Больные ублюдки - [27]
— Тик так, — машинально прошептал я, когда у меня перед глазами возникли мои старые карманные часы. Я с трудом сглотнул вставший в горле комок и вдруг заметил, что едва уловимое дыхание Куколки стало шумным и учащённым. Она снова смотрела на меня. Я взял у нее из руки часы и, привычным жестом приблизив их к уху, постучал по циферблату.
— Мы опоздаем, милая Куколка. Мы опоздаем.
Она повернулась ко мне, слегка склонив голову.
— Спускайся за мной в кроличью нору, Алиса.
Я побежал вниз по лестнице туда, где болтался конец веревки, и ухватился за нее. Этажом выше, на краю проделанной мною дыры, балансировал Куколкин стул. Я неотрывно смотрел на нее, мою застывшую ожившую куклу… как вдруг она взглянула вниз. И лишь на мгновение, на ничтожную долю секунды, я разглядел ее в глубине этих голубых глаз. Девочку, которая стала всей моей жизнью.
«Куколка».
Я осторожно дернул за веревку, и ее хрупкая фигурка, упав вперед, стремительно полетела в дыру и в мои объятья. Деревянный стул упал на пол, и у него отломились ножки. Прижав ее к груди, я поморщился. Ощущая ее близость, я с усилием втягивал носом воздух. Моё сознание приказывало мне ее бросить. Оттолкнуть ее прочь.
Она была совсем близко. Так тесно прижималась ко мне. Она уткнулась лицом мне в шею, и я почувствовал у себя на коже ее теплое дыхание. По спине пробежала такая сильная дрожь, что я с трудом подавил шипение. Я дышал, превозмогая мучительное напряжение, вызванное ее прикосновением.
«Кролик, это Куколка. Она не представляет угрозы. Она — твой мир».
Она была легкой, как пушинка. Меня окутал ее аромат.
Розы.
Розы.
Розы.
Затем она пошевелилась...
Я стоял, не шелохнувшись. Куколка откинула назад голову, и я увидел ее лицо. Когда она моргнула, у меня в груди сжалось сердце. Один раз, второй, третий, словно просыпаясь от глубокого сна. Ее некогда бледные щеки приобрели розовый оттенок. Она надула губки точно так же, как делала когда-то в детстве.
Ее глаза пробежали по комнате и, оглядевшись вокруг, скользнули к дыре, из которой она только что упала. Из груди у нее раздался тихий вздох, затем она медленно повернулась ко мне. Я затаил дыхание, когда она взглянула на меня своими голубыми глазами — уже не безжизненными, а ясными.
Она потерла веки, прогоняя сон, потом опустила руку, и ее рот приоткрылся, став похожим на маленькую букву "о". Не отводя от меня взгляда, она сглотнула, а затем сухо прошептала:
— Кро…Кролик?
Когда это имя слетело у нее с губ, я закрыл глаза. Ее охрипший голос был таким же сладким и мягким, как раньше.
Но ее протяжный техасский акцент исчез. Его место занял акцент, с которым она разговаривала во время своих "чаепитий". Английский. Моя Куколка вернулась ко мне с безупречным английским акцентом.
— Милая Куколка, — произнёс я низким, резким и срывающимся голосом.
Она застыла, и ее рот растянулся в широкой улыбке, на потрескавшихся губах заблестела розовая помада.
— Кролик, — снова проговорила она все еще надтреснутым голосом. — Мой Кролик. Мой глупый Кролик. Вернулся за мной.
Не успела она произнести эти слова, как улыбка исчезла у нее с лица с такой же стремительностью, с какой она только что упала из выпиленной мною дыры.
— Что такое, милая? — спросил я, крепче прижав ее к себе. Мне хотелось провести рукой по ее волосам. Хотелось поцеловать ее в голову, как в детстве. Но... но я просто… не мог. Одно то, что я держал ее в объятьях, уже причиняло мне нечеловеческую боль.
Но ради нее я готов терпеть эту боль.
— Я была заперта, Кролик, — сказала Куколка, снова становясь центром моего внимания. Ей всегда удавалось управлять каждой клеткой моего тела, просто своим голосом, прикосновением…дыханием.
На ее глаза навернулись слёзы, чтобы их сдержать, она похлопала длинными темными ресницами. Это не сработало.
