Бои без выстрела - [15]
Однако, товарищ Петросов, видимо, с этим не спешит. Вместо того, чтобы наводить порядок в своем отделе, он занимается критиканством, игнорирует распоряжение руководства, бездоказательно умаляет успехи уголовного розыска — лучшего нашего звена, товарищи. Думаю, что коммунисты этого отдела на сегодняшнем собрании выступят и дадут принципиальную оценку такой позиции.
«Ловко придумано, — размышлял Александр Николаевич, слушая Якубова. — Хочет заранее заручиться поддержкой сотрудников ОУР, спустить собрание на тормозах, свести его к личному конфликту и уйти от основной темы. Ну что ж, поглядим...»
Когда Якубов сошел с трибуны и занял свое место в президиуме, зал настороженно молчал. Раздавшиеся кое-где жидкие хлопки тут же смолкли, словно утонули в этой тишине, от которой генералу почему-то стало не по себе. Тяжелым взглядом он обвел присутствующих в зале и что-то сердито сказал сидевшему рядом Газиеву. Секретарь парткома торопливо поднялся.
— Кто хочет выступить, товарищи? Смелее, не стесняйтесь, высказывайтесь откровенно...
Газиев скороговоркой сыпал свои слова, а сам тем временем искал заранее подготовленный список выступающих в прениях. «И куда он мог запропаститься? Ведь только сейчас в руках его держал». Наконец злополучный список нашелся. Секретарь парткома облегченно воздохнул.
— Итак, товарищи, — начал было он, — слово для выступления... — Но договорить ему не пришлось.
— Разрешите вопрос к докладчику, — раздался вдруг голос из последних рядов.
Газиев опешил и вопросительно взглянул на Якубова.
— Пожалуйста, пожалуйста, — снисходительно улыбаясь, встрепенулся тот, хотя также был удивлен. — Слушаю вас...
С места поднялась долговязая, на вид нескладная фигура человека в форме старшего лейтенанта милиции.
— Кто такой? — не глядя на Газиева, сквозь зубы спросил Иркин Шукурович.
— Не могу знать, товарищ генерал. Видно, из новеньких...
— Ох, уж эти мне новенькие... — и уже в зал бросил, — так я внимательно слушаю вас, товарищ. Извините, не знаю вашего имени и должности...
— Старший лейтенант Захидов Карим Раджабович, — по всей форме представился вставший. — Оперуполномоченный уголовного розыска Янгисайского горотдела. Начальник наш в отпуске, временно исполняю его обязанности. Я вот о чем, товарищ генерал, спросить хотел: вы говорили, что процент раскрываемости у нас по линии уголовного розыска возрос. А нельзя ли конкретнее? Как понимать это в количественном отношении?
Тщательно готовился Якубов к этому партийному собранию. Казалось бы, предусмотрел все возможные варианты, которые могли возникнуть на нем. Но такой вопрос застал его врасплох. Вообще, он не был подготовлен к ответам ни на какие вопросы, потому что по опыту прошлых собраний был уверен, что их не будет, по крайней мере не должно быть. Почему же сегодняшнее пошло вдруг не по той проторенной колее? Это стало ясно с самого начала, когда из привычной схемы выпал такой немаловажный фактор, как «дружные аплодисменты». А вот теперь вопрос задали. Причем каверзный, заранее обдуманный, в чем Якубов ни на йоту не сомневался. Его хотят подсидеть, сбить с толку, осрамить перед высокими гостями. Ну нет! Не таков Иркин Шукурович, чтобы его голыми руками взять. А этого старшего лейтенанта запомнить надо. Хорошенько запомнить...
Выигрывая время для обдумывания создавшегося положения, генерал перебирал на столе какие-то бумаги, делая вид, будто ищет в них ответ на заданный вопрос. В зале стояла такая тишина, что шелест листков был отчетливо слышен даже в последних рядах. Наконец Якубов оторвался от своего занятия и поднял голову.
— Процент, товарищ, — начал он, — это можно сказать традиционное и наиболее емкое мерило нашей повседневной деятельности во всех сферах. Вы товарищ, э-э-э-э...
— Захидов.
