Боги как боги - [25]

— Я не успела доделать, — призналась она, когда подошёл её черёд брать автограф.

— Ничего-ничего, — рассеянно сказал неловкий креатор, высекая свой символ на заготовленных для поклонницы скрижалях. — Вы ведь поняли общий принцип, закончите дома.

— А что значит ваша подпись? — спросила богиня, кокетливо хлопая ресницами.

Увлёкшийся работой бог не заметил бы, даже если бы перед ним опахалом из жар-птичьих перьев размахивали. Бог-организатор досадливо смотрел, как недопетря упускает шикарную даму. Ничего, разберёмся с мошенником, который клепает копии «Лучшего из миров», а там уж и даму для мальчика подыщем.

— А? Подпись, да… Я придумал её специально для этой автограф-сессии. В ней есть и открытость, и окончательность, и загадка. Как вы считаете?

— Да, — с придыханием согласилась дивная и сиятельная, бережно прижимая к сердцу тонкие скрижали, ещё тёплые от его прикосновения.

— Я думаю, если бы жители моего творения по-настоящему задумались о том, кто их создал, по-настоящему попытались понять и представить меня, они по наитию изобразили бы именно такой символ.

Юная богиня всё пыталась поймать взгляд неуклюжего гения, но тот уже взялся за скрижали следующего почитателя, и очередь завозилась, прозрачно намекая, что задерживаться не стоит.

Смятённая, счастливая, терзаемая пламенем в груди, красавица вышла из Университета. Не видела и не слышала ничего, кроме своих мыслей. Не помнила, как очутилась дома. Села перед маленьким алтарчиком, уставленным брошюрами с экскурсий в «Лучший из миров», фотографиями и сувенирами оттуда. Благоговейно освободила место для памятных скрижалей.

И долго, долго смотрела на простую надпись «Моей преданной поклоннице».

И долго, долго гладила заветный символ.

Вот такой:

? Не-джинн

Как говорится, ничто не предвещало.

Никита залез в ванну, задёрнул штору, врубил бодрящий душ. Потянулся за гелем и обнаружил, что литровая бутыль пуста. Поморщился, отключил воду, выбрался из ванны. Хмыкнул, вспомнив, как бесилась Катерина: «Коврик постоянно мокрый, хоть выжимай! Скоро плесень вырастет!» Принялся рыться в шкафчике под раковиной.

Последние несколько месяцев Катерину не устраивало решительно всё. «Когда ты разберёшь бардак в шкафах?» «Сколько можно резаться в игрушки?» «Даже в парк тебя не вытащишь! А когда-то ухаживал за мной, романтические вечера устраивал, на скрипке играл!» Отвали, женщина, не видишь, я в печали? У меня экзистенциальный кризис, а ты со своими низменными придирками к бардаку и неромантичности… В общем, совершенно, ну вот ни капельки не жаль, что расплевались.

Наконец, Никита обнаружил искомое: горку одноразовых тюбиков «два в одном», так удачно утащенных из турецкого отеля ещё в прошлом году. Вот и пригодились! А Катерина-то всё надрывалась: мелкое сквалыжничество, бу-бу-бу. Из-за неё полотенце пришлось в номере оставить… Дура неэкономная. А ведь Никита чуть было до колец не дошёл! Была бы у него сейчас такая хозяюшка. Уже через пару месяцев с хлеба на воду стали бы перебиваться.

Снова залез в ванну, снова задёрнул штору, снова врубил душ. Жизнерадостно мыча попурри собственного сочинения, свинтил крышку тюбика… и тут же отбросил. Как кусок арбуза, осу на котором замечаешь, когда она уже в нескольких сантиметрах от твоего нежного и чувствительного языка.

Из тюбика валил густой сиреневый дым. Никита имел богатый опыт тырения мыльно-рыльных средств из турецких отелей, но такое с ним случилось впервые. Парень поспешно выкарабкался из ванны, поскользнулся на кафеле и мягко плюхнулся на свою упитанную задницу.

Помещение наполнилось клубами загадочного тумана и приятным запахом, похожим на ароматную композицию прежнего геля. Перемен в самочувствии молодой человек не замечал и предположил, что опасности для здоровья нет. Только вот видимость сильно упала. Никита чувствовал себя внутри мультика «Ну, погоди!», когда заяц пел про айсберг, а волк шаманил с дым-машиной. «Надо водой прибить», — решил парень. Направил душ примерно туда, где должен лежать тюбик.

— Оборзели там совсем! — вдруг заорал возмущённый голос. — Только раскумарился нормально!

Из дыма явился сильно рассерженный мужик, завёрнутый в мокрую простыню. Ну, то есть простыня-то изначально сухая была, только Никита от неожиданности выронил душ, и он теперь бесконтрольно шарашил параболическими струями во все стороны.

Мужик сориентировался, быстро закрутил краны. Опёрся накачанными руками о край ванны, недружелюбно буравя Никиту взглядом. Тот немного опамятовался, и, чтобы быть на равных с незнакомцем в простыне, встал и обернул чресла полотенцем.

— Что вы делаете в моей ванной? — почти не дрожащим голосом вопросил Никита.

— Это ты мне скажи, какого фавна ты мне кайф ломаешь? Весь дым вытянул, хату запрудил! Щас разбираться будем!

— Подождите, какую хату? — не понял парень. Затевать ссору с мускулистым противником совсем не хотелось. Никита дрался только в школе. Да и тогда, в основном, бывал бит.

— А вот такую!

Мужик поднял со дна ванны тюбик из-под геля и досадливо отбросил. Молодой человек на миг онемел, хлопая большими, нарочито-честными глазами навыкате.