Большое небо - [60]

Да, оскорбляли его прихотливо и пространно. Джексон так изумился дочериному историко-политическому анализу – ее слова – отцовской личности, что оборону толком не держал.)

Надо бы ей позвонить. Помириться до того, как они увидятся в выходные. Им предстоит вместе предпринять (или, как вариант, претерпеть) один из важнейших обрядов перехода. После этого спора, случившегося месяц назад, они лишь обменялись несколькими ледяными СМС. Наводить мосты должен Джексон, и он это понимал. Едва ли можно передавать дочь жениху с рук на руки, если с дочерью ты на ножах.

В отличие от Марли, дочь миссис Холройд была ребенком безмятежным и воспитанным. Жевала яблочные ломтики – брала их одной рукой, а другой обнимала мягкую игрушку, которую Джексон поначалу принял за белую лошадь, но, приглядевшись, опознал единорога – вместо рога спиральный радужный рожок. Джексон вспомнил девочку с Эспланады. Само собой. На нем обязанность защищать, а он не защищает.

– Мистер Броуди, с вами все хорошо?

– Да-да, спасибо, миссис Холройд.

– Лучше Кристал.

Он заказал еще кофейник, а она – мятный чай. Люди, которые пьют травяные чаи, слегка подозрительны. (И да, Джексон понимал, что это иррационально.) Он уже хотел сложить «Йоркшир пост» и перейти к делу, но тут Кристал коснулась его локтя и сказала:

– Погодите.

Забрала у него газету и принялась сосредоточенно читать. Читая, она шевелила губами. Очень красивые губы, и вдобавок избежавшие хирургии, в отличие от многих других ее органов, – не то чтобы Джексон прекрасно разбирался в этом вопросе. Помада розовая. Под цвет туфель на (очень) высоких каблуках – классические лодочки, какие пристало носить женщине, а не девочке. По обуви о человеке многое понятно. Короткое – но пристойно короткое – платье открывало великолепные ноги. («Наблюдения и выводы», – в свою защиту пояснил Джексон судье Джулии у себя в голове. В женском суде председательствовала она.)

– Венди Айвс. Убита, – пробормотала Кристал Холройд, качая головой. – Что за хурма? Быть не может.

– Вы знакомы? – спросил Джексон. Логично – городок-то невелик.

– Да, немножко. Встречались. Она замужем за Винсом – он друг моего мужа. Хороший мужик.

Винс вчера никаких друзей не упоминал, – собственно говоря, Джексону показалось, что Винс лишен друзей просто на удивление.

– Они разводились, – продолжала Кристал. – Венди снова взяла себе девичью фамилию. – Кристал похмурилась в газету. – Не очень приятная была женщина – хотя это, само собой, не повод убивать.

– Иногда этого хватает, – заметил Джексон.

– Винса она, конечно, здорово кинула.

– Я с ним вчера случайно познакомился, – сознался Джексон.

– Да? Как? Где?

– На утесах. Он подумывал прыгнуть.

– Ебать-колотить, – сказала Кристал, а потом зажала уши Белоснежке, будто надеялась обогнать звук с его скоростью, и сказала: – Ты этого не слышала, золотце.

Белоснежка невозмутимо поедала свое яблоко – кусочек себе, кусочек единорогу. Отравления не случилось, стеклянный гроб не потребовался.

Кристал Холройд считала, что за ней следят, и хотела, чтоб Джексон выяснил кто.

– Может быть, ваш муж? Думает, что вы ему изменяете?

Джексон тишком вздохнул – опять двадцать пять. Очередной подозрительный супруг. Но, как ни странно, дело было не в этом.

– Может, и Томми, – сказала она. – Но вряд ли.

– А вы да? – спросил Джексон. – Изменяете мужу? Для ясности.

– Нет, – сказала она. – Не изменяю.

– У кого еще есть причины за вами следить?

Она пожала плечами:

– Это теперь вопрос к вам, нет?

Она явно чего-то недоговаривала. Правда, по опыту Джексона, зачастую хоронилась где-то глубоко в тылу. Само собой, иногда лучше пусть и дальше хоронится, чем идет в лобовую атаку, примкнув штык.

Невозможно вообразить, каково быть женатым на женщине, которая выглядит так. «Только Эссекс»[92], программа, на которую Джексон наткнулся случайно (честно), листая каналы, битком набита такими вот Кристал Холройд. Сама-то она не из Эссекса – она, если Джексон верно распознал акцент, откуда-то из Ист-Райдинга. Сразу видно, сколько тебе лет, если ты рассуждаешь о йоркширских райдингах, которые отменили давным-давно, перерисовав административные границы.

Кристал Холройд – не его тип, хотя Джексон уже не знал, есть ли у него тип.

(– Я так понимаю, главное – чтоб дышала, – недавно высказалась Джулия. Вот эти нападки совершенно ни к чему, возмутился он мысленно.)

Прежде его идеалом женщины была Франсуаза Арди[93] – он же все-таки отчасти франкофил. Джексон даже был женат на женщине, отлитой в такой изложнице, хотя и англичанке, – на коварной волчице Тессе, – но ее, надо думать, изготовили на заказ, идеально спроектировали образцовым артефактом, чтоб его соблазнить.

(– Я могу быть твой тип, – сказала Татьяна. – Я могу быть французской, если хочешь.

Это она дразнилась, а не обольщала. Холостячество Джексона веселило ее безмерно. Мало того что в мозгу у него давным-давно окопалась Джулия – теперь там шебуршилась еще и Татьяна, а только этого Джексону и не хватало. Выражение «внутренний голос» обретало новые дивные смыслы. Зато эти две совместными усилиями выперли из башки его первую жену Джози.)