— Я была заперта, Кролик. В комнате, полной дверей, и никак не могла выйти, — у нее сбилось дыхание. Она покачала головой и закрыла глаза. — В той комнате было так много дверей, и так темно. Я дёргала за все ручки, но ничего не открывалось.
Пауза.
— А потом та дверь, через которую мне пришлось выбираться, оказалась слишком маленькой, а я — слишком большой, — она открыла глаза и устремила на меня свой взгляд. — Я застряла, Кролик. Надолго.
У нее задрожала нижняя губа, выворачивая на хрен мне всё сердце и вытягивая из моей души черноту.
Свет. Она всегда была единственным светом, который туда когда-либо проникал.
— Я ждала тебя, Кролик. Очень-очень долго, — она задрожала, по ее испещренной шрамами коже пробежали мурашки. — Мне было так холодно и темно… но я ждала, как ты и велел, забившись в угол комнаты. Было холодно и сыро, и меня очень пугали доносящиеся снаружи звуки, но я старалась оставаться сильной. Сильной ради тебя.
Она икнула.
— Тик-так, Кролик. Тик-так, тик-так, тик-так, тик-так. Пока ты за мной не вернулся, я слышала только это нескончаемое тиканье часов. Из-за этого мне с каждым днём становилось без тебя все грустнее и грустнее.
По ее щеке пробежала слеза. Протянув руку, я поймал слезу пальцем. А потом, как в детстве, слизнул ее языком.
У нее был тот же самый вкус.
Куколка оглядела комнату и, широко распахнув глаза, замерла у меня в руках, сообразив, что она по-прежнему в том же самом гребаном адском доме, из которого никуда не убегала.
Он – звезда электронной музыки. Грубиян и прожигатель жизни. Она – идеальная девушка и та, кто меньше всего ему подходит. Кромвель и Бонни не могли представить, как случайная встреча изменит их судьбы. Бонни заставит Кромвеля поверить в себя, несмотря на то что парень давно махнул на себя рукой. Кромвель будет рядом с ней в самые трудные моменты жизни. Но у каждого из них есть свои мрачные тайны, способные разрушить зарождающееся чувство. Успеют ли они сделать самый важный шаг, ведь времени отпущено так мало…
Лекси – красивая девушка из группы поддержки футбольной команды «Кримсон Тайд». Учеба, друзья, любящая семья и чирлидинг – у нее есть все, о чем она мечтала. Но Лекси мучает анорексия, которая может стоить ей жизни. И она, будто по спирали, скатывается в бездну своего самого сильного страха. Остин – итальянец-плохиш из университета Алабамы. Шесть футов четыре дюйма, пирсинг и татуировки с головы до пят, черные глаза. Остин вырос в мире, который лучше не знать, без права на выбор лучшей судьбы. И когда семейные трагедии вновь обрушиваются на его сильные плечи, он чувствует, что падает на дно.
Один поцелуй длится мгновение.Но тысяча поцелуев могут продлиться целую жизнь.Один мальчик.Одна девочка.Связь, которая образовалась в одно мгновение и перешла в десятилетие.Связь, которую не могли разбить ни время, ни расстояние.Связь, которая продлится вечность.Или на это они рассчитывали.Когда семнадцатилетний Рун Кристиансен возвращается из родной Норвегии в маленький городишко Блоссом Гроув, Джорджия, где он подружился с Поппи Личфилд еще ребенком, у него на уме только одно. Почему девушка, которая была половинкой его души, которая обещала верно ждать его возращения, оборвала общение без объяснения?Сердце Руна было разбито несколько лет назад, когда Поппи замолчала.
Воспитанный как образец послушания грузинской братвы, 221 не может думать, действовать или жить для себя; он — прекрасно созданная марионетка-убийца своего хозяина. Ростом около двух метров, весом в сто десять килограмм, непревзойденный в смертельном бою 221 успешно защищает бизнес босса грузинской мафии из Нью-Йорка, который правит темным миром криминального подполья. До тех пор, пока враги не берут его в плен.Талия Толстая мечтает вырваться из крепких тисков жизни братвы. Она мечтает о другой жизни — вдали от удушающего поводка своего русского отца — брата братвы и от жестокости своей работы в «Подземелье», подпольном предприятии ее преступной семьи.
