Большая раковина - [2]
Гипоталамус еще раз взглянул на циферблат будильника: до офиса было еще двадцать три минуты ходу, а до начала работы оставалось всего одиннадцать минут! Предпринимать что-либо не имело смысла: машины двигались по центральной магистрали сплошным потоком, и, зажатый со всех сторон, «декольте-супер» Гипоталамуса фактически дрейфовал вместе с этой стальной лавиной…
Его страшило не увольнение которое произойдет автоматически: перед ним просто захлопнется дверь, и к ногам упадет желтый жетон. Самое ужасное – эго Самосуд в Большой Раковине, где ему придется простоять сутки с биркой на шее:
Надписи составлял старый придворный поэт Бомбастикус, у которого были трафареты на все случаи «кражи»: «Ты украл у отечества четыре минуты, и никогда их не сможешь вернуть ты!», «Ты украл у отечества одну минуту и никогда не сможешь вернуть! Тьфу!» и т. д.
В старые времена, а точнее до Серого Мятежа, каждый прохожий должен был бросить камень в Большую Раковину, на дне которого находился опоздавший. Таким образом, никто не мог выстоять двадцать четыре часа, все кончалось гораздо раньше. После длительных дебатов в парламенте между «каменщиками» и «слюнтяями» – первые предлагали сократить время стояния, вторые настаивали на замене камней плевками – верх одержали последние. Сначала многим казалось, что это более гуманная мера наказания, но вышло наоборот. После отбытия наказания оплеванного отпускали на все четыре стороны – без работы, без дома, который, как и супруга, автоматически переходили к тому, кто занимал его место на службе, без друзей, которых приглашали первыми плюнуть в него и публично отречься, без средств к существованию. Оплеванный брел по городу с единственным желанием скорее умереть, но он не находил смерти, о чем заботилась приставленная к нему добровольная гражданская охрана. Однако некоторые ухитрялись все же броситься под колеса и таким образом наносили серьезный вред уличному движению. Поэтому милостивейшим указом было решено облегчить участь преступников: на дне Большой Раковины появился люк мусоропровода. Спустя двадцать четыре часа его открывали, и бедняга исчезал в нем, радостно ныряя в вонючую лужу слюны…
Таковы были перспективы у нашего героя, избежать же их можно было лишь одним способом: умереть сейчас, в этой лавине. Задача была не из легких – машины шли практически вплотную, лишенные возможности маневра, даже бросив управление, можно было не очень опасаться за свою судьбу: лавина все равно доставит тебя на место. Оставалось ждать развилки – Павлиньего Хвоста – где были какие-то шансы развернуться и врезаться во встречный поток. Гипоталамус принял это решение сразу, как только понял, что опаздывает, хотя и сознавал, что маломощный «декольте-супер» не способен развить хорошую скорость, и вся затея может окончиться дорожной аварией с вывихами, переломами, больничной палатой, после чего дорога опять приведет его к Большой Раковине…
Но судьба, кажется, благоволила Гипоталамусу: в соседнем левом ряду, который двигался несколько быстрее его потока, он увидел через зеркальце приближающийся гигантский грузовик «черный пеньюар». Малолитражка Гипоталамуса могла свободно проехать под его брюхом, а попав под задние колеса, она хрустнет, как таракан. При этой мысли Гипоталамус передернул плечами. Тем не менее вариант устраивал его вдвойне: во-первых, мгновенная смерть, во-вторых, есть шансы избежать версии самоубийства (в газетах неоднократно помещались снимки раздавленных в лепешку машин с заключением дорожной экспертизы «заклинило систему управления»). А это означает, что его останки попадут не в мусоропровод, а будут погребены на Сером кладбище рядом с остальными Гипоталамусами. И тогда Катинас будет обязана двадцать четыре часа рвать на себе волосы и рыдать на его могиле… Представка себе эту картину, Гипоталамус даже повеселел и поднял глаза на куклу:
– Прости, Катинас, я знаю, ты любишь свои волосы куда больше, чем своего, гм, покойного супруга, но что делать, таков ритуал… Ничего, Катинас, волосы отрастут, мое место займет, пардон, уже занял скотина Бульбокас. Ну, насчет места в постели тебе, конечно, видней, а вот что будет делать этот безмозглый болван в хранилище?… Бедные мои пап… Тень «черного пеньюара» накрыла Гипоталамуса. Он рванул руль влево, направив «декольте-супер» под брюхо грузовика. Перед тем как угаснуть, его сознание зафиксировало женский визг тормозных колодок, мужской рев полицейской сирены и наконец пронзительный детский вопль санитарной машины…
Гипоталамус задыхался, уткнувшись лицом в пухлую грудь своей кормилицы Амас. Туго запеленутый, он извивался, крутил головой, норовя вытолкнуть языком толстый пористый сосок, но рука Амас, железным обручем сжав затылок, продолжала вдавливать его носом в потную мякоть груди, и в его разверзнутый для крика рот струилась приторно-сладкая клейкая жидкость. Гипоталамус фыркал, захлебывался, тужился, он чувствовал, как липкие струйки стекают по подбородку на грудь, на живот, приятно щекочут спину, тело его разомлело, словно погруженное в теплую ванну, он глубоко вздохнул и медленно приоткрыл глаза.
