Больная любовь - [17]

И все действительно изменилось. Ники так соскучился по возможности просто нормально ходить, что хотел гулять чуть ли не каждый вечер, а я просто не мог отказать своему котенку. Меня убивало всё: переписки на сайтах, где какие-то шалавы интересовались здоровьем Ники, походы в клуб, где каждая блядь жаждала облапать моего мальчика, даже невинные походы в кафе выводили меня из равновесия, эти твари официантки просто не имеют права заигрывать с моим Ники. Так хотелось разъебать лица всем этим шлюхам, чтобы они и думать забыли, как подбивать клинья к чужим парням. А страх в это время шептал: «К чужим ли? С чего ты так уверен, что Ники твой?»

После похода в караоке, где очередная поблядушка стреляла глазками в направлении нашего столика, я был совсем не в духе, я так устал уже ненавидеть всех, кто смеет посмотреть в сторону моего зайчика, так устал бояться, что рано или поздно он-таки ответит на чей-нибудь взгляд. Мы шли молча, я был погружен в свои нерадужные мысли, а Ники, видимо, ощущал, что я не настроен на разговоры, так что тоже молчал, тишину нарушали только звуки наших шагов. Но вскоре из мыслей меня выдернул радостный возглас:

— Ники-и-ита!

Я обернулся на звук голоса и увидел, как какая-то девка бежит в сторону моего малыша и тут же вешается ему на шею. В недоумении смотрю на Ники, а он и не думает отстраняться, расплывшись в улыбке, обнимает ее в ответ.

— Катька! Сколько лет, сколько зим! Я думал ты в Питере учишься. Какими судьбами тут?

Сердце перестает биться. Дальше просто не слышу о чем они говорят. Как же больно. Отпусти ее. Зачем ты ее обнимаешь? Почему столько счастья в твоих глазах? Невыносимо смотреть на них. Может потому, что они выглядят так, как и должна выглядеть настоящая пара? Счастливые парень и девушка, которые обнимаются посреди улицы. Парень и девушка. Так, как и должно быть. Не могу смотреть на них, разворачиваюсь, медленно отхожу до ближайшего поворота, хотя мог бы и быстро, никто все равно не заметил, что я ушел.

Захожу за поворот и с силой впечатываю кулак в стену. Сука. Как же хреново. Ники должен быть счастлив, а счастлив он будет с девушкой, потому что так должно быть, так заведено. Я никогда не смогу так открыто обнять его на улице, мы никогда не сможем вести себя на людях, как влюбленные, отец мне этого не простит, а я не смогу поставить под удар отца, меня растили хорошим сыном… Ники, мальчик, я так не хочу терять тебя.

Нужно напиться…

Не знаю, сколько времени я провел в том баре, но на улице уже довольно темно и подозрительно мало прохожих. Только вот мысли на место так и не встали, я не знаю, что я должен делать, не знаю, как будет лучше для Ники.

В замок ключ удается вставить попытки с четвертой, отпираю дверь, захожу в квартиру. Темно. Тихо. Неужели он так и не вернулся? Ушел с той девахой? Наверное. Сползаю вниз по стене, не хочу раздеваться, ничего не хочу… Интересно, он хоть заметил, что я исчез? Ники, малыш… Что ж, может, так даже лучше, добровольно я бы не смог тебя отпустить…

— Долго собираешься сидеть на холодном полу? — Тихим голосом.

Поднимаю голову. Ники! Мальчик мой, со мной, дома, не с ней. Уставший, но такой родной…

— Влад, ты знаешь, что ты сволочь? Ушел без предупреждения, телефон выключил. Я места себе не мог найти, не знал где ты… с кем… Хотя, теперь вижу, зря волновался. Ты, я смотрю, жив, здоров и доволен жизнью. В честь чего набухался?

Не хочется искать оправдания и отмазки, отвечаю честно:

— Просто я устал…

— От чего? От… От меня?

— Нет, от тебя я никогда не устану. Я люблю тебя. И всегда буду любить. А вот что чувствуешь ты, мне остается только догадываться. — Блядь, всегда ненавидел пьяные откровения. — А я устал от этих догадок, устал все анализировать, устал бояться, что однажды ты меня бросишь.

— С чего ты взял, что я брошу тебя?

Влад, молчи, только не отвечай, иди проспись, утром поговорите. Но кто бы слушал свой разум, когда организм под завязку накачан алкоголем…

— Потому что я парень. А тебе девушка нужна. И ты девушкам нужен. Я же вижу, как они на тебя смотрят, пожирают глазами своими накрашенными. Но они бляди все, Ники. Я столько их видел… Им срать на тебя как на человека, понимаешь? Им нужны твои связи, твои деньги, твои подарки…

— Какие, к черту, связи у студента из провинции, живущего в общаге?

— Я не о том, Ники… Они двуличные, понимаешь? Они предадут. Как возможность появится, так сразу. Они плевать хотели на чувства. А я не предам, никогда не предам… Я готов убить их всех, просто взять и придушить любую, кто посмотрит в твою сторону. Но их так много, малыш… Так много, что я могу не уследить и, рано или поздно, ты уйдешь к одной из этих шалав. Что мне делать тогда, Ники? Я не хочу снова становиться таким, каким был до встречи с тобой… Но я не смогу перестрелять всех этих Марин, Насть… Не смогу. И ты уйдешь.

— Марин? Насть? Подожди… — Недолгая пауза. — В тот раз… Это ты сделал с Мариной? И нападение на Настю… Тоже ты? — Недоуменно, тихо, разочарованно.

— Я. Я не могу видеть тебя с кем-то, Ники, просто не могу. Я вырву волосы каждой шалаве, что подойдет к тебе… Знаешь, иногда я даже хочу разбить к чертям твой гребаный телефон, чтобы ты не мог ни с кем разговаривать. Или отобрать его у тебя и выдавать позвонить раз в месяц, чтобы сообщал родителям, что у тебя все в порядке… Я до безумия тебя люблю, малыш, но ненавижу за то, что ты не можешь быть только моим… Иногда, уходя из дома, я хочу пристегнуть тебя к кровати наручниками, чтобы знать, что ты от меня никуда не сбежишь, ни к одной долбаной бляди… Иногда хочется, чтобы у тебя были сломаны обе ноги, чтобы ты, даже если бы захотел, не смог бы уйти от меня… Хочется взять нож и вырезать на твоем теле свое имя, чтобы все знали, что ты только мой… Ангел, как же я люблю тебя…