Богатая жизнь - [70]

Я с преувеличенным рвением открыл книгу и стал быстро перелистывать страницы.

— Похоже, это интересно. Я сейчас же начну ее читать.

Папа посмотрел на меня с каким-то особенным выражением лица, но потом опять вернулся к своему портфелю.

Я попытался читать, но через некоторое время обнаружил, что уже на первой главе с многословным объяснением значения войны буквы начинают расплываться, а слова заволакиваются туманом. После ночного недосыпа глаза у меня слипались, и я с ужасом чувствовал, что вот-вот провалюсь в сон. Заснуть над книгой о Гражданской войне, которую папа впервые за все годы подарил мне, означало бы провал в моей кампании по завоеванию его симпатий. Поэтому я благоразумно закрыл книгу и задумчиво кивнул головой.

— Изложено очень ясно.

— Что, прости? Ты что-то сказал?

— Я о Гражданской войне. По-моему, это очень интересно, — пояснил я в стиле миссис Уилкотт.

— Да? Я рад, что книга показалась тебе интересной.

Он еще раз с особым выражением в глазах посмотрел на меня сквозь маленькие прямоугольники стекол своих очков.

— У нее неплохой автор, Брюс Кэттон. Думаю, что в своей сфере он лучший. Он писал об этой войне очень живо, как никто другой. Хотя и у Шелби Фута тоже есть неплохие работы. Но он уже несколько лет мне не пишет.

— А почему тебе самому так нравится эта война? — спросил я.

Папа снял очки, потер ими нос, потом вернул на место — на самый кончик носа.

— Ну, полагаю, просто потому, что мне это интересно. Мне вообще интересна история. В конце концов, я же профессор истории.

— Но как так получилось, что другие войны тебе не интересны?

— О, Гражданская война — это уникальное явление. Благодаря ей наша страна стала такой, какая она сейчас. Она покончила с одним ужасным явлением.

— С рабством?

— Да. И я думаю, что эта война породила больше героев, чем любая другая. И с той, и с другой стороны. Обе стороны искренне верили в свою правоту. А мужество, которое требовалось для этой войны, мужество и верность, были поистине замечательными.

— Почему так важна битва у Буйволовой тропы? — Я решил, что задавать вопросы о Гражданской войне будет гораздо легче, чем читать о ней книгу.

— Я уже говорил, это была первая настоящая битва. Ее жестокость и то, что ее выиграли южане, потрясла весь мир. Она вывела в герои Стоунволла Джексона. До этой битвы он был просто Томасом Джексоном.

— А как получилось, что его стали называть Стоунволлом[6]?

Папа прочистил горло, явно размягчившись от этой темы.

— Вообще-то, вначале перевес был на стороне приверженцев Союза. Какое-то время были определенные признаки того, что битва превращается в беспорядочную драку. Практически, многие подразделения восставших южан отступали. В тот момент, когда казалось, что битва проиграна, один из офицеров Конфедерации увидел, что бригада генерала Джексона удерживает позиции, несмотря на резню, учиненную федеральными войсками, и крикнул: «Смотрите, генерал Джексон стоит, как каменная стена!» или еще что-то в этом роде. Позади Джексона собрались и сплотились другие части южан, и ход битвы изменился. Этот пример вдохновил восставших. Джексон отказался уходить со своих позиций. Он выстоял. И это было прекрасно.

— Каким был Стоунволл Джексон? — спросил я.

— О, это был выдающийся человек. У меня есть кое-что, что можно почитать об этом, я могу тебе дать. Это был храбрый человек, но одновременно и очень противоречивая натура. Несмотря на репутацию безжалостного воина, он был очень религиозным и молился перед каждым сражением. Его войска часто видели его сидящим в седле, поднявшим глаза к небу и молящимся. Его случайно убил в Ченселлорсвилле его же солдат.

— Он хорошо воевал? В Гражданской войне?

— Да, прекрасно, хотя слишком часто он, по-видимому, не мог сосредоточиться на главном, часто опаздывал. И все же то, что он сделал в этой долине, просто потрясает. Он очень легко передвигался, и благодаря этому часто заставал противника врасплох.

Папа говорил быстро и взволнованно, тоном, какого я у него давно уже не слышал.

— Что ты имеешь в виду?

— Видишь ли, один из способов успешно вести сражение — это все время передвигаться, все время заставлять противника гадать, где ты нанесешь следующий удар. Эта тактика особенно эффективна, если ты воюешь с опасным врагом. Проще говоря, Тедди, если ты чувствуешь, что проигрываешь, ты не будешь предпринимать лобовую атаку. Ты будешь обходить противника с флангов.

— С флангов?

Папа обернулся ко мне, глаза у него горели.

— Да, с флангов. Для этого требуется постоянное передвижение. Приближайтесь к врагу на тех направлениях, где вас не видно. Главное здесь — постараться приблизиться, обойдя врага, Тедди, и атаковать сбоку или сзади. Привлечь и удержать его внимание на одном направлении, а атаковать на другом. Неожиданность и передвижение — вот ключевые моменты, позволяющие выиграть битву. Да, вот так.

Удовлетворенный, папа опять вернулся к своему портфелю, сортируя и перекладывая бумаги и папки. Но я не смог вернуться к книге. Я боялся, что усну.

— А ты взял с собой свою книгу? — спросил я. — Ну, ту, которую сам написал?

— Ах, эту. Конечно. Она где-то здесь. Вот она, — сказал он, передавая мне «Справочник по Гражданской войне» Теодора Н. Папаса. И снова занялся портфелем.