В честь шестидесятилетия СССР в альманахе опубликованы 15 сценариев фильмов из киностудий 15 братских республик. Большинство произведений раскрывает современные темы, рассказывает о жизни и труде советских людей; во многих так или иначе затрагиваются различные события истории.
Присущее автору трагикомическое мироощущение, его тяготение к конструированию макромоделей и к их проверке в экстремальных фантастических ситуациях — все это приближает А. Горло к числу тех писателей, которые, по словам К. Воннегута, «должны испытывать чувство неловкости, чтобы задуматься над тем, куда зашло человечество, куда оно идет и почему оно идет туда…».
Сорок лет из жизни семьи потомственных виноградарей и виноделов в Советской Молдавии.
В книгу А. Горло вошли произведения, над которыми автор работал на протяжении многих лет. удожественный метод Горло – доведение до абсурда условий человеческого существования, жить в которых не представляется возможным, если ты не обладаешь иронией – этим, по мнению автора, проявлением независимости человеческого духа.
В книгу А. Горло вошли произведения, над которыми автор работал на протяжении многих лет — фантастический роман, опыты в области сатиры и юмора, поиски в жанре кинодраматургии. Художественный метод Горло — доведение до абсурда условий человеческого существования, жить в которых не представляется возможным, если ты не обладаешь иронией — этим, по мнению автора, проявлением независимости человеческого духа.
В 1974 году в коллективном сборнике появилась повесть А. Горло «Аве, Цезарь» (расширенный и переработанный вариант которой предлагается сегодня читателю), где развивается тема зла-бумеранга, приобретая полифоническое и, что особенно важно, актуальное звучание. Сквозь гротескные маски персонажей явственно проступят авторская тревога за завтрашний день человечества и вместе с тем авторская вера в силу человеческого разума, способного оградить мир от нашествия новоявленных цезарей.Присущее автору трагикомическое мироощущение, его тяготение к конструированию макромоделей и к их проверке в экстремальных фантастических ситуациях — все это приближает А.
После падения цирка прошел год. Но благодаря таинственному спонсору самое смертельное шоу на земле возродилось и с радостью открывает свои двери для кровожадных зрителей: новые шатры, новые артисты, новые смертоносные аттракционы и новые жертвы. Теперь Бен и Хошико должны противостоять старому врагу самостоятельно: она — в гнилом сердце трущоб, он — в кровавом чреве цирка. Смогут ли они пережить разлуку и встретиться вновь? Или беспощадный инспектор манежа уничтожит непокорного Чистого, которому лично предстоит познать все ужасы цирковой жизни?
Инопланетяне уничтожили человечество. Последний пес бродит по руинам цивилизации...
Произведения шести современных авторов о зигзаге истории, более крутом, чем все упражнения попаданцев по изменению хода истории, более дерзновенном, чем однообразные войны магов, империй и разведок. Встречайте сборник возрожденной коммунистической фантастики, продолжающей лучшие традиции советской и зарубежной НФ — традиции прогресса, эмансипации и борьбы за освобождение всех разумных существ в нашей Вселенной и ее окрестностях! Куда движется человечество согласно неумолимым законам истории? Как не заблудиться по дороге и не остановиться в развитии? Чего требует будущее не от эксклюзивных избранных ведьмаков, генетически трансформированных принцесс и бойцов галактического спецназа, — а от массы обычных людей, таких же как ты, читатель? Поехали!
2147 год. Нанотехнологии продлевают жизнь. Генетически модифицированные насекомые очищают городской воздух от загрязнений. Идеальный вид безопасного транспорта, телепортация, предлагается фирмой International Transport, ставшей лидером в мире, который контролируют корпорации.Джоэль Байрам занимается «очеловечиванием» искусственного интеллекта и параллельно пытается спасти свой брак. Обычный парень с типичными проблемами двадцать второго века. Пока террористы не взорвали транспортный узел и его телепортация пошла не так.Теперь Джоэлу предстоит перехитрить «теневую фирму», уничтожить религиозную секту и избавиться от «двойного эффекта».
Аркадий (1925–1991) и Борис (1933–2012) Стругацкие – русские советские писатели-фантасты, поднявшие отечественную фантастику до высот мирового уровня. Переведенные на все основные языки, изданные суммарным тиражом более 500 миллионов экземпляров, их книги до сих пор экранизируются, активно обсуждаются и служат источником вдохновения для нового поколения писателей и читателей. В этот том вошли «Страна багровых туч», «Извне», «Путь на Амальтею» и избранные рассказы.
Есть мандарины, работать при утреннем свете и… ампутировать фалангу указательного пальца на правой руке. Какие рекомендации услышишь ты от машины счастья? Перл работает на огромную корпорацию. По запатентованной схеме она делает всех желающих счастливее. Советы механизма бывают абсурдными. Но Перл нравится работа, да и клиенты остаются довольны. Кроме ее собственного сына – подростка Ретта. Говорят, что «счастье – это Apricity».