Большая книга ужасов — 10 - [15]

Глава XVII Как я опять плясала перед крысами, а мама попала в больницу

Я еще с порога поняла: что-то не так. Их Величество сорвался с моего плеча и рванул в комнаты, пища и постанывая. Из погреба (у нас в особняке погреб) с довольным видом вынырнула мама.

– Я убрала крысиные запасы, – сообщила она, – а то уже пованивать начали.

С тех пор как мы с королем стали знаменитыми, ему каждый день приносят еду буквально ящиками. А он, даром, что король, делает запасы под диваном, в диване, в шкафах, как обыкновенная крыса. С утра в доме вообще было не развернуться – того и гляди, раздавишь какой-нибудь помидор.

Королю не понравилась мамина затея. Он как ошалелый бегал по комнатам, заглядывая под столы-диваны, не находя там своих запасов и пища, как сорок пищалок. Крысиная мамаша, видя такое дело, вторила ему. Родители смеялись.

– Светка, успокой зверя! – велел папа. – Твой талисман как-никак.

Я включила музыку, встала перед Их Величеством и начала выплясывать. Минута, другая – и крысы притихли, улеглись на диван, блаженно щурясь. Животные, а искусство ценят!

Папа с мамой ушли к себе наверх, а я танцевала для короля. Все-таки крысы на редкость умные животные – какому-нибудь котенку было бы все равно, хоть ансамбль Российской армии пригласи – по фигу. Будут орать и жрать просить. А крыса понимает. Когда я стала напевать нашу новую песенку о крысином короле, Его Величество в такт забил узелком на хвостиках.

Я не слышала ни крика, ни грохота. В таком большом особняке вообще трудно расслышать, что происходит на других этажах. И папа не мог меня позвать – он был очень занят. Я танцевала, когда к подъезду с воем подлетела «Скорая».

Не помню, как я бежала к двери. Помню растерянного папу, циничного медбрата («Лучше надо полки приколачивать!»), помню окровавленную мумию на носилках – мама в бинтах. Говорят, что жива, что на нее упала кухонная полка, тяжелая, как статуя Свободы. Помню умильные морды Их Величества на диване. У крыс была голубая мягкая шерстка и черные глазки-бусинки. Помню упавшую полку в луже крови.

Папа прошел в комнату и плюхнулся на диван. Я к нему. Крысы радостно скакали по нам. Папа рассеяно следил за узлом хвостиков, прыгающим по дивану туда-сюда. Он считал себя виноватым, как же, полки надо лучше приколачивать.

– Что врач сказал?

– Сотрясение мозга – точно. И переломов, наверное, полно.

Я забралась на диван с ногами и прижала к себе крыс. Нам ведь всем так везло последнее время! Сказочно везло. Почему вдруг случилось такое?

Глава XVIII Как нам во всем перестало везти

Через неделю позвонили из налоговой инспекции и порадовали: надо уплатить налог на наследство – десять процентов стоимости особняка. Папа ходил из угла в угол, схватившись за голову:

– Я же говорил, не надо переезжать! – стенал он. – Ты на своих концертах столько заработаешь?!

Я выложила правду: заработаю через год, когда продюсер вернет свои, вложенные в меня, деньги. А пока он за меня платит: съемки клипа, запись диска, раскрутка на телевидении, зарплата ансамблю, фониатор, гримерша, педагог по танцу...

Папа разинул рот:

– И много мы ему должны?

– Пока сто тысяч. Долларов, конечно. К лету в меня вложат двести пятьдесят, но мы уже будем зарабатывать больше, чем тратим. А к ноябрю проект «Светка» выйдет на точку рентабельности и начнет приносить чистую прибыль.

– А с нами ты посоветовалась? – тихо спросил папа. – Представь, ты сорвешь голос или серьезно заболеешь. У нас же все отберут за долги!

Я сказала:

– Не отберут, это коммерческий риск продюсера. Я же несовершеннолетняя и никаких документов не подписывала. Все на честном слове.

Он смотрел на меня, как будто не узнавая:

– Светка, это не ты. «Точка рентабельности», «коммерческий риск»... Месяц назад ты еще в куклы играла!

– Нельзя же всю жизнь играть в куклы, – ответила я и пошла к королю.

* * *

Их Величество с утра занедужил. Ночью он забрался в погреб и просидел там до утра, охраняя припасы. Он простудился, объелся тухлятины и теперь лежал, постанывая, и требовал теплого молока. Не надо смеяться, я не понимаю крысиный язык, зато всегда знаю, что хочет Их Величество. Сейчас он хотел молока, я грела, а папа носился из угла в угол.

– Мать тоже хороша, работу бросила, – ворчал он. Потом осекся, вспомнил, что мама в больнице, и совсем загрустил: – Что делать-то Светка?

Я была занята снятием пенки:

– Попроси Их Величество, он поможет.

– Он?! – папа кивнул на крыс. Король валялся на диване с несчастной мордой. Он глянул на папу и поморщился, мол не до тебя мне.

– У него животы болят, – вступилась я за короля. Попробуй сам. Ты же возил свадьбы на «Линкольне», почему бы снова не попробовать?

Папа покрутил пальцем у виска:

– Знаешь, сколько свадеб надо перевезти, чтобы уплатить этот налог? Если поженить всех совершеннолетних в Москве... – он задумался, подсчитывая, хватит ли в таком случае на налог. Кажется, получилось, что хватит.

– Глупости! – подытожил он. – Надо переезжать на старую квартиру!

Это был удар ниже пояса. Если пресса разнюхает, что восходящая поп-звезда переехала в пятиэтажку, я здорово упаду в глазах поклонников и, главное, продюсера. Так здорово, что первый клип может оказаться и последним... А что делать?