Богатая бедная Лиза - [15]

— Да очень просто, — Банный Лист на короткое мгновение на нижней ступеньке замерла. — В течение этих трех месяцев вы должны будете доказать, что подходите нам. И когда вы это докажете, мы зачислим вас в постоянный штат с соответствующим денежным вознаграждением.

Да, изящно же она выразилась, ничего не скажешь! Вот уж действительно, комар носа не подточит! Но я-то, слава те Господи, не бессловесное насекомое, а потому все-таки попыталась получить более подробные разъяснения. Например, о размерах «соответствующего вознаграждения», аргументировав свой законный интерес тем, что прежде чем я начну доказывать хозяевам, что я им подхожу, им бы тоже не помешало мне то же самое доказать.

Не могу сказать, чтобы моя любознательность застала Банный Лист врасплох, но удовольствия уж точно не вызвала.

— Не волнуйтесь, вам здесь будут платить очень достойную сумму. Особенно по кондратовским меркам, — отчеканила она и, резко повернувшись на каблуках, углубилась в какие-то сокровенные уголки королевского дворца, в тыльной части которого имелись бесчисленные потайные дверцы. А за ними — столь же бесчисленные швабры, ведра и тряпки, вид которых угнетающе подействовал на мою тонкую и ранимую психику.

А уже после инвентаря дошла очередь и до униформы. Будь она неладна!

— Вот, можете сразу переодеться, — продемонстрировала мне Крокодил висящие в одной из подсобок на плечиках глухое синее платье и белый передник, вроде того, что я в школьные годы чудесные носила. — Оно вам подойдет.

— А что… Без этого никак нельзя? — с тоской уставилась я на дурацкий прикид.

— Нет, нельзя, — тут же последовал короткий и, как всегда, совершенно безапелляционный ответ.

Тогда я плюнула на предрассудки и, пока Банный Лист дожидалась меня за дверью, напялила на себя это форменное уродство.

— Отлично, — оценила мой внешний вид Банный Лист, придирчиво осмотрев меня с ног до головы, — только постарайтесь быть поаккуратнее. Фартук все-таки белый.

— Вот именно! — хмыкнула я. — Это ж кому только такое в голову пришло, чтобы унитазы в таком наряде драить!

— Хозяйке, — спокойно молвила в ответ Банный Лист.

Так я и думала. А чего еще от этой бывшей парикмахерши ожидать? Насмотрелась, небось, мыльных сериалов!

Ну а уж после того, как я переоблачилась, Банный Лист мне бесплатную экскурсию по дому устроила, чтоб, значит, фронт работы показать. Так вот, пока мы только все обошли, у меня ноги отвалились. А теперь представьте, что со мной будет, если я тут со шваброй, как они надеются, побегаю? Да мне же уже на второй день инвалидность оформлять придется!

* * *

— Что ж, а теперь можете приступать, — заявила Банный Лист, когда мы снова в исходной точке очутились.

— К чему? — опешила я.

— К своим непосредственным обязанностям, — не моргнула глазом Банный Лист.

— А… А как же?.. — я вовремя вспомнила про свои захваченные из дому пожитки. — А вещи мне куда девать?

— Ах да, — Банный Лист слегка поморщилась, — я же вам вашу комнату не показала. — И снова повела меня в район подсобок, который я мысленно Гарлемом окрестила.

— Это здесь, — толкнула она дальнюю дверь, — здесь вы будете ночевать. Комната, как видите, просторная и рассчитана на двоих. Вы будете делить ее с Антониной Леонтьевной, нашим поваром. Да, вон та кровать, у окна, ее, а вы занимайте свободную. В общем, располагайтесь. А через пятнадцать минут я за вами зайду.

Расщедрилась, можно сказать. Целых пятнадцать минут, чтобы как следует на новом месте осмотреться!

Хотя, если честно, разглядывать там особенно и нечего было. Обстановка, почти как в казарме. Две кровати — одна у окна, другая сбоку от двери — две тумбочки, два стула. Да еще шкаф у стенки, ну, та-'кой старорежимный полированный, с перекошенными дверцами. Куда я и зашвырнула свою сумку, попутно отметив, что гардероб моей соседки по скромному жилищу всего-то платьем да кофтой представлен. А также стоптанными шлепанцами под кроватью.

А больше о поварихе Антонине в этой казенной комнате ничего не напоминало. Хотя нет. Имелась еще фотография какой-то лупоглазой девицы на тумбочке возле поварихиной кровати. Да патрончик дешевой губнушки на подоконнике.

Что касается вида из окна, то он меня не вдохновил. Поскольку выходило оно на задний двор с гаражами и прочими хозяйственными постройками. Короче, Гарлем он и в Кондратове Гарлем. Не поверите, но мне даже как будто свою предшественницу Лизу немного жалко стало. А может, во мне классовая солидарность с нею проснулась? Короче, называйте, как хотите, но в шкуре горничной не больно-то уютно.

И так мне вдруг, доложу я вам, взгрустнулось, что словами не передать. В общем, села я на кровать, на которой мне будущую ночь коротать предстояло, и стала тосковать по всем по очереди, начиная с Туськи и кончая котом-матрасом. Того гляди, и всплакнула бы, не сбей меня с настроения зазвонивший в моей засунутой в шкаф сумке телефон.

Конечно же, это была Марго. Интересовалась моей кротовой участью.

Ну, я вкратце ей все изложила. Про «теплый» прием бывшей парикмахерши, про Банный Лист и про каторгу, на которую она, Марго, меня ради своей сомнительной племянницы отрядила.