— Да, да, товарищ Захидов. Садитесь, садитесь, пожалуйста. Вы зря недоверчиво относитесь к этому показателю. Ну, а цифры, о которых вы изволили спрашивать, вот они, — генерал помахал перед собой какой-то бумагой. — Цифры эти знают те, кому положено знать общую сводку по управлению. Вы, товарищ, э-э-э-э...
— Слово для выступления предоставляется, — начал Газиев, когда Якубов сел. Но он вновь не успел договорить.
— Разрешите мне? — встал со своего места Александр Николаевич и, не дожидаясь ответа, направился к трибуне. Когда раскладывал перед собой небольшую стопку исписанных листков, руки его от волнения слегка подрагивали.
— Товарищи коммунисты, — тихо начал он. — В своем докладе начальник управления бросил упрек в адрес оперативно-розыскного отдела. Я далек от мысли оправдываться, ибо действительно еще очень много в нашей службе недостатков и прежде всего не хватает нам той самой оперативности, на которую намекнул генерал. Но я никак не могу согласиться с его оценкой работы некоторых подразделений управления и, в частности, уголовного розыска.
Этот отдел — наша главная ударная сила. Так говорил генерал Якубов, в этом убеждены все, в том числе и я. С такой высокой оценкой нельзя не согласиться. Огромный объем работ выполняют сотрудники ОУР. Мне это особенно хорошо известно, потому что по их материалам оперативно-розыскная служба ведет поиск скрывающихся от возмездия преступников. В прошлом году, например, более чем по двадцати уголовным делам, полученным из ОУР, розыск завершен успешно. В результате перед судом предстали и понесли наказание особо опасные преступники, убийцы, крупные расхитители государственной собственности, скрывавшиеся в самых различных уголках страны. Этот успех — наша общая заслуга.
Подозрение в убийстве еврейского священника на заднем дворе синагоги падает на ярого местного антисемита, который не раз угрожал ребе. Но после убийства главного подозреваемого установление истинных мотивов и личности преступника становятся делом случая.
Забавная детская игрушка на месте убийства. Выведет ли она на след убийцы? Прочитайте и узнаете.
Два убийства, схожих до мелочей. Одно совершено в Москве в 2005 году, другое — в Санкт-Петербурге в 1879-ом. Первое окружено ореолом мистики, о втором есть два взаимоисключающих письменных свидетельства: записки начальника петербургской сыскной полиции, легендарного И. Д. Путилина и повесть «Заговор литераторов» известного историка и богослова. Расследование требует погружения, с одной стороны, в тайны мистических учений, а с другой, в не менее захватывающие династические тайны Российской империи. Сможет ли разобраться во всем этом оперуполномоченный МУРа майор Северин? Сможет ли он переиграть своих противников — всемогущего олигарха и знаменитого мага, ясновидца и воскресителя? Так ли уж похожи эти два убийства? И что такое — древо жизни?
Карьера нью-йоркского детектива Саймона Зиля и его бывшего напарника капитана Деклана Малвани пошла в абсолютно разных направлениях после трагической гибели невесты Зиля во время крушения парохода «Генерал Слокам» в 1904 году.Хотя обоих мужчин ждало большое будущее, но Зиль переехал в Добсон — маленький городок к северу от Нью-Йорка — чтобы забыть о трагедии, а Малвани закопал себя ещё глубже — согласился возглавить участок в самом бандитском районе города.В распоряжении Малвани находится множество детективов и неограниченные ресурсы, но когда происходит очередное преступление при загадочных обстоятельствах, Деклан начинает искать того, кому может полностью доверять.На сцене Бродвея найдена хористка, одетая в наряд ведущей примы.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Игорь Соколовский понял, что обычные законы ему не помогут. Его враг силен и коварен. И он переступает через законы общества, законы морали. И что остается простому оперу Соколовскому, который потерял, кажется, уже все. У него остались только память и любовь. А еще друзья. И с этим оружием он решил идти до конца, чтобы разрубить запутанный узел лжи и предательства. Но как не разорваться на части между двумя женщинами, как бороться со страхом потерять любимую, как защитить близких ему людей и выжить самому? А ведь это так трудно, когда ты сам уже умирал, когда смотрел в глаза мертвым и знал, что они тоже лгут тебе.