Бокал звезд - [64]

Тем временем прибыли заказанные с Земли аптечки, их погрузили на «Доктора Альберта Швейцера», и больше ничто не держало Хейза с Мойрой в Больших Песках.

— Если мы собираемся навестить твое семейство, самое время съездить, — сказал Хейз вечером после ужина. — Как, ты говорила, называется твой родной городок?

Она убрала тарелки и включила посудомойку.

— Красная Картошка. Только это не городок, а деревня, причем махонькая. Однако рядом проходит оживленный аэробусный маршрут.

— Хорошо. Сегодня уложимся и утром отбудем.

— Ладно, — ответила она, не глядя на него.

— Что-то я не вижу энтузиазма.

— Ник, как ты думаешь, мы могли бы… могли бы притвориться… — начала она, глядя в плиту.

— Притвориться кем?

— Мужем и женой. В смысле, только пока гостим. Я… я знаю, ты обо мне никогда так не думал. Да и какое у меня право этого ожидать? Однако мама с папой начнут задавать вопросы и, вероятно, тревожиться. Так что… ради них — может, сделаем вид?

Хейз выглянул из иллюминатора в темноту. Среди нагромождения теней тут и там тускло вспыхивали пятнышки света, вдалеке ночная смена разбирала допотопный СБ-2. В расчеты Хейза никогда не входил брак. Но чем может навредить женитьба на Мойре?

Правда, он ее не любит. Но если на то пошло, он никогда никого не любил… разве что Лесли. Да и в любом случае брак теперь совсем не то, что когда-то. В любом контракте есть условие, что в первый год супруги могут разойтись без уважительной причины — если, конечно, еще не успели зачать ребенка. А «Двусторонний треугольник» пойдет на повторный показ куда раньше, чем через год.

— Я все продумал, да? — усмехнулся Хейз. — Только о самом важном забыл… Мойра, ты выйдешь за меня замуж?

В ее взгляде светилось обожание, почти как у пропадайки.

— Тебе совсем не обязательно это делать.

— Ну и что, я все равно предлагаю. Или я не заслуживаю ответа?

— Я та, что в отеле Последнего-из-Могикан каталась на фальшивой виноградной лозе… Забыл?

— А я пьяница, которого ты спасла от розовых слонов.

Годы словно упали с ее плеч. Высокая и стройная, юная и нежная — такой она была, наверное, когда давным-давно уезжала из Новой Северной Дакоты. Зонда Амазонская снова глядела с вершины дерева на бескрайний мир полными удивления голубыми глазами. Но ответила Хейзу не Зонда, а Мойра:

— Я не Лесли и никогда не смогу стать Лесли Лейк.

Однако Хейз стоял на своем:

— Я и не хочу, чтобы ты была ею. — Он взял девушку за плечи. — Найдем сегодня мирового судью и проведем медовый месяц в Новой Северной Дакоте.

Хейз замолк. Ему никогда не давались нежности. В реальной жизни просто не получалось сказать их с той же искренностью и легкостью, что на сцене.

— Уверен, милая, что нас ждет счастье.

И в тот же миг пропадайка, который совсем недавно дремал на диване в гостиной, материализовался между ними. Мойра рассмеялась, и все вдруг стало так, как и должно быть — Хейз держал в руках ее теплое желанное тело. Пес радостно скакал вокруг, гордый, как павлин, своей сообразительностью, и вращал хвостом, словно игрушечная ветряная мельница.

Новая Северная Дакота… Домашнее тепло холодными ночами и пологие волны красноватых холмов, катящиеся к горизонту под бледным марсианским небом. Толстые балки потолка и огонь в очаге с булькающим кофейником. Золотистая корочка маклуса на вертеле, коричневая подливка и тушеные бобы. Долгие вечера в гостиной перед телевизором, передачи с далекой Земли. Прогулки по охряным холмам и танцы в переполненном общинном зале — «пара налево, пара направо». Возвращение домой звездной морозной ночью с дружеской пирушки, полной радости и беззаботного веселья, и жемчужно-серый рассвет в уютной спальне под скатом крыши на толстенной пуховой перине. Увенчанный шпилем спичечный коробок старомодной церквушки под бескрайними лавандовыми небесами и мирный покой воскресного дня среди приятных людей.

Когда настало время уезжать, Хейз переживал почти как родители Мойры, а она сама расплакалась. Пес не плакал, но только потому, что не умел. Глубокая печаль в раскосых золотых глазах малыша не оставляла в этом сомнений.

Впрочем, ее хватило лишь до возвращения аэробусом в Большие Пески, когда мысли Хейза всецело поглотило пилотирование, а пса — исследование внутренностей корабля.

Осмотр он начал еще до поездки в Новую Северную Дакоту и теперь со всем рвением возобновил. Песика обуревало желание быть повсюду одновременно, и он то и дело телепортировался с палубы на палубу, из отсека в отсек, из каюты в каюту, и к Хейзу ненадолго вернулся страх, пережитый во время перелета с Чернозема на Гесем и оттуда на Марс: что пропадайка неправильно рассчитает расстояние и телепортируется за безопасные пределы корабля. Однако зверек никогда не ошибался. Очевидно, в придачу к безошибочному чувству направления он обладал столь же верным чувством расстояния.

Первой остановкой на маршруте медицинского шоу стало Златозернышко, девятая планета зеленой звезды Кастор. После таможенного досмотра в Равнинном космопорту первый из запланированных перелетов привел их в Одноножку. Сев на непаханое поле вблизи городка, Хейз настроился на местную короткую волну и стал читать подготовленный рекламный текст: «Сегодня перед вами выступят Николас Хейз, Зонда Амазонская и Чудо-пес в искрометной комедии «Проделки Мэри Лу»! ВХОД СВОБОДНЫЙ! Театр-корабль ждет всех и каждого в двух милях к югу от города, когда выглянут звезды. Спешите видеть, как Чудо-пес не дает соединиться пылким влюбленным! Как появляется откуда ни возьмись и крутит своим волшебным хвостом! Спешите, спешите, спешите! БЕСПЛАТНО! БЕСПЛАТНО! БЕСПЛАТНО!»