Больше, чем ты желаешь - [80]

Брай издала звук, похожий на стон. Люк повернул голову и посмотрел на нее.

— Ты что-то сказала? — спросил он.

— Нет.

Лицо Брай было безмятежным. Глаза сияли, губы опухли от поцелуев. У основания ее шеи был небольшой засос. К его паху прилила кровь, и он снова почувствовал желание.

Перевернувшись на бок. Люк оперся на локоть.

Брай почувствовала его движение и посмотрела на него. Поняв значение его взгляда, она выскользнула из его объятий и встала с постели. Люк напоминал сытого кота, который не отходит от еды, размышляя, сможет ли он осилить еще одну порцию. Схватив скомканную сорочку, Брай прикрыла грудь и живот. Выгнув бровь. Люк с интересом рассматривал то, что она оставила неприкрытым: красивые бедра и округлые ягодицы.

Брай подняла руку в предупреждающем жесте, на случай если он вновь захочет наброситься на нее. Она обогнула кровать и быстро пробежала в гардеробную, чувствуя спиной, что Люк не отводит от нее глаз. «Если он сломает себе шею, это послужит ему хорошим уроком», — думала она, склонясь над раковиной, чтобы остудить холодной водой разгоряченные щеки. Встретившись взглядом со своим отражением в зеркале, Брай должна была признать, что она довольна… удовлетворена… ну и конечно, счастлива.

Люк поудобнее устроился в постели, накрылся одеялом и положил руки под голову. Он прислушивался к плеску воды в соседней комнате, и вскоре ему стало казаться, что Брай что-то слишком уж долго занимается своим туалетом. Он стал подумывать о том, что, наверное, стоит предложить ей помощь, чтобы она поскорее вернулась к нему в постель. Он уже было открыл рот, чтобы высказать свое предложение, когда она появилась на пороге в свежей льняной рубашке.

— Ты зеваешь? — удивилась она.

Люк не стал говорить, что хотел предложить ей свои услуги в качестве горничной. Дело в том, что, когда она появилась в дверном проеме, похожая на портрет женщины эпохи Возрождения, излучающая мягкий золотистый свет, его челюсть отвисла. Он не зевал — он от изумления открыл рот.

Когда она подошла к нему, он с шумом выдохнул воздух приподнял одеяло, приглашая ее к себе. Брай охотно нырнула в постель и уютно устроилась рядом с ним. И тут вдруг обнаружила, что он успел надеть нижнее белье. Это ее разочаровало.

— Моя броня, — сухо проговорил он. — На всякий случай.

Брай улыбнулась.

— Не погасить ли нам лампу? — спросила она.

Люк прикрутил фитиль, и они снова прижались друг к другу. Брай пристроила голову на плечо Люка и погладила его обнаженную грудь.

— Ты помнишь наше свидание в беседке? Шел дождь, и мы сидели на скамейке, пережидая его,

Люк отлично помнил этот день.

— Гм… Это был день после… день, следующий за тем, когда мы впервые…

— Разделили постель?

— Совершенно верно.

— Ты должен знать, что тогда я наврала тебе. Ты предположил, что все изменилось для меня, после того как мы провели вместе ночь. А я ответила, что ничего не изменилось.

— Так это была ложь?

— Да. Ты выглядел несколько самонадеянным. Это и породило мою ложь, по крайней мере частично. Мне не хотелось думать, что ты был особенно внимателен ко мне, потому что где-то рядом был Оррин, наблюдавший за нами. Эти «моменты украдкой» задевали мое самолюбие. В тот день утром я сказала маме, что люблю тебя, и не для того, чтобы ее успокоить, а потому, что это было правдой. Я просто не могла сказать об этом тебе, не зная, как ты ко мне относишься.

— И что же изменилось?

— Изменилась я. Я как-то сказала Рэнду, что только разыгрываю эмоции. Я в совершенстве владела искусством пантомимы. Но все это я переняла у других, и это не отражало моих настоящих чувств. В этом деле у меня не было никакого опыта. Но мне очень хотелось узнать, что в подобных ситуациях испытывает человек. — Брай помолчала. — Единственным чувством, которое я испытывала все эти годы, была боль, а удовольствия были не для меня. Мне казалось, что мою жизнь проживал кто-то другой, а я наблюдала за ним с балкона, никогда не появляясь на сцене. — Брай приподнялась, чтобы лучше видеть в темноте лицо Люка. — ~ Все так и было, пока не появился ты. Ты вернул меня к жизни. И причиной тому была не постель. Это не главное, хотя и великолепно. Я помню, как ты спрыгнул со стены, спасая Аполлона, и это было в первый день нашей встречи. Потом ты спас меня. Ты терпеливо слушал мою болтовню о теплице и опытах над рассадой. — Ее голос понизился до шепота: — Ты выслушал… ты выслушал мой рассказ об изнасиловании и принял его спокойно, сумев успокоить и меня. Ты умный, талантливый, благородный и терпеливый. К тому же мне ужасно нравится твоя кривая усмешка.

— Кривая?

— Совершенно верно.

— Могу себе представить.

— Не думай, что взамен я ожидаю признания в любви от тебя. В тот день, когда я врала тебе, ты тоже сказал, что в тебе ничего не изменилось. Не думаю, что ты мне лгал тогда. Ведь так?

— Да, Брай, я не лгал.

Брай с минуту молчала, собираясь с силами.

— Я немного разочарована, но не собираюсь расстраиваться. Я сама определила условия нашего брака. Сама захотела, чтобы он был фиктивным. Я не вправе обижаться, если твое отношение ко мне не изменилось. — Слезы набежали на ее глаза, но она не дала им пролиться. — Мы говорили уже о твоем желании уехать из «Конкорда», и ты должен знать, что я не собираюсь удерживать тебя здесь насильно. И не буду делать ничего, чтобы добиваться твоей любви.