Большевик, подпольщик, боевик. Воспоминания И. П. Павлова - [14]
С того и начали свою агитацию Кокорев и Новоселов. Насчет попов, купцов и помещиков я с ними согласился сразу – веру в бога я давно потерял, а богатые никогда не вызывали у меня симпатий. Смущал только царь, которого я все еще искренне считал помазанником божиим. Илья и Федя стали давать мне прокламации, чтобы я их разбрасывал на своем заводе. Сам я их, конечно, читал и хорошо понимал. Таким образом, я стал соучастником подпольщиков, не будучи еще их сторонником. Но их разговоры со мной, брошюры и прокламации в конечном итоге сделали свое дело, и осенью 1905 года я помогал им уже сознательно. В октябрьские дни, после выхода [царского] манифеста [17 октября 1905 г.] я распространял прокламации в городских рабочих кварталах. Став заведующим библиотекой, снабжал заводчан нелегальной литературой. По тогдашним меркам моя библиотека считалась большой. Помню книгу Бебеля «Женщина и социализм», брошюру «Пауки и мухи», произведения Ленина, Плеханова. На 200 человек рабочих и работниц завода книг вполне хватало, и они были очень довольны.
В ходе всероссийской октябрьской стачки состоялась первая в истории Уфы манифестация рабочих железнодорожных мастерских. На население и власти выступление рабочих произвело огромное впечатление. Я, как разведчик боевиков, всюду шнырял и хорошо помню, как на всем пути следования от железнодорожных мастерских до Ушаковского парка и обратно демонстрантам не встретился ни один полицейский. На митинге председательствовал И.С. Якутов, слесарь железнодорожных мастерских, социал-демократ-большевик. Речь с крыши летнего театра говорил подпольщик «Николай Иванович». Он потребовал от губернатора немедленно освободить политических заключенных, пригрозив, что в противном случае манифестанты сделают это сами. Губернатор стоял в толпе (впервые я видел его так близко), бледный, – струсил. Он обещал, что выполнит это требование, и, действительно, политзаключенные были освобождены в тот же день. Митинг закончился избранием «президента Уфимской республики». Избран был Якутов.
После этой демонстрации забастовочный комитет мастерских под руководством того же Якутова ежевечерне заседал в рабочем клубе и продолжал собираться вплоть до декабрьского восстания. Я часто бывал на его заседаниях и помню, что там дискутировались не только расценки, 8-часовой рабочий день, но и вопросы политические. Уфимская «чистая» публика собиралась в клубе приказчиков и в других местах.
У себя на заводе я продолжал снабжать рабочих революционной литературой. Приходил за полчаса до начала смены, раскладывал прокламации на видных местах, и рабочие успевали их прочитать до прихода администрации. Нелегальные брошюры мы читали в это время почти открыто, снабжал ими рабочих также я. Во время обеденного перерыва устраивались диспуты и беседы на политическую злобу дня. Благодаря им, мы скоро узнали, кто из рабочих к какой партии принадлежит или какой симпатизирует. Среди моих знакомых и товарищей оказались и большевики, и анархисты, и эсеры, и беспартийные. Было интересно слушать их споры о достоинствах и недостатках партийных программ.
Декабрьские события проходили у нас бурно. Завод бастовал. Мой брат Илья и Новоселов к тому времени стали членами уфимской боевой организации большевиков, городскую «часть» которой возглавлял Эразм Кадомцев[19], а ее железнодорожной (экспроприаторский) отряд – его брат Михаил. Командующим всеми боевиками был Мавринский[20], а восстанием в железнодорожных мастерских руководил Якутов. Во время декабрьских боев я находился вблизи этих мастерских и слышал стрельбу и взрыв бомбы, брошенной Якутовым в солдат. После того, как восстание было подавлено, многих рабочих арестовали и сослали на каторгу. Якутова, которого выдал провокатор, в конце 1907 года повесили в уфимской тюрьме.
Из наших заводчан никто арестован не был, руководителей забастовки просто уволили. Я со своей библиотекой был вынужден уйти в подполье. Книги спрятал в ящик в кузнице за мехом, оттуда и выдавал их рабочим. Партийные организации на заводе и в мастерских уцелели. Илья и Новоселов продолжали вести и чисто партийную, и боевую работу. Последняя, в частности, заключалась в охране собраний. Помню зимой большое собрание в клубе приказчиков, которое охраняла боевая дружина во главе с Михаилом Кадомцевым. В черной папахе и кадетской шинели он выглядел очень внушительно. Я выполнял и его поручения, продолжая быть разведчиком. Распространение на заводе прокламаций по-прежнему было моей обязанностью.
Зимой 1906 года вместе с другими молодыми рабочими – Мыльниковым Игнатием[21], Шашириным Тимофеем, Лаженцевым, Куклиным я начал посещать кружок политграмоты. Мы собирались в оранжерее железной дороги, в которой работал Юрлов. Изучали политэкономию, сочинения Ленина и другие произведения марксистов. Занимались с нами Эразм Кадомцев, Василий Алексакин[22] и приезжие пропагандисты – «Лука» и «Алексеевна» (Черепановы)[23]. Учиться мы начали, кажется, в феврале, когда овощи в теплице только выпускали первые листочки, а закончили в мае, когда они поспели, и мы их ели. Будучи тогда совершенно политически сырым материалом, на этих занятиях мы сумели крепко усвоить главное – что являемся представителями рабочего класса, которому «нечего терять кроме, своих цепей»; что свергнуть самодержавие и власть капитала можно только путем вооруженного восстания и что мы обязаны полностью пожертвовать собой, безоговорочно делая то, что велит партия, которая стоит во главе рабочего класса. Учил Кадомцев нас и тому, как держаться с жандармами при аресте. Эта наука нам многим потом очень помогла.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Фамилия Чемберлен известна у нас почти всем благодаря популярному в 1920-е годы флешмобу «Наш ответ Чемберлену!», ставшему поговоркой (кому и за что требовался ответ, читатель узнает по ходу повествования). В книге речь идет о младшем из знаменитой династии Чемберленов — Невилле (1869–1940), которому удалось взойти на вершину власти Британской империи — стать премьер-министром. Именно этот Чемберлен, получивший прозвище «Джентльмен с зонтиком», трижды летал к Гитлеру в сентябре 1938 года и по сути убедил его подписать Мюнхенское соглашение, полагая при этом, что гарантирует «мир для нашего поколения».
Константин Петрович Победоносцев — один из самых влиятельных чиновников в российской истории. Наставник двух царей и автор многих высочайших манифестов четверть века определял церковную политику и преследовал инаковерие, авторитетно высказывался о методах воспитания и способах ведения войны, давал рекомендации по поддержанию курса рубля и композиции художественных произведений. Занимая высокие посты, он ненавидел бюрократическую систему. Победоносцев имел мрачную репутацию душителя свободы, при этом к нему шел поток обращений не только единомышленников, но и оппонентов, убежденных в его бескорыстности и беспристрастии.
Заговоры против императоров, тиранов, правителей государств — это одна из самых драматических и кровавых страниц мировой истории. Итальянский писатель Антонио Грациози сделал уникальную попытку собрать воедино самые известные и поражающие своей жестокостью и вероломностью заговоры. Кто прав, а кто виноват в этих смертоносных поединках, на чьей стороне суд истории: жертвы или убийцы? Вот вопросы, на которые пытается дать ответ автор. Книга, словно богатое ожерелье, щедро усыпана массой исторических фактов, наблюдений, событий. Нет сомнений, что она доставит огромное удовольствие всем любителям истории, невероятных приключений и просто острых ощущений.
Мемуары известного ученого, преподавателя Ленинградского университета, профессора, доктора химических наук Татьяны Алексеевны Фаворской (1890–1986) — живая летопись замечательной русской семьи, в которой отразились разные эпохи российской истории с конца XIX до середины XX века. Судьба семейства Фаворских неразрывно связана с историей Санкт-Петербургского университета. Центральной фигурой повествования является отец Т. А. Фаворской — знаменитый химик, академик, профессор Петербургского (Петроградского, Ленинградского) университета Алексей Евграфович Фаворский (1860–1945), вошедший в пантеон выдающихся русских ученых-химиков.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Оценки личности и деятельности Феликса Дзержинского до сих пор вызывают много споров: от «рыцаря революции», «солдата великих боёв», «борца за народное дело» до «апостола террора», «кровожадного льва революции», «палача и душителя свободы». Он был одним из ярких представителей плеяды пламенных революционеров, «ленинской гвардии» — жесткий, принципиальный, бес— компромиссный и беспощадный к врагам социалистической революции. Как случилось, что Дзержинский, занимавший ключевые посты в правительстве Советской России, не имел даже аттестата об образовании? Как относился Железный Феликс к женщинам? Почему ревнитель революционной законности в дни «красного террора» единолично решал судьбы многих людей без суда и следствия, не испытывая при этом ни жалости, ни снисхождения к политическим противникам? Какова истинная причина скоропостижной кончины Феликса Дзержинского? Ответы на эти и многие другие вопросы читатель найдет в книге.
В монографии рассмотрены прогнозы видных представителей эмигрантской историографии (Г. П. Федотова, Ф. А. Степуна, В. А. Маклакова, Б. А. Бахметева, Н. С. Тимашева и др.) относительно преобразований политической, экономической, культурной и религиозной жизни постбольшевистской России. Примененный автором личностный подход позволяет выявить индивидуальные черты изучаемого мыслителя, определить атмосферу, в которой формировались его научные взгляды и проходила их эволюция. В книге раскрыто отношение ученых зарубежья к проблемам Советской России, к методам и формам будущих преобразований.
Монография посвящена проблемам присоединения Центральной Азии к Российской империи в XVIII–XIX вв. Центральная Азия, как полиэтничная территория, тесно связана с судьбами Российского государства. Преемственность истории, культуры, правовых норм породила новую, евразийскую общность. В своей основе экономика и культура народов Центральной Азии стала частью как кочевой, так и оседлой цивилизации. В XVIII–XIX вв. народами Центральной Азии была создана особая система евразийской государственности, гражданских и военных институтов власти.
Новое время – эпоха появления на исторической сцене современной личности (modern Self). Долгое время этот процесс связывали с «расколдовыванием мира» и стремлением человека преодолеть «несовершеннолетие по собственной вине», отождествляемое с религией. Однако и сама вера, подверженная в Новое время обновлению и переменам, представляет собой средоточие формирования современной личности в Европе. Об этом свидетельствуют материалы духовной автобиографики. Если речь идет о России, то и тут становление личного самосознания, начавшееся в XVII веке, обычно описывают как результат «обмирщения» государства и общества.