Большая Тюменская энциклопедия (О Тюмени и о ее тюменщиках) - [47]

А кругом происходило — выше описано, что происходило кругом. Доходили до нас, конечно, записи всевозможных «Круизов», «Динамиков», «Карнавалов», не говоря уж о «Машине Времени» с «Воскресеньем». Ничего, кроме недоумения, они не вызывали: да что они там, в чулане живут? Радиоприемников у них, что ли, нету? В чулане они живут что ли, закупоренном наглухо, куда никаких сведений из внешнего мира не поступает, почему они и лабают вот уж сколько лет одно и то же, услышанное в ранней юности?

И выходило так, что мы одни в СССР и есть крутые, умные и новые: Артурка — музыкант, Немиров — поэт. (Такую фамилию «Бродский» в Тюмени впервые услышали в декабре 1987-го; о Пригове или Кривулине и слыхом, естественно, никто не слыхал до конца 1980-х, и все были уверены, что современная поэзия — это то, что печатают в журналах: босоногое детство среди просторов полей унылым хореем). Таково было состояние образа мыслей и чувствований в городе Тюмени к весне 1983-го года.

Тут вот Артурка и привозит сообщение: в Ленинграде есть «Зоопарк» и «Аквариум»!

Артурка рассказывает: он слышал в Свердловске пленку с записью, так это — то, самое, что нужно!

Вскоре обнаружилась и пленка: смесь зоопаркового «Блюза де Моску» и аквариумовской пластинки «Электричество»: действительно, именно то! Именно то, чего все время хотелось услышать, но только негде было: песни, которые резкие, которые также точные, и также сжатые, и жизненные, и притом — идиотские, и еще и впридачу — скандальные.

— Подай весть! — пристает у Воннегута один безумный персонаж к окружающим.

Так вот: это была именно Весть — то, что мы слышали из магнитофона.

Сладкая Н.!

В Сайгоне год назад!

Который раз пьем всю ночь!

Когда я знал тебя совсем другой!

Денег нет, зато есть —!

Тени в углах, вино на столе!

В этом городе есть еще кто-то живой!

Я слышу голоса, они поют для меня!

И это было к тому же действительно новой музыкой — современной, не пережевывающей английские изобретения пятнадцатилетней давности, а идущей прямо в ногу с тем, что именно сейчас делается там, в метрополиях рока, где лютует new wave.

Наконец, это была вызывающая музыка.

Трудно теперь сказать, что в ней было уж такого вызывающего, но тогда люди, любившие все респектабельное и высокохудожественное, от «Йес» и «Куин» до Окуджавы и «Машины Времени» — предыдущее поколение — ругались матом и плевались слюной, слыша это, и такая их реакция только придавала нам еще больше восторга: она отделяла нас — новых, дерзких и офигительных — от них, которые — теплый лимонад.

(Характерна, например, реакция А.Макаревича, побывавшего на концерте Майка, когда тот впервые посетил Москву в 1981-м году; тот самый концерт, который и был записан под названием «Блюз де Моску», и который есть, несомненно, лучшая из записей Майка:

— Да за такие песни сажать нужно! — был до глубины души возмущен услышанным лидер группы, прославленной своей «философской лирикой»

— Это просто хулиганство, а не рок! — присоединялись к нему издатели московского подпольного рок-журнала «Урлайт»).

Итог всего вышеуказанного: в Тюмени начинается аквариумомания.

Тем более, что начинают и новые записи появляться, и вполне регулярно: «Табу», затем «Радио Африка», затем — всевозможные акустические записи и концертники. Гребень с Майком — а потом еще Цой, а еще потом и «Странные Игры», и еще московский «Центр» становятся все равно как Маркс с Энгельсом:

Нам то, да и се, и путь осветил.

1983-84: Алкогольный клуб (см.) как центр и рассадник аквариумолюбства (к тому времени уже известно, что лидера А зовут Борис Гребенщиков: это прочитано в журнале «Юность», где его похвалил — что уж вовсе удивительно — Макаревич.)

1984, весна: выгнанный из университета Артурка перед отправкой в армию едет в Питер — и посещает там Гребня! Гребень производит на Артурку большое впечатление.

1984, лето: и М. Немиров становится оголтелым гребенщиковофаном: его покидает его тогдашняя скажем так герлфренд, он охуевает и убивается, и утешают его лишь песни только-только появившегося в Тюмени альбома «Радио Африка».

1985, 15–20 марта: М. Немиров и Ю. Крылов посещают город Ленинград именно с целью встречи с Г. По определению Крылова, они едут туда как ходоки к Ленину: Правду узнать. Они едут в Питер, не зная ни адреса Гребенщикова, ни каков он на вид, однако они уверены — они его найдут.

И они его действительно находят! Более того: они попадают непосредственно в самый разгар III-го ленинградского рок-фестиваля. Все это производит на них непревзойденное впечатление:

Столица!

Весна!

Рок-фестиваль!

Очаровашка Гребень!

Из кабака — в приличное общество!

Вывод, вынесенный М. Немировым оттуда: так вот — и нужно жить.

Здесь!

В Тюмени!

Сейчас!

Безумной этой идеей — в Тюмени |— все время! — жить так, как живет рок-звезда БГ в Ленинграде, как ни крути, а мировой столице. Да притом во время рок-фестиваля — интересно здесь то, что М. Немирову удается заразить чуть не пол-сотни молодых людей самого разного пола, социального происхождения, привычек, склонностей и коэффициента умственных способностей пытаться делать это!

Что и становится главной идеей первых трех тюменских рок-клубов (см) и последующих двух лет бурной и безумной деятельности самого М. Немирова, и еще других людей.