Бог играет в кости - [114]

— Суровые мужские нежности всегда вызывают умиление. — сзади подошла Лилька и положила прохладную ладонь мне на шею. — Илья, отпусти мальчика. Позволь и другим погреться в лучах славы…

От её объятий Лёшка покраснел, как подросток. Я ему подмигнул. Из гостиной вышел Кидальчик. Всплеснув руками, устремился к нам. Я отступил, чтобы не образовалась куча-мала. Показался отец, за ним — Михалыч. Ну точно затопчут…

Парень как будто обалдел от такой встречи. Хлопал глазами и что-то бормотал, по обыкновению путая русские и английские слова. Кидальчик прослезился, отец скроил мужественное, несгибаемое лицо, а Михалыч чуть не выбил из Лёшки дух, хлопая по спине.

Ассоль подошла сзади, взяла меня под руку.

— Сама-то как? — спросил я тихонько.

— Спасибо, всё хорошо.

— Что-то непохоже… — я пристально оглядел её с ног до головы. — Выглядишь отпадно, конечно, но смотришь, будто тебя пыльным мешком ударили.

— Он хочет поговорить с Рашидом.

— О чем?

— Ну… Понимаешь… Он, типа, предложение сделать хочет.

Я присвистнул. Растет парень!

— А ты? — она усмехнулась, и посмотрела на Лёшку. Его наконец-то вели в гостиную: с одной стороны — моя любимая женщина, с другой — Кидальчик, поддерживая, как хрупкую вазу.

— А я — боюсь. Неизвестности боюсь. И еще много чего…

— Абсолютно нормальное женское состояние. — как можно авторитетней заявил я. — Ты же его любишь?

— Еще как.

— Ну и не бойся. Всё будет хорошо. Он же — чудесник.

— Вот это-то и пугает. А вдруг ему захочется всё изменить еще раз?

— Не захочется. Поверь.

Все уже сидели за столом, когда появился Рашид. Извинившись за опоздание, он сел рядом с Лёшкой.

— А я как раз общался с вашим папенькой, Алекс. — вместо приветствия заявил он. Лёшка заметно напрягся. — По телефону. — успокоил Рашид. — Я теперь понимаю, в кого вы такой упрямый… — он улыбнулся, сверкнули белоснежные зубы. — Побольше таких политиков, и наше будущее будет в хороших руках.

— О чем вы говорили? — я прямо чувствовал, что Лёшке нужно прийти в себя, собраться с мыслями, и решил отвлечь народ.

— Предстоит хорошенько потрудиться. — Рашид пожал плечами. — Во многих сферах деятельности произошли необратимые изменения. Никакие современные гаджеты не работают: нет интернета, а значит, и соцсетей, отключились смартфоны… Люди чувствуют себя потерянными без всего этого. Налаживаем старую аналоговую связь, а спутники, к счастью, почти не пострадали…

— Страшно подумать! — махнул вилкой с наколотым пельменем Кидальчик. — Последние десять лет мы не ведали, что происходит! Ужасались: куда катится мир! — и ведь ни сном, ни духом, что сами давно ничего не решаем…

— И всё гадали… — подал голос Макс — Технологическая сингулярность: как это будет? Когда? Строили графики, высчитывали вероятность возникновения… А она уже случилась! Представляете, произошел информационный скачок, был создан искусственный разум — а мы всё прощёлкали.

Макс грустно улыбнулся. Так, будто винил во всём одного себя. Жена накрыла его руку своей, улыбнулась… У нее на коленях сидела дочурка: белобрысое чудо с хвостиками и толстыми щечками… В складке губ и крошечном, но упрямом подбородке угадывался отец.

…Михалыч сказал, что как только стало известно, что всё закончилось, Макс тут же сорвался. Семью он тогда отправил куда-то в Тверь, к родственникам, а теперь рванул за ними на всех парах… Вернулся сегодня утром, и — к нам. Вернее, к отцу. Тот просто настоял на том, чтобы все собрались у него, на даче, среди берез… А никто и не возражал: Рашид свой дом потерял, Макса квартирная хозяйка выгнала, у Кидальчика, оказывается, своего жилья тоже не было… Вот все и собрались. Места много, отец по компании соскучился…

— Я должен был догадаться. — сказал Рашид. Все замолчали и уставились на него. — Я ведь видел, что происходит: сбои в экономике, неоправданная агрессия, тотальное ужесточение контроля, ограничение свобод населения… Это требовало увеличения компьютерных мощностей — для обработки всё больших объемов данных. Но, не смотря ни на что, постоянно возникали угрозы безопасности, что, в свою очередь, требовало новых ограничений и новых мощностей…
 Разум намеренно загонял человечество во все более жесткие рамки. Он вычислил, что самое эффективное оружие — страх. По его замыслу, в скором времени мы должны были отказаться от всех свобод, отдать контроль первому, кто сможет гарантировать безопасность…

— То есть, Траску? — спросил Макс.

— Он был марионеткой. Разум отравил его, воспользовавшись его же оружием: пообещал то, чего Траск хотел больше всего. — Рашид отхлебнул вина.

— Но… Зачем это было нужно искусственному интеллекту? Он же — машина! — не выдержал я.

— Он — ребенок. — неожиданно сказал Лёшка. — Он возник из обучающих и аналитических программ, военных и экономических стратегий. Изучать, строить модели поведения — было заложено в его природе. И Разум нашел самую интересную игрушку: нас. Бесконечно изменчивое, такое разное и все же единое человечество. Идеальный экспериментальный ресурс.

— Бог из машины… — пробормотал себе под нос Кидальчик. — Бесстрастный, неживой, и лучше всех знающий, как надо…

— Люди в массе не любят думать. — кивнул его словам Максим. — Мы всегда с радостью подчиняемся кому-то, кто якобы знает, как лучше… Вот и создали себе повелителя. Социальные сети, всё новые и новые гаджеты… Нами очень легко управлять, если разобраться.