Боевые паруса. На абордаж! - [115]

— Я что-то вроде парламентера, — начал было человек, схваченный апельсиновой перевязью. — Ааа, капитан Беннингс! Рад снова видеть вас.

— Нет тут никакого Беннингса, — буркнул один из пленных.

— Утонул, — добавил другой, — не повезло нашему капитану.

— Не повезло, понимаю. Совсем-совсем утонул, — подтвердил Ян Броммер снаружи, рассматривая соотечественников через решетку, — в полном составе. И башмаки, и камзол, и перевязь, и штаны. Даже рубашка. Даже шляпа! Собственно, это ведь и был весь капитан Гармен Беннингс. То, на что было надето добротное сукно, никак в капитаны не годится. Костюм же, припоминаю, был вполне капитанский. В Нассау смотрелся неплохо, не хуже корабля. Особенно когда молчал… И вот его нет! Хотя — стоп. От корабля остался киль, а от Беннингса — чулки. Немного, конечно, но я все-таки желал бы с ними поговорить.

Ткнул в моряка в плохонькой одежонке, но в дорогих шелковых чулках. Повторил по-испански:

— Вот этот.

— Предатель! — крикнул один из пленных. Остальные просто отворачивались. Кто-то сплюнул. Под ноги. Что на плевок в человека охрана отвечает пулей, уяснить успели.

— Не спеши бросаться словами, матрос. Я здесь, чтобы всех вас выкупить. — И маленькое уточнение после хрипло-радостного вопля полусотни глоток. — Кроме дурака-капитана. Им чертовски интересуется инквизиция, и губернатор зол, как черт. Остальных теперь же проводят на «Златольва»!

— А капитан? — спросил один из моряков, пока солдаты отпирали узилище, чтоб вести арестантов в порт.

— Поговорим, — сообщил Броммер, — поговорим. Кстати, учтите — я не правительственные средства на вас трачу, а собственные. Так что вам придется на меня поработать. По морской службе. Бесплатно, пока не отработаете выкуп. Потом по моей обычной ставке.

Которая немного выше привычной в Нидерландах.

— Сколько выкуп? — поинтересовался моряк. — Уж не купил ли ты нас в качестве рабов? Учти, придем в Нассау, все узнают нашу историю!

— И это вместо благодарности? Выкуп равен вашему месячному жалованью, — сообщил Броммер, — как видишь, шваль вроде тебя не ценят даже враги. Ступай. И можешь во всех кабаках Нассау трепать, какова тебе цена. Потому как со «Льва» я тебя вышвырну.

Когда пленных увели, Броммер зашел в опустевшую камеру и прислонился к решетке.

— Я им наврал, Гармен, — вздохнул уныло. — Ложь во спасение, слыхал такое? Двойная цена раба, вот сколько я заплатил за каждого. Но я не работорговец, я добрый христианин.

— Добрый? Зачем же ты выдал меня католическим свиньям? Это не по-христиански.

— Не по-христиански ближнему в тапочки гадить, — все так же тускло заметил Броммер, — и в убытки его вводить тоже грех. Если инквизиция вознамерится тебя сжечь, да положат они в костер по полену на каждый гульден, что я потратил на выкуп твоей команды. Несчастных придурков.

— Сволочь… И о батарее ты наверняка знал! И ни словечка!

— Ну извини — не понял, какой ты дурак, Гармен… Выглядел ты умным. А я рассказал достаточно, чтоб все вменяемые люди выбрали торговлю!

— Торговля — это долго… Ты знаешь мои обстоятельства. Мне нужно отдавать кредит!

— Вот и отдал… Ухаживать за девушкой тоже долго. Проще прижать в уголке. Хорошо, Ямайка — девчонка с кулаками. И эти кулаки поставил я. Знай это!

— Ян, но ты хотя бы подтвердишь мой патент?

— Нет, дружище… Я поступлю лучше. Я тебя выкуплю. Как и всех остальных. Видишь, я в большей степени христианин, чем ты. Но поступлю я так только в одном случае. Если ты вот здесь же, на месте, подпишешь контракт, по которому обязуешься служить мне в качестве корабельного слуги семь лет.

— Нет!

— Предпочитаешь костер? Хм. Уважаю твой выбор.

Последний пленник не верит глазам своим, но Броммер отлепился от решетки. Медленно вышел.

— У вас вся спина рыжая, — жестяным голосом сообщает ему молоденький, еще безусый офицер, — позвольте, отряхну!

И, не дожидаясь ответа, принимается выбивать ржавчину из куртки.

— Спасибо. Знаете, я почти рад, что Гармен отказался. Очень уж вы за него заломили… Я, конечно, понимаю — инквизиции нет больше счастья, чем сжечь убежденного кальвиниста под какой-нибудь праздник.

Офицер, кажется, немного удивлен.

— Насколько я помню, пленных мы собирались отослать на полуостров.

— Да, конечно… Аутодафе по поводу помолвки инфанты… Надеюсь, моему другу Беннингсу отведут достойное место.

В черных глазах испанца заплясали чертики. А потом он повернулся, показав косу с алой лентой. Гармен вдруг понял — это и есть та самая морская ведьма, что приловчилась торговать во время войны, и совершенно законно. Не иначе, дьявол надоумил.

— Насколько я помню, ему будет предложено узреть свет истинной веры, — сообщила колдунья, — что может избавить мародера от пламени. Таким образом, Ян, отказываясь выкупить этого человека, вы можете ненароком усилить испанский галерный флот одним гребцом.

— На деньги, что вы требуете за этого типа, можно трех негров купить. Даже сейчас, во время войны… Что, лучше не отряхнуть? Ну и ладно, пойдемте отсюда.

Одна из кожаных кирас начинает звенеть ключами. Оранжевое пятно надежды делает шаг к выходу из узилища.

— Стойте! Ян, будь ты проклят, я согласен!