В свои двадцать лет Молли Шекспир знает очень много. Она знает Декарта и Канта. Знает Оксфордский университет. Знает, что любящие люди обязательно тебя покинут. И знает, как жить в одиночестве. Но когда Молли оставляет серое небо Англии позади, чтобы начать новую жизнь в Алабамском университете, то понимает, что ей еще есть чему поучиться. Она и не знала, что лето может быть таким жарким, а студенты настолько пугающими. И уж точно не знала, насколько сильно народ Алабамы любит футбол. Когда Молли случайно сталкивается с пресловутой звездой футбола, квотербеком Ромео Принсом, то больше не может думать ни о чем, кроме его шоколадно-карих глаз, пепельно-светлых волос и идеального телосложения.
Грех никогда не был так сладок…Случайная встреча.Встреча, которая никогда не должна была произойти.Много лет назад, двое детей из совершенно разных миров установили связь, роковую, неразрывную связь, которая изменила их жизни навсегда…Саломея знала только один способ жизни – под покровительством пророка Давида. Коммуну она называет своим домом, Саломея не знала ничего о жизни за пределами своей жесткой веры, никакой жизни за Забором – изгородью, в которой она как пленница, которую удерживают в бесконечном круговороте страданий.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Магазин «Путеводная нить» на Цветочной улице стал своеобразным клубом для женщин, увлекающихся вязанием. За рукоделием они обсуждают свои планы и проблемы, поддерживают друг друга в трудную минуту, обдумывают новые модели и важные события своей жизни. Аликс выходит замуж по любви, но поведение жениха заставляет ее задуматься, нужна ли она ему. Сестра Лидии Маргарет отчаянно волнуется за дочь, Колетта влюблена, но не хочет признаться в этом даже самой себе. Все они спешат в «Путеводную нить», зная, что здесь их ждут любимое занятие и дружеское участие.
Вам слегка за тридцать, вы не замужем и в ближайшей перспективе на горизонте нет никого, а оправдать карьерой данный факт не получается, в виду отсутствия таковой? Но вы не ханжа, не девственница, которая всю жизнь к себе никого не подпускала, вам не разбивали сердце для того, чтоб вы начали сторониться мужчин, не прячете в глубине души никакой душещипательной драмы - потому надеяться на героя любовного романа не получится. Приходится просто жить жизнью одинокой женщины, которая постепенно обнаружила, что свободных мужчин вокруг нее уже не осталось, она несколько растолстела и превратилась в домашнюю зануду, а подруги от ночных гуляний перешли на ранние подъемы и сборы в ясли-садик.
Очаровательная лирическая история уже немолодых людей, лишний раз доказывающая поговорку, что для такого чувства, как любовь, нет возрастных ограничений.В романе противопоставляется истинное творчество провинциального таланта и массовое искусство большого мегаполиса, приносящее славу, успех и опустошающее удовлетворение. Коварная и непреодолимая любовь открывает новый взгляд на, казалось бы, прожитую жизнь, заставляет творить, идти вперед и добиваться успеха и, несмотря на всю трагичность и безысходность, дает повод надеяться, что эта боль и переживания не напрасны.
Случайная встреча с военным летчиком круто меняет жизнь юной Муси Берестовой. Любовь с первого взгляда поражает обоих, как удар молнии, они не в силах противиться влечению. Но Вадим женат, и разлука неизбежна. Проходит много лет, а Муся все вспоминает о своем принце, любит и ненавидит его. И, только встретив другого человека, она понимает, что может полюбить снова. И в этот момент Вадим вновь появляется в ее жизни. Перед Мусей встает неразрешимая задача — ей надо сделать свой выбор…
Аня, «рабочая лошадка» рекламного агентства, несправедливо уволена по подозрению в экономическом шпионаже. Бывает... Кошмар? Не совсем... Нашлось наконец-то время заняться собой. Похудеть, помолодеть н превратиться из «гадкого утенка» в «прекрасного лебедя». Теперь «серая мышка» имеет все шансы стать знаменитой фотомоделью... И даже безнадежно любимый ею бизнесмен обращает на нее благосклонное внимание... Но поздно — в жизни Ани появляется новый мужчина, способный предложить ей настоящую любовь!…