Бог китов - [8]
– Нет, он мой! – неожиданно для самого себя твердо произнес Сяки. – А раз тебе так хочется расправиться с ним, так сделай это после моей смерти, если только и Бог Китов не будет уже мертв. Но ведь ты можешь и мертвого…
Кисю схватил прислоненный к могиле шест от фонаря и напрягая все мышцы своего легкого тела, встал в позу метателя гарпуна. Холодная усмешка исчезла с его лица. Держа шест чуть наклонно, он произнес:
– По правде говоря, ты не справишься! Бог Китов не всякому по зубам. С ним может тягаться лишь тот, кто сумел убить своим гарпуном человека. Иначе сдохнешь без толку, и все тут. Мне в общем-то все равно, останешься ли ты жив или умрешь, но раз у тебя нет видов на Toe, так о чем же спорить? Уступи мне, и дело с концом.
От наглого тона Кисю у молодого человека потемнело в глазах.
– Хватит болтать! – закричал он в бешенстве. – Никто в Вадаура не имеет права на Бога Китов, кроме меня. А умру я или буду жить, не твоя забота.
– Что ж, – пробурчал Кисю и почти дружелюбно добавил: – Может, ты проспишь кита, зачем спорить.
Бамбуковый шест, свистнув, пролетел между ног Сяки. Он с трудом сохранил равновесие. Слепая злоба подбросила его, и, сжавшись, Сяки прыгнул на соперника. Кисю получил удар в челюсть, от которого искры полетели из глаз. Но он ответил ударом в живот, дав почувствовать всю силу его железного кулака. Нестерпимая боль судорогой свела тело юноши. Падая, он ткнул Кисю своими длинными ногами. Тот упал на гранитную плиту, а Сяки, оказавшись сверху, начал топтать его, будто что-то его подхлестывало. Получив новый удар на этот раз ногой, Сяки свалился. Они снова сцепились. Кисю схватил Сяки за волосы и принялся бить головой о камни. Задыхаясь, Сяки все же вывернулся и, боднув противника, опять сбил его на землю. С трудом держась на ногах, они продолжали драться. Наконец после пинка Кисю оба опять свалились и покатились по земле. Их лица, кулаки и могильные плиты вокруг – все было в крови. Оба настолько обессилели, что перестали даже закрываться от ударов и лишь машинально двигали руками. Это начинало становиться смешным. Наконец, тяжело дыша, они в последний раз повалились на землю. В бледных отблесках догорающего заката тускло поблескивали могильные плиты, в небе мерцали ясные звезды.
– Вот черт упрямый! – проворчал Кисю. – Ты же знаешь, что я преступник: убил моим гарпуном человека. И ссора была из-за ерунды. С тех пор идет обо мне дурная слава. Только у меня ведь ни родителей, ни братьев, а потому мне на все наплевать. Вот теперь надумал потягаться с Богом Китов. Toe, усадьба, имя – тут стоит постараться. С гордячкой разделаюсь быстро – позабавлюсь, пока не надоест, и продам в проститутки. Усадьбу спущу в игорном доме. На что она мне? Честно говоря, в Вадаура только я и могу справиться с Богом Китов. Теми гарпунами, что у вас, Бога Китов не проймешь. А уж тебе-то и вообще рассчитывать не на что. Бог Китов с тобой шутя расправится, если выйдешь с ним один на один. Так ты, значит, дашь ему разделаться с тобой? Ну ладно, завтра в море все будет ясно.
Сяки лежал неподвижно. Синее небо над могилами из свинцового на востоке постепенно становилось пурпурно-красным и золотым на западе. Он с наслаждением ощущал, как морской ветер поглаживает разгоряченное тело.
Издалека доносились песни женщин, вязавших сеть для завтрашней охоты. В воздухе пахло сеном и молоком. Сладкая истома разлилась по телу. «Этот запах напоминает о встрече с Богом Китов», – подумал Сяки, и тоска сдавила ему сердце. Настало время сразиться с исполином. Он ждал его три года. «Лишь бы человек жил до самой смерти» – вспомнил Сяки слова матери. – Разве возвыситься в смерти не значит возвыситься в жизни? Все-таки, кто же завтра – я пли он? Скорее, мне конец».
Из-за вершины горы, освещая себе путь, с диким свистом вылетела ракета. И сразу в сторожевых будках отчаянно забили в колокола. В небе еще виднелись звезды, но уже светало. Молодой человек – на нем была новая набедренная повязка и фиолетовая куртка китобоя – мигом вскочил. Сестра с опухшими веками (она всю ночь не смыкала глаз) придвинула столик, на котором стояла прощальная чашечка воды.[4]
– Живите с Касукэ дружно. Нарожай ему хороших детей, – спокойно сказал Сяки своей молчаливой сестре.
«Ну, будьте счастливы!» – хотел он добавить, но не решился. На фотографии широко улыбалось привычной щербатой улыбкой материнское лицо. Вот так-то! «Лишь бы человек жил до самой смерти», – мысленно повторил Сяки и, закрыв глаза, поклонился Будде. «Пусть бы мать все увидела». Потом мельком взглянул на Эй с ребенком, засунул нож за пояс и побежал на берег. Его помощник бежал впереди с двумя гарпунами. Тяжело дыша, они прыгнули в лодку, уже спущенную на воду, и заняли свои места на носу. Почти в тот же миг темноту прорезала барабанная дробь. Девять лодок, выплеснув в волны сакэ,[5] устремились в море. Восемь гребцов, по четыре с каждой стороны, налегали на весла. В лодке Сяки вместо старейшины, который обычно сопровождал их, сидел вооруженный до зубов, одетый в великолепную куртку хозяин.
– Ну, сегодня все решится, – сказал он. – Я сам буду командовать.
Как найти свою Шамбалу?.. Эта книга – роман-размышление о смысле жизни и пособие для тех, кто хочет обрести внутри себя мир добра и любви. В историю швейцарского бизнесмена Штефана, приехавшего в Россию, гармонично вплетается повествование о деде Штефана, Георге, который в свое время покинул Германию и нашел новую родину на Алтае. В жизни героев романа происходят пугающие события, которые в то же время вынуждают их посмотреть на окружающий мир по-новому и переосмыслить библейскую мудрость-притчу о «тесных и широких вратах».
«Отранто» — второй роман итальянского писателя Роберто Котронео, с которым мы знакомим российского читателя. «Отранто» — книга о снах и о свершении предначертаний. Ее главный герой — свет. Это свет северных и южных краев, светотень Рембрандта и тени от замка и стен средневекового города. Голландская художница приезжает в Отранто, самый восточный город Италии, чтобы принять участие в реставрации грандиозной напольной мозаики кафедрального собора. Постепенно она начинает понимать, что ее появление здесь предопределено таинственной историей, нити которой тянутся из глубины веков, образуя неожиданные и загадочные переплетения. Смысл этих переплетений проясняется только к концу повествования об истине и случайности, о святости и неизбежности.
Давным-давно, в десятом выпускном классе СШ № 3 города Полтавы, сложилось у Маши Старожицкой такое стихотворение: «А если встречи, споры, ссоры, Короче, все предрешено, И мы — случайные актеры Еще неснятого кино, Где на экране наши судьбы, Уже сплетенные в века. Эй, режиссер! Не надо дублей — Я буду без черновика...». Девочка, собравшаяся в родную столицу на факультет журналистики КГУ, действительно переживала, точно ли выбрала профессию. Но тогда показались Машке эти строки как бы чужими: говорить о волнениях момента составления жизненного сценария следовало бы какими-то другими, не «киношными» словами, лексикой небожителей.
Действие в произведении происходит на берегу Черного моря в античном городе Фазиси, куда приезжает путешественник и будущий историк Геродот и где с ним происходят дивные истории. Прежде всего он обнаруживает, что попал в город, где странным образом исчезло время и где бок-о-бок живут люди разных поколений и даже эпох: аргонавт Язон и французский император Наполеон, Сизиф и римский поэт Овидий. В этом мире все, как обычно, кроме того, что отсутствует само время. В городе он знакомится с рукописями местного рассказчика Диомеда, в которых обнаруживает не менее дивные истории.
Эйприл Мэй подрабатывает дизайнером, чтобы оплатить учебу в художественной школе Нью-Йорка. Однажды ночью, возвращаясь домой, она натыкается на огромную странную статую, похожую на робота в самурайских доспехах. Раньше ее здесь не было, и Эйприл решает разместить в сети видеоролик со статуей, которую в шутку назвала Карлом. А уже на следующий день девушка оказывается в центре внимания: миллионы просмотров, лайков и сообщений в социальных сетях. В одночасье Эйприл становится популярной и богатой, теперь ей не надо сводить концы с концами.
Сказки, сказки, в них и радость, и добро, которое побеждает зло, и вера в светлое завтра, которое наступит, если в него очень сильно верить. Добрая сказка, как лучик солнца, освещает нам мир своим неповторимым светом. Откройте окно, впустите его в свой дом.