Бои без выстрела - [11]
Умылись ледяной водой из медного кумгана, не спеша позавтракали — времени было еще достаточно. Наконец Петросов решительно поднялся.
— Пора в путь, — произнес он, — и вслед за шофером направился к машине.
Дорога на перевал все время круто забирала вверх, но на пятнадцатом километре вдруг неожиданно поползла в низину и вытянулась лентой. Полковник огляделся и лишний раз подивился предусмотрительности преступника. Действительно, лучшего места для встречи с глазу на глаз не придумаешь. Кругом была мертвая пустошь, которая просматривалась во всех направлениях. Александр Николаевич подал знак шоферу, и «Волга», свернув на обочину, остановилась. Дальше предстояло двигаться пешком.
Вот и двадцатый километр, и холм справа от дороги. На вершине его стоял человек. Сдерживая волнение, Петросов быстрым шагом направился к нему.
Каримов, а это был он, смерил незнакомца с головы до ног внимательным, настороженным взглядом. Правая рука его была в кармане широких брюк. Потом не менее внимательно он осмотрел окрестность и, видимо, успокоился.
— Ну, здравствуй, начальник, — хриплым голосом проговорил он. — Прочел я письмо, которое вы моей матери подсунули.
— Ну, и какой же будет на него ответ?
— А никакого, — усмехнулся Тулкун. — Где вы раньше были, когда грозились убить меня, когда жену у мужа отняли, на весь район ославили? — Каримов скрипнул зубами, рука его, спрятанная в кармане, дернулась. Петросов насторожился.
— Не бойся, не бойся, начальник, у меня на тебя зла нет. А вот с теми непременно рассчитаюсь.
— Да, чисто по-человечески мне понятно, что тебя обидели, — проговорил Александр Николаевич. — Но это не дает права хвататься за нож, лишать жизни людей. Более тяжким преступлением может быть только измена Родине. А ты опять грозишь убийством. Неужели тебе не надоело так жить, Каримов? Ты же неглупый человек и знаешь, что рано или поздно, а скамьи подсудимых тебе все равно не миновать. А если сам явишься с повинной, возможно, это облегчит твою участь. Впрочем, в письме все написано.
Видимо, тирада, которой Тулкун начал беседу, лишь была бравадой. Он сразу как-то сник, вытер левой рукой со лба испарину.
— Ну хорошо, предположим приду к вам. А какая гарантия, что меня не поставят к стенке?
— Никаких гарантий я тебе, разумеется, дать не могу. На это есть суд. Ты совершил особо тяжкое преступление и отвечать за него придется по всей строгости закона.
— Это хорошо, начальник, что ты мне не врешь, — Тулкун помолчал, что-то обдумывая, потом продолжил. — Мне и самому осточертела такая цыганская жизнь, устал постоянно скитаться да прятаться. Я обдумаю твое предложение. Ответ получишь опять-таки через Камала-ака.
— Когда?
— Не спеши, не спеши, начальник. Не твоя жизнь поставлена на карту. Когда захочу, тогда и скажу. Может быть и скоро. А теперь иди, иди и не оглядывайся.
Петросов медленно спустился с холма. Пройдя довольно значительное расстояние, он все же обернулся. Каримова на вершине уже не было. Как поведет он себя дальше? Найдет ли в себе мужество принять разумное решение? Этого полковник не знал.
Однако события развивались стремительно. Уже к вечеру на другой день Камал-ака, побывав в Чаули, сообщил, что Тулкун у матери, там заночует, а утром будет здесь.
К себе в управление Петросов возвращался с Каримовым. Еще одно успешно завершенное дело можно было записать в актив оперативно-розыскного отдела.
Под личиной слуги аллаха
В тот вечер в кабинете полковника Петросова были лейтенанты Григорий Уткин и Махмуд Шукуров — оперуполномоченные оперативно-розыскного отдела Калькаузского района, где месяц тому назад было совершено тяжкое преступление. Дело было так.
