Но эффективность эта поверхностна и недолговечна.

Совершенно очевидно, что постоянно обиженный человек не располагает к себе. Обижаясь, вы можете, конечно, развить и закрепить в объекте своих претензий прочное чувство вины перед вами. Но чувство вины – штука крайне опасная. Человек может раз за разом пытаться «исправить свои ошибки», загладить вину, но убедившись в тщетности этих усилий (поскольку на него все равно продолжают обижаться!), он рано или поздно придет к единственно возможному решению: избавиться от мучительного чувства вины можно только одним способом – изгнав из своей жизни того, кто это чувство вызывает и провоцирует. Таким образом, оправдываться и утешать вас до бесконечности никто не станет.

Закон очень прост: обижаясь, мы стремимся (сознательно или бессознательно) привлечь к себе внимание, но в результате обрекаем себя на одиночество. Отказываясь от обид, открывая душу и сердце, проявляя внимание и заботу не только по отношению к тем, кто добр с нами, но и к тем, кто по каким-то причинам пытается «обидеть» нас, мы расширяем свое жизненное пространство, делаем его светлее и чище, буквально притягиваем к себе тепло и любовь окружающих.

Он не виноват!

До сих пор мы говорили об обидах вообще. Но, хотя мы с вами уже и убедились в том, что такое чувство, как обида, в принципе не заслуживает права на существование, вопрос об обиде на мужчину, отказавшегося от вашего с ним общего ребенка, стоит обсудить отдельно и немного подробнее – уж слишком он бывает болезненным, этот вопрос! Казалось бы, от всех обид уже избавишься, просветлеешь душой и помыслами до того, что крылья за спиной трепещут, – и тут бац! Как вспомнишь этого, который… И все труды по самосовершенствованию насмарку, и все приходится начинать сначала!

Давайте-ка мы с вами договоримся. Пока вы читаете эту маленькую главу, вы еще можете вовсю обижаться на «этого, который…» – но к окончанию главы на этих переживаниях обязательно нужно будет поставить точку. Думаете, не получится? Получится, еще как! Я точно знаю, что вы отлично справлялись и с задачками посложнее!

Может быть, вам просто немножко боязно – вот так вот сразу взять да и расстаться с привычным чувством? Но мы с вами уже знаем, что чувство это далеко не самое ценное и полезное, поэтому жалеть о нем не стоит. А что касается «сразу»… Дело в том, что по-другому, скорее всего, не получится. Отношения можно анализировать, пытаясь найти ошибки, чтобы попробовать избегать их в будущем. Но никакой анализ невозможен, пока вы находитесь во взвинченном эмоциональном состоянии – то есть пока вы обижены. Обиду, как больной зуб, следует вырвать быстро и резко.

Можете пока что вообще отложить на минуточку книжку, взять лист бумаги и написать на нем все, что имеете сказать этому негодяю: пишите, не стесняйтесь, бумага все стерпит! Хотите – словами, хотите – портрет его нарисуйте, с рогами и копытами…

Готово, изобразили? Ну вот, а теперь возьмитесь покрепче за листочек – и рвите его с треском на две половины! А теперь эти половины – еще разок, и так до тех пор, пока не останутся одни лишь мелкие кусочки. Кусочки теперь лучше всего сложить в пепельницу и сжечь.

А пока догорают ваши бурные эмоции, беритесь снова за книгу. Всё. С кипящей обидой мы распрощались, теперь вместо переживаний опять подключаем здравый смысл – и смотрим, что же он нам подскажет на этот раз?

Он просто устроен иначе

А подсказывает он нам весьма любопытное соображение, из которого можно сделать далеко идущие выводы. Вся штука в том, что, если рассматривать вопрос сугубо с биологических позиций, ни один мужчина никогда не может быть на сто процентов уверен в своем отцовстве! Женщина может не знать, от кого она родила ребенка, но факт собственного материнства не вызывает у нее сомнений – как-никак именно в ее животе на протяжении девяти месяцев прятался и рос маленький человечек, именно ее тело он в конце концов покинул, чтобы появиться на этот свет. Вклад же мужчины в создание нового человека до смешного мал (напоминаю, мы сейчас говорим исключительно о физиологии), он сводится к одному-единственному сперматозоиду, оказавшемуся проворней десятков тысяч других таких же. И (с точки зрения биологии!) у мужчины не может быть никаких гарантий того, что именно ему принадлежал этот пресловутый сперматозоид…