Больше никогда - [23]

— Да ну?

Дин взглянул на брата, который успел нацепить Упрямое Лицо. Это выражение старший Винчестер на дух не переносил, потому что именно с таким лицом Сэм обычно с ним пререкался.

«Для ссор с папой, помню, у него было другое выражение — Злое Лицо…»

— Ну да.

— Это потому что отец так считал? А что, если он ошибался? Помнишь, он утверждал, что вампиров не существует? А потом в Монтане — фьють! — вампиры.[65]

Дин покачал головой:

— Папа знал про вампиров, просто думал, что они все перевелись.

— Суть в том, что всего мы знать не можем, Дин. Папа знал куда больше нас, но тоже не все. Вполне возможно, этот Сэмюэлс попробовал свой ритуал всего пару-тройку раз, а потом его сразу арестовали. Откуда нам знать, что он не сработал? Или не сработает?

— Ладно тебе, Сэмми. Этот чертов ритуал проводил только Сэмюэлс, причем взял его невесть откуда, и никто его не использовал ни раньше, ни потом.

— Насколько мы знаем.

Дин сердито взглянул на брата:

— Да он даже ни на чем не основан! Обычное мошенничество!

— Ладно-ладно, — Сэм примирительно вскинул руки. — Пускай мошенничество. Но нельзя же сидеть сложа руки. Мы знаем, когда произойдет следующее убийство, и примерно знаем где. Причины все-таки сверхъестественные, а значит, наша работа.

— Нет, — возразил Дин. — Мы убиваем только настоящих чудовищ.

— А я бы, — понизил голос брат, — я бы сказал, что тот, кто убил троих и собирается убить еще, и есть самое что ни на есть настоящее чудовище.

Дин вздохнул, вынужденный признать, что его братишка прав:

— Ну, мы можем просто доложить копам.

— И ты всерьез думаешь, что они нам поверят? Чтобы им все объяснить, придется рассказать про ритуал, а если мы расскажем про ритуал, они решат, что мы спятили. А потом прогонят нас через базу и…

— Да понял я, — Дину не надо было лишний раз напоминать, что он в розыске.

Сначала ситуация его даже позабавила, но потом новизна ощущений повыветрилась, а серьезная угроза осталась.

— Пойду еще пива возьму. Принести тебе что-нибудь?

Сэм снова нацепил Упрямое Лицо:

— То есть, мы все-таки берем это дело, так?

— Да, мистер Заноза-в-заднице, берем. Сегодня проверим дом, а завтра отправимся за Пимом.

— Хорошо. Закажи мне джин с тоником.

Дин, успевший встать, замер и уставился на брата:

— Чувак, я такое заказывать не буду. Я принесу тебе водку с апельсиновым соком, виски с содовой… черт, да я тебе хоть бокал красного вина приволоку, но только не джин с гребаным тоником!

Сэм таращился на него с приоткрытым ртом:

— Но я люблю джин с тоником! За это теперь расстрел положен?

— ДА, — Дин махнул рукой. — Ладно, забей. Хлебай свои бабские напитки, а я возьму пиво.

Он сгреб пустой стакан и протиснулся к бару.

— Снова ты, — приподняла бровь Дженнифер (на лбу у нее проступила испарина).

— Собственной персоной и во всей красе, — подмигнув, выпалил Дин.

— Точно подмечено, — немного развязно и весьма, на взгляд Дина, привлекательно усмехнулась Дженнифер. — Еще пиво?

Старший Винчестер кивнул:

— Я тут спросить хотел… так какая музыка тебе действительно нравится?

Дженнифер подставила под краник стакан и помотала головой:

— Лучше не спрашивай.

— Почему? — нахмурился Дин.

Дженнифер передернула плечами, причем ее рука со стаканом осталась неподвижной:

— Потому что ты со мной заигрываешь, это мило, и мне это нравится. А как только я тебе отвечу, ты тут же сбежишь.

— Да ладно! — отмахнулся Дин. — Чего тут может быть страшного? Ты же явно не любительница мальчуковых групп и прочей попсы, так?

Она поставила полный стакан на стойку и промолчала. У Дина отвисла челюсть:

— Нет!!!

Дженнифер выставила перед собой ладони:

— Я сама не знаю, почему, ясно? Я уже лет на двадцать с такими увлечениями опоздала, но ничего не могу с собой поделать. Мне нравится! Музыка, танцы и, блин, мальчики красивые, в конце концов, — она жестом приказала вскинувшемуся Дину промолчать. — Ни слова, Дин! Я уже достаточно наслушалась от своих детей.

У Дина снова отвисла челюсть:

— Детей?

— Ну да. Десятилетняя девочка с острым язычком и восьмилетний мальчик с неважным характером.

— Наверное, они сейчас дома с папой.

Дженнифер рассмеялась:

— Дин, тебе никто не говорил, что ты проницательный, как радиация? Нет, я, как сейчас это называют, мать-одиночка. По ночам за моими детьми присматривает подруга, а днем, когда она на работе, я смотрю за ее детишками, — она фыркнула. — Завтра, например, мне надо отвезти Билли на футбол.

Дин поднял стакан:

— Так ты настоящая мамочка-наседка?

— Чертовки верно. Прости-ка, — Дженнифер отошла к другому клиенту.

Дин посмотрел ей вслед и подумал, что сейчас она кажется еще привлекательней. Но какая теперь разница? Дин не увлекался примерными мамочками, не особо любил детей, а мальчуковые группы и вовсе считал исчадиями ада.

«Что бы я не услышал, а в этой футболке она просто огонь…»

Тем временем раздался голос Манфреда:

— Ладненько, чуваки и чувихи! «Скоттсо» снова с вами!

Дин повернулся и обнаружил, что члены группы собираются на сцене и готовят инструменты. Потом они начали играть вступление к «Rock On» Дэвида Эссекса[66], и, к тому времени, как Манфред абсолютно по-жуткому вывел: «Эй, ребятки, рок-н-ролл!», Дин почти что осушил стакан.