Юнус-ака и Матлюба-апа Ярматовы — жители кишлака Газель — возвращались с работы домой. Их внук, маленький Алишер, бежал впереди, весело размахивая хворостинкой. Вдруг он остановился. У поворота дороги, на обочине пыльного проселка, сидел человек. Коричневое лицо его было неподвижно, как маска. Козлиная бородка, окрашенная хной, едва прикрывала длинную жилистую шею. Из-за маленьких черных очков невозможно было определить — куда смотрит этот странный мужчина. Вид незнакомца испугал мальчика.
— Здравствуйте, дядя, — робко проговорил Алишер.
Незнакомец промолчал, словно не расслышав приветствия.
— Здравствуйте, — уже громче повторил мальчик.
И вновь — в ответ молчание. Алишер с недоумением посмотрел на подошедшего деда. Впервые он встречал взрослого человека, который не реагировал на приветствия. А может быть, он немой?
— Нехорошо обижать мальчугана, — вступился за внука Юнуса-ака. — Ведь ты мусульманин... Вон и Коран у тебя в руках. Заповеди Аллаха помнишь, а вот о законах вежливости, видно, забыл.
При этих словах лицо незнакомца передернулось. В бешенстве, оскалив крупные желтые зубы, он вскочил.
— Ты, продавший душу неверным, ответишь за свои слова, — прохрипел он и нагнулся. Юнус-ака не успел опомниться, как в руках у незнакомца оказалась двустволка.
— Что ты делаешь, мерзавец! — крикнула Матлюба-апа, бросаясь на помощь мужу. Грянул выстрел, и седая женщина, как подкошенная, рухнула на землю. Вторым зарядом был сражен наповал Ярматов. Спрятав в кустарнике ружье, убийца поспешно ушел в густые тугаи.
Подозрение в убийстве еврейского священника на заднем дворе синагоги падает на ярого местного антисемита, который не раз угрожал ребе. Но после убийства главного подозреваемого установление истинных мотивов и личности преступника становятся делом случая.
Забавная детская игрушка на месте убийства. Выведет ли она на след убийцы? Прочитайте и узнаете.
Два убийства, схожих до мелочей. Одно совершено в Москве в 2005 году, другое — в Санкт-Петербурге в 1879-ом. Первое окружено ореолом мистики, о втором есть два взаимоисключающих письменных свидетельства: записки начальника петербургской сыскной полиции, легендарного И. Д. Путилина и повесть «Заговор литераторов» известного историка и богослова. Расследование требует погружения, с одной стороны, в тайны мистических учений, а с другой, в не менее захватывающие династические тайны Российской империи. Сможет ли разобраться во всем этом оперуполномоченный МУРа майор Северин? Сможет ли он переиграть своих противников — всемогущего олигарха и знаменитого мага, ясновидца и воскресителя? Так ли уж похожи эти два убийства? И что такое — древо жизни?
Карьера нью-йоркского детектива Саймона Зиля и его бывшего напарника капитана Деклана Малвани пошла в абсолютно разных направлениях после трагической гибели невесты Зиля во время крушения парохода «Генерал Слокам» в 1904 году.Хотя обоих мужчин ждало большое будущее, но Зиль переехал в Добсон — маленький городок к северу от Нью-Йорка — чтобы забыть о трагедии, а Малвани закопал себя ещё глубже — согласился возглавить участок в самом бандитском районе города.В распоряжении Малвани находится множество детективов и неограниченные ресурсы, но когда происходит очередное преступление при загадочных обстоятельствах, Деклан начинает искать того, кому может полностью доверять.На сцене Бродвея найдена хористка, одетая в наряд ведущей примы.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Игорь Соколовский понял, что обычные законы ему не помогут. Его враг силен и коварен. И он переступает через законы общества, законы морали. И что остается простому оперу Соколовскому, который потерял, кажется, уже все. У него остались только память и любовь. А еще друзья. И с этим оружием он решил идти до конца, чтобы разрубить запутанный узел лжи и предательства. Но как не разорваться на части между двумя женщинами, как бороться со страхом потерять любимую, как защитить близких ему людей и выжить самому? А ведь это так трудно, когда ты сам уже умирал, когда смотрел в глаза мертвым и знал, что они тоже лгут тебе.