Бог из машины - [33]

— Да хранит тебя Каннон, несмотря на преступления твоей касты, — тихо добавил Артур на старом японском и покинул помещение.

Глава 6

Все равно налейте еще этого вина,

Я последний уксуса кубок хочу допить до дна,

Пусть его, как вино, подают наивным юнцам,

Я-то знаю вкус кагора в стенах Лжи дворца…

YellowDragon

Дорога заняла всего четверть часа пешком. Старинный район, невысокие четырёхэтажные домики с покатыми черепичными крышами, кое-где даже были химеры и грубые горгульи. Ночь была тёплой, довольно светлой, хотя Чезаре казалось, что звёзды светили ярче фонарей. Наконец, он остановился неподалёку от нужного дома. Во взломе замков Чезаре было далеко до Марии, однако, тайное проникновение все же входило в число навыков доброго священника. Поэтому попасть в дом он решил через дверь. Для того же, чтобы никто не застал его за сим достойным занятием… Для этого и послужили те таланты, о которых он предпочитал не распространяться. Вновь сделав себя прозрачным, кардинал за несколько секунд вскрыл дверной замок, проникая в темноту богатого дома коллеги.

Потратив ещё минуты две на поиск нужного помещения, Чезаре, наконец, оказался в спальне мирно сопящего Ришелье. Вот теперь пора было сбрасывать невидимость и приступать к спектаклю.

В его облике с трудом узнавался привычный рыжеволосый красавчик с загорелым улыбчивым лицом. Пожалуй, от привычного образа остались только высокий рост и атлетическое телосложение. В целом же антураж был навеян незабвенным образом Дракулы в исполнении Белы Лугоши: бледное аристократическое лицо, темные волосы, оперный черный плащ с кровавым подбоем, пальцы, изогнутые, как птичьи когти… Дальше больше: голову Чезаре украшали заметные рога, а сквозь плащ торчали перепончатые крылья — атрибуты уже не вампира, а дьявола; багровое свечение глаз резко контрастировало с бесцветной картинкой; красной же была подсветка силуэта — поправка, чтобы Ришелье мог даже в темноте рассмотреть во всей красе, что к нему явилось…

— Проснись! — громко сказал Чезаре, нависая над святым отцом.

Ришелье заворочался, открыл один глаз, а затем… резко сел на кровати, вытянул вперёд руку, которая надломилась в районе запястья с характерным щелчком. В шее характерно закололо. Рефлексы сработали быстрее, чем разум. Нисколько не задумываясь, как это впишется в образ, Чезаре перехватил руку подозреваемого в болевой захват, направив при этом в сторону от себя… И очень вовремя, потому что всего мгновение спустя комнату осветил сполох синего пламени.

ЩЁЛК!!! Отвалилось запястье второй руки, порождая на свет хищно изогнутый клинок, слабо пригодный для блокирования, но зато способный нанести опасные раны. Резкий взмах… Лишь в последний момент молодой священник успел отклониться, и удар, долженствующий разрубить его пополам, лишь прочертил длинную тонкую линию между рёбрами, рассекая одежду, кожный покров и плоть.

Отпустив руку-огнемет и выхватив пистолет с глушителем, Чезаре открыл беглый огонь. Четыре выстрела, и цель потеряла мобильность, передавая инициативу в руки гостя. Тот не замедлил воспользоваться возможностью, дезориентируя противника ударом пальцами в глаза — и тут же обматывая леску вокруг его шеи. Ещё секунды две борьбы, причём не столько с противником, сколько со своим закономерным и естественным желанием всё же отрезать голову киберсвященнику, после чего, наконец, Ришелье замер, глядя в лицо своему пленителю.

Чезаре слегка ослабил петлю, давая противнику вдохнуть немного воздуха, — но вместе с тем и понять, что петля затянется обратно быстрее, чем он сделает резкое движение. Вся запланированная роль, со всеми театральными жестами, вычурной речью, тонкими угрозами и декламацией классической поэзии, полетела к чертям. Требовалось торопиться, пока противник не умер от полученных ран, поэтому Чезаре стал спрашивать коротко и по существу:

— Ну что, будешь говорить? Кто стоит за твоими выходками с шкатулкой?

— Какой ещё шкатулкой? — переспросил Ришелье.

Чезаре на пару секунд снова затянул петлю, затем опять ослабил:

— С шкатулкой-сигмафином, которая лежит в твоем кабинете. С ее помощью призывали чертей, и теперь она у тебя. Ясно, что ты работаешь не сам на себя. На кого же? На G-Tech?

— Я не церковник, — неожиданно ответил пленник, — Я не работаю с G-Tech.

— На кого же ты работаешь?

— Внешняя разведка США, — коротко ответил он.

Чезаре грязно выругался. По-японски.

— Эта тварь провела меня! Ты ведь не требовал у этого рабочего никакую лестницу, не так ли!?

— Конечно же, нет, — прошипел сквозь зубы разведчик, имея наглость раздражаться на человека, накинувшего петлю ему на шею.

— Тогда с прискорбием сообщаю тебе, что нас обоих провели! — сказал Чезаре, — Тебе подкинули сигмафин, мне — информацию, что сигмафин у тебя. Нас изящно столкнули носом. Теперь я знаю, кто использовал его… Надеюсь лишь, что разыщу его прежде, чем они успеют убрать исполнителя.

— Кто-то хочет помешать нам помешать планам Ватикана, — холодно процедил шпион, — Ему очень хочется, чтобы призыв был завершён.

— Именно так, — согласился Чезаре, — И куда больше меня беспокоит то, что пока что ему это удается.