В конторе Дрейка Перри Мэйсон уселся и сказал:
— Пол, я хочу, чтобы вы отправили свободных людей в агентство по продаже автомобилей и узнали, не была ли недавно новая машина продана Уотсону Кламмерту.
— Уотсон Кламмерт, — повторил Дрейк. — Где, к дьяволу, я слышал это имя? А, вспомнил. Это тот, у которого общий сейф с Чарльзом Эштоном!
— Думаю, полиция в тот сейф уже наведалась, — сказал Мэйсон.
— Да, он оказался абсолютно пустым. Нашли только банковские упаковки из-под денег. Эштон, очевидно, взял банкноты и оставил обертки.
— Эштон или Кламмерт? — спросил Мэйсон.
— Эштон. Банковские документы показывают, что Кламмерт ни разу не пользовался сейфом. Он — только имя, записанное на карточке.
— Как считает полиция — сколько денег было взято из сейфа?
— Они не знают. Много. Служащие видели, как Эштон засовывал в чемодан пачки банкнот.
— Вы проверили аварию, в которую попал Лекстер?
— Да. Он налетел на телеграфный столб, как и сказал. Из-за угла на него выскочил пьяный шофер.
— Есть свидетели?
— Да. Несколько человек слышали треск.
— Их имена записаны?
— Да. Они видели следы там, где Лекстер затормозил. Говорят, что он был на своей стороне дороги. Он казался возбужденным, но был абсолютно трезв.
— Где он был до того?
— Это я уточняю, Перри. Когда с ним говорили полицейские, они расследовали смерть Питера Лекстера, а позднее — смерть Чарльза Эштона. У Сэма отличное алиби касательно привратника. Он уехал из дома около девяти и не возвращался.
Эштона убили между десятью и одиннадцатью. А потом допрашивали Шастера. Он дает Лекстеру алиби.
— Вот как?
— Да, — Дрейк кивнул. — Шастер утверждает, что Лекстер был у него в конторе.
— О чем они говорили?
— Шастер отказывается сообщить.
— Очень милое алиби, — презрительно сказал Мэйсон.
— Постойте, Перри, оно, кажется, подтверждается.
— Каким образом?
— Джим Брэндон, шофер. Он был с Лекстером. Отвез его в контору Шастера. Около одиннадцати Лекстер велел Брэндону ехать домой, сказал, что сам приедет позже. Брэндон уехал на зеленом «паккарде». Тогда-то он и видел Кина. Вскоре после одиннадцати.
Мэйсон начал шагать взад-вперед, большие пальцы уцепились за проймы жилета, голова склонилась вперед. Наконец он сказал тихим голосом человека, который думает вслух:
— Значит, Лекстер выехал из дому с Брэндоном, на зеленом «паккарде», а вернулся на эштоновом «шевви». Как же, черт дери, он подцепил этот «шевви»?
— Вот это мысль! — Дрейк весь напрягся.
— Пол, отправьте-ка группу в дом, где жила Эдит де Во. Пусть поговорят со всеми жильцами. Не заметил ли кто из них эту машину перед домом?
Дрейк придвинул к себе бумагу и записал для памяти.
— Человек, который убил Эштона, — сказал он, — сделал это между десятью и одиннадцатью. Потом он должен был взять костыль Эштона и распилить его на куски. Потом он должен был поехать к Эдит де Во… Что ж, если Сэм Лекстер может доказать, что он был в конторе Шастера…
— Если Брэндон видел, как Дуглас Кин нес кота, где же был костыль Эштона? — перебил Мэйсон. — Дуглас Кин его не нес.
— Это так, — задумчиво кивнул Дрейк. — Но Кин, конечно, мог выкинуть костыль в окно, ведь оно было всегда открыто для кота, а потом приехать на машине и подобрать его. Говорю я вам, Перри, вы попали в хорошую историю. Если он не явится, вы окажетесь в луже. Если же явится, его могут повесить, несмотря на все, что вы сделаете.
Зазвонил телефон. Дрейк ответил и сказал:
— Это вас, Перри.
Звонила Делла Стрит. Голос ее звучал взволнованно:
— Скорее возвращайтесь, шеф. Я только что говорила с Кином.
— Где он? — спросил Мэйсон.
— Он звонил из автомата, скоро позвонит снова.
— Узнайте, откуда он звонил, Пол, — сказал Мэйсон, — быстро. А мне пора двигаться отсюда.
Он выскочил на улицу, поднялся по лестнице к своей конторе и побежал по коридору.
— Он собирается сдаваться? — спросил он Деллу Стрит, врываясь в приемную.
— Думаю, да. Он казался мрачным, но в полном порядке.
— Вы его убедили?
— Я сказала ему правду. Что вы делаете для него все возможное, что он просто не имеет права вас предать.
— А что он сказал?
— Посетовал: как скверно, когда мужчина делает то, чего от него требует женщина.
— Ах вы, женщины! — простонал Мэйсон.
Зазвонил телефон.
— Минутку, — остановила Мэйсона Делла. — Знаете, кто дежурит на улице возле конторы?
— Кто?
— Ваш дружок — сержант Голкомб.
Мэйсон нахмурился. Телефон прозвонил снова.
— Это серьезно? — спросила она.
— Да. Они попытаются его арестовать до того, как он отдастся в их руки, и скажут, что он скрывается от закона…
— Алло! — Он снял телефонную трубку.
— Это Дуглас Кин, мистер Мэйсон, — сказал мужской голос.
— Где вы сейчас?
— На углу Парковой и Седьмой.
— Часы у вас есть?
— Да.
— Сколько на них?
— Без тринадцати минут одиннадцать.
— Еще точнее? До секунд. Скажем, двенадцать минут тридцать секунд до одиннадцати.
— Я вам сообщу, когда у меня будет ровно без одиннадцати одиннадцать, — сказал Кин.
— Только точно, — попросил Мэйсон, — потому что…
— Без одиннадцати! — перебил Дуглас Кин.
— Так, — сказал Мэйсон, глядя на свои часы, — ваши отстают на двадцать пять секунд от моих. Но не переставляйте стрелки, я подведу свои. Слушайте: они пошлют за мной хвост, когда я отсюда выйду, надеясь, что я приведу их